Второй шанс
Шрифт:
Кстати, такие же зарубки прошедшего здесь Самохвалова тоже встречались довольно часто, и уповать на то, что командир банально заблудился на обратном пути, не стоило. Если чем-то предводитель и отличался от своих подчиненных, то смекалкой и предусмотрительностью – скорее всего. Следовательно, причина его отсутствия была более чем серьезной. Очень серьезной…
Лес оборвался внезапно, будто магнитофонная лента, кажущаяся бесконечной, но обрезанная взмахом ножниц. И вся поисковая команда разом увидела командира.
Не увидеть его
Источник бешеной тряски следопыты разглядели даже раньше, чем пропавшего шефа…
– Вот ни хрена себе!..
Конечно, выражения, которыми обменивались потрясенные увиденным охотники и боевики, имели значительно более высокий градус эмоциональности, но ведь эти строки могут читать и дамы…
Никто из них никогда не был в Африке, но для того, чтобы узнать в монстре, беснующемся у древесного ствола, носорога, визит в Кению или Танзанию не требовался. Правда, носорог этот имел размеры, раза в два превосходящие привычные, и к тому же был с ног до кончика морды, увенчанной длинным изогнутым рогом, покрыт свалявшейся рыже-бурой шерстью, но это мало что меняло.
– Атас! Валим! – пискнул один из Самохвалоских бойцов и, не дожидаясь реакции «соратников», рванулся обратно в чащу, проламываясь сквозь нее почище иного носорога: ужас придал ему поистине нечеловеческие силы.
– Стой, чудило! – запоздало прикрикнул на него командир, но дурной пример уже сделал свое черное дело, и еще двое «бойцов», пятясь испуганными раками и выставив перед собой автоматы с побелевшими на спусковых крючках пальцами, втянулись в только что проделанную просеку.
Нужно отдать им должное – отступали они по всем правилам военного искусства, но переполох, наделанный первым беглецом, все-таки привлек внимание разъяренной твари.
Принято считать, что носороги, обладая довольно слабеньким зрением, имеют очень чуткий слух. Вот и теперь, отвлекшись от обработки древесного ствола, который бодало с размеренностью свайного молота, чудище развернулось всем телом в сторону источника нового звука.
Нужно заметить, что спереди этот представитель непарнокопытных выглядел еще кошмарнее, чем сзади, и воинство тут же уменьшилось еще на двух человек. Собственно говоря, теперь оно состояло всего из трех – двух друзей-охотников и Клеща – командира боевиков, временно замещавшего раненого Макара, да и тот, судя по виду, многое бы отдал, чтобы вновь оказаться во главе своих подчиненных… Но самообладание у бывалого вояки все равно оставалось на высоте.
– Тих-хо… – прошелестел одними губами Костя, сжимая в мигом вспотевших ладонях карабин и лихорадочно вспоминая:
Действительно, покинуть спасительные сейчас заросли следопыты так и не успели, надежно скрытые от настороженного животного полупрозрачной кисеей изрядно облетевшего кустарника. По тому, как настороженно прядали лохматые уши, было ясно, что туповатый зверь вслушивается в непрестанный шорох листвы, скрип трущихся друг о друга ветвей и птичий стрекот, пытаясь определить источник привлекшего его внимание звука. Человеческий шепот, видимо, казался ему неотъемлемой частью этой лесной мелодии.
– А не учует?
– Ветер на нас…
Треск постепенно удалялся, и это обстоятельство успокаивало носорога. Шумно вздохнув, он переступил огромными ногами и опустил уродливую башку, словно разглядывая опавшую листву под ногами. Казалось, он вспоминал, от какого именно важного занятия его отвлек инцидент.
Может быть, он так и убрался бы восвояси щипать пожухлую травку, скажем, или искать самку (хотя вряд ли она интересовала самца в предзимний период), но держащийся наверху из последних сил шеф неосторожно пошевелился, и прямо на шерстяную холку рухнул увесистый гнилой сук.
От неожиданности носорог подскочил на месте, словно резиновый, и мгновенно вернулся к прерванному занятию, да так активно, что от измочаленного дерева только щепки полетели.
– Сейчас я ему… – протянул Клещ, который уже стыдился только что проявленного малодушия, и вскинул «калашникова», беря на прицел тушу, в которую не промахнулся бы с такого расстояния даже солдат-новобранец.
– Стой! – схватился за ствол автомата Павел, пригибая оружие к земле. – У тебя калибр какой?
– Знамо дело, – фыркнул боевик, норовя вновь поднять оружие. – Пять-сорок пять мэмэ. А что?..
– А то, что этому громиле твои пули – как слону дробина! Даже слабее.
– Почему слабее?
– А у слона шерсти такой нет. Взгляни сам: это же не шерсть, а войлок! Твои пульки даже до шкуры не дойдут, а если и дойдут…
– Не пробьет «калаш» шкуру, – вмешался Лазарев. – В Африке на носорога со специальными ружьями ходят. Калибр, как у нашей двустволки, а пуля, как у противотанкового ружья. Да и попасть нужно в убойное место. В глаз, например… Калашниковская его только разозлит. Мне, помнится, один знакомый про охоту на кабана рассказывал…
– Слушай, охотник, – Клещ оглянулся на дерево, судя по всему, собирающееся сдаться натиску мохнатого «лесоруба». – Может, байки не в тему на потом оставим? Шеф, думается, на одной злости держится…
– Как раз в тему, – хладнокровно ответил Костя. – Тот знакомый на номере с СКС стоял… Ну ты представляешь: магазин на десять «маслят», семь шестьдесят два и все такое…
– Спрашиваешь!
– Потому и рассуждал, как ты: «Куда, мол, животине против моих десяти трехлинейных! Изрешечу гада!..»