Второй шанс
Шрифт:
– Договорились! И тогда раз ты будешь в выходные заниматься моей физической формой, я буду заниматься твоими ужинами!
– предложила я.
– Ну, тогда с нетерпением жду субботы, - обаятельно улыбнувшись, произнёс он, и снова зевнул.
Поняв, что парень после работы и разговоров держится уже из последних сил, я быстро запихала в пакет спортивный костюм и кроссовки, потом расцеловала Арсения в обе щёки, заверив, что тоже с нетерпением буду ожидать субботы, а Матвей обменялся с ним номерами телефонов, после чего мы покинули квартиру.
Спускаясь по лестнице, и направляясь к машине, я чувствовала лёгкую грусть, что приходится расставаться с Арсением, но сердце грело то, что Матвей шёл рядом, а интуиция подсказывала, что начинается новый этап в моей жизни.
– О чём думаешь?
–
– Может, не хочешь ехать со мной?
– Хочу! Очень!
– воскликнула я и улыбнулась ему.
– Просто немного грустно расставаться с Арсением. Он столько для меня сделал. Если честно, и не думала, что существуют такие люди. Сначала спас, а потом и приютил… Вернее, что спас это уже сам по себе героический поступок, а уж то, что дал крышу над головой и не бросил в беде - многое означает. Наверное, меня можно назвать везучей, ведь вряд ли таких людей, как он, можно вот так просто найти…
– Хм, Эва, думаю дело не в везении, а в тебе. Ты мягкая, добрая, отзывчивая, позитивная, а самое главное, искренна в своих чувствах… Я много людей встречал, которые хотят казаться такими, но всё равно ощущается, что это игра, что они на самом деле не такие, а ты… Ты чиста душой, и каждый, кто хоть на секунду задержится рядом с тобой, чувствует это. Твоя доброта, она как магнит, тянет к себе и не даёт забыть… рядом с тобой хочется быть добрым, хорошим, положительным человеком… Ты как чистый свет, в котором, думаю даже самый мерзкий и плохой человек, потерявший человечность, ощущает, что есть надежда на лучшее… Даже не знаю как это описать… - задумчиво сказал Матвей.
– Ты отличаешься от подавляющего большинства людей, особенно в наше время, когда миром правит жажда обогащения, алчность и жестокость. Хотя, наверное, есть и люди, которые скажут, что ты слегка наивна, но я считаю, что это неверное. Ты просто стараешься видеть в людях хорошее. И находишь это даже в тех, кто не видит в себе таких качеств. Не везение притягивает к тебе людей, а твой характер. Соприкоснувшись с тобой, уже не хочется терять это ощущение чистоты и доброты, и хочется стать ещё лучше.
– Это и не давало тебе забыть меня все эти годы, и сейчас принять с такой внешностью?
– робко спросила я, желая окончательно прояснить отношения Матвея ко мне.
– Да, это… но не только, - ответил он, а потом более твёрдо добавил: - А вообще, всё равно ты знаешь о моих чувствах, поэтому не буду лгать. Когда я только пришёл в ваш класс и увидел вас с Линой, то первой мыслью было, что вы две самовлюблённые куклы, окружившие себя толпой обожателей. Потом, когда ты подошла ко мне после первого столкновения с одним из одноклассников, я подумал, что ты таким образом проявляешь снисходительность. Типа: “Я вот вся такая красавица, и моё слово закон. Теперь этого мальчика не трогайте, он будет моей личной зверюшкой, готовой на всё, только чтобы мне угодить и его не били”, и скажу честно, я тебя даже возненавидел за эту жалость ко мне. Но ровно через пять минут, после того, как ты помогла мне встать с пола, изменил своё мнение. Ты по-настоящему переживала за меня. Не для того, чтобы показать, что ты жалеешь униженных и оскорблённых, не для того, чтобы кто-то назвал тебя доброй или не терпящей несправедливости, или не начал восхищаться тобой. Ощущалось, что ты искренна в своих чувствах. Помню, что меня как будто оглушило в первые минуты от той теплоты, что исходила от тебя. А потом я стал как наркоман. Чем больше я тебя видел, общался, прикасался, тем больше мне этого хотелось. Меня тянуло к тебе так, что иногда казалось, что я дышать не могу нормально, пока тебя нет рядом. Я полноценно жил только когда ты находилась рядом, а всё остальное время существовал. Я любил тебя, и эта любовь согревала меня всегда.
– Но ты никогда об этом не говорил… Даже намёком и жестом не давал этого понять, - пробормотала я, чувствуя, как от такого признания сердце пустилось в такой пляс, что перед глазами всё поплыло.
– Эва, ну а каком признание могла идти речь?
– с грустью спросил он.
– Вы с Линой признанные красавицы школы, умницы, а я какой-то нескладный ботан-заучка. Я боялся, что если хоть слово
– Только вот нашёл ты не прежнею Эву, ради которой старался, а вот такое нескладное недоразумение, - прошептала я и указала на своё тело.
– Мне плевать, как ты выглядишь, - с нежностью произнёс он.
– Ты не совсем понимаешь, какой я тебя вижу. Не внешность важна… Вернее, я, конечно, вижу сейчас перед собой не совсем красивую девушку, с далеко не идеальной фигурой и неухоженную, но там внутри, под всем этим, Эва, которую я любил, и всегда буду любить. Я слышу голос, характерные для тебя интонации и внутри уже всё переворачивает. Смотрю в твои глаза и забываю обо всём. Правы те, кто говорит, что глаза - это зеркало души. В них я вижу всё то, что так привлекало меня в подростковом возрасте. Чувствую тепло твоей руки и окунаюсь в согревающий свет, дающий покой и счастье. Поэтому мне всё равно, как сейчас выглядишь. Я буду любить тебя и красивой, и не очень. И молодой, и пожилой… Любой…
Слушая слова Матвея, я ощутила, как на глаза навернулись слёзы, и я всхлипнула, а потом с обидой сказала:
– Ну почему ты всего этого раньше не говорил! Я чуть не совершила самую большую ошибку в своей жизни! Уезжая, ты мог бы всё это рассказать, и я бы тебя ждала! Ты хоть представляешь, что если бы не умерла, и ты вернулся, то ни за чтобы не бросила Андрея! Я продолжала бы и дальше принимать симпатию за настоящее чувство.
– Бросила бы!
– самоуверенно заявил Матвей, и широко улыбнулся.
– Я бы тебя отбил. Настойчивость у меня в крови, и ты всё равно была бы моей.
– Ох, даже не настойчивость, а настырность и упрямство, - ответила я и тоже улыбнулась, вдруг поняв, что никакая свадьба с Андреем не остановила бы меня, и появись Матвей снова в моей жизни и начни действовать, побежала бы и из-под венца.
– Кстати, я всё равно хотел бы узнать, что тебя оттолкнуло от жениха. Как я понимаю, будучи духом, ты узнала что-то очень неприятное, - став серьёзным, произнёс он.
– Скорее омерзительное и отвратительное, - пробормотала я.
– Это и было одним из основных стимулом для возврата в тело.
– Мы уже приехали, - сказал Матвей, останавливаясь перед коваными воротами и посигналив.
– Давай поднимемся в квартиру, и ты всё подробно расскажешь.
– Хорошо, - кивнув, ответила я и начала нервно тереть палец о палец, не зная, как подобрать слова для описания всей той гадости, свидетелем которой однажды стала.
Съехав во двор охраняемого жилого комплекса, мы проследовали на подземную парковку, где поставив машину, Матвей помог мне выйти из салона.
– Квартира на одиннадцатом этаже, и окна выходят на парк и реку, - произнёс он, крепко держа меня за руку и ведя к лифту.
– Но мы там не жили после покупки и работы дизайнера по интерьерам, поэтому кажется немного необжитой, но надеюсь, что тебе всё равно понравится. Имеется две спальни, гостиная с кухней, небольшой тренажёрный зал и гардеробные… Кстати, завтра пройдёмся по магазинам и купим тебе всё необходимое.
– Спасибо, - застенчиво пробормотала я.
– В любой другой ситуации я бы отказалась, но мне действительно нужны кое-какие вещи, а то не всегда после работы есть силы стирать это, да и с одной парой белья неудобно. Как только папа приедет, я тебе верну потраченное.
– Вернёшь? Ну, попробуй. Да кто ж возьмёт-то?
– весело спросил он, а потом нахмурился: - Какой работы?
– Я устроилась раздавать листовки. Конечно, платят немного, но хоть что-то. Сейчас коплю на поход в парикмахерскую. Хочу для начала волосами заняться, а потом и всем остальным.