Второй шанс

Arvinta

— Это когда же ты его успел увидеть? — подозрительно смотрю, на довольного, как обожравшийся сметаны Тора, Учиху.

— Да так, — неопределенно усмехнулся он, но вот значение этой усмешки я поняла гораздо позже, когда оказалось, что в том онсене идут совмещенные купальни. Вернее, совмещенные детские, а мы, как оказалось, попадали под это определение…

Продолжение следует…

Комментарий к Глава 57. Прибытие на место встречи

* - Йотон: Секкаигьё-но-Дзюцу (“Высвобождение лавы: Техника затвердения извести”) — техника Йотона Куротсучи. При использовании этой техники пользователь выплевывает изо рта большое количество оксида кальция, которое растекается по земле, постепенно затвердевая. Для ускорения

процесса необходимо использование Суитондзюцу. С помощью этой техники Куротсучи поймала Кабуто.

========== Глава 58. Узушиогакуре ==========

Не бечено!

Поддавшись уговорам Саске и биджу, я решила отвести себе на отдых сутки с небольшим, чтобы восстановить запасы чакры и физических сил. Нет, могла бы пойти сразу, но я слишком хорошо понимала, что пустые угрозы и угрозы, которые точно претворят в жизнь, совершенно разные вещи. Ну, а Саске, когда обещал погрузить меня в гендзюцу, был серьезен, именно поэтому, я решила сдаться на волю победителя и не пожалела. Хотя не совсем так, подстава с купальнями меня разозлила, она напомнила мне о том, что я еще ребенок… взрослый в теле ребенка, так будет правильней. В Конохе с этим было проще, там меня уже считали взрослой, тут… тут мне четко показали, как дела обстоят на самом деле. Нет, клянусь Рикудо, если бы не вмешательство Саске, я бы ту блондинку за стойкой прибила! Хотя, обошлось, а потом я быстро остыла, переключившись на ухахатывающихся биджу, быстро утвердившись в мыслях, что Мататаби на них нет! Однако, это дело поправимое, уж я об этом позабочусь.

Впрочем, не буду о грустном, в целом посещение онсена мне понравилось, я ведь уже и забыла, как на самом деле ведут себя дети. Смех и баловство, раньше они мне были недоступны, а потом я выросла и пыталась стать сильнее. Игры и забавы остались в прошлом, у меня появились новые цели, я тренировалась, чтобы вернуть… Хорошо, что это в прошлом, Саске рядом и я благодарна ему за подаренный кусочек детства, но свое решение выйти послезавтра рано утром, не изменила. Все же слишком сильно меня тянуло на остров и я хотела разобраться со всем этим, как можно быстрее.

Сутки были потрачены мной на веселье и составление планов, ну и уговорам Саске естественно! Благо, он хорошо меня знал и осознавал, что останавливать меня бесполезно. Он не стал ставить условие, что пойдет в Узушио вместе со мной, но вот то, что до острова он проводит и подождет там, даже не обсуждалось. Однако, я не сопротивлялась, прекрасно осознавая, что так ему будет спокойнее, заодно убедится, что я буду в безопасности и печати меня пропустят. Ну и встретит после, конечно. Хотя не спорю, бежать с ним на перегонки по воде до острова, было весело, как и после забраться на чудом уцелевшие опоры моста, прямо перед разрушенным давным-давно причалом. Забраться и замереть, захваченные величественным зрелищем, что предстало перед нашими глазами.

Узушио, мертвая, но от этого не менее величественная деревня. Почему-то возникает ощущение, что она лишь уснула, терпеливо ожидая своих хозяев и негостеприимно смотря на вторженцев. Сколько лет прошло с ее уничтожения? Десять? Пятнадцать? Нет, гораздо больше, ее уничтожили под конец Второй Мировой Войны Шиноби. Прошло уже порядка тридцати лет, а любого путника, что решил вступить на остров, ждет незабываемое зрелище. Каждый миллиметр каменного города покрыт вязью печатей, причем, не самых простых, каждая из них может накапливать чакру из окружающей среды. Впрочем, большая часть уничтожена, а то, что не уничтожено, настолько видоизменилось, что понять назначение большинства печатей невозможно. Однако, они опасны и нестабильны, теперь понятно, почему мой Клан не вернулся назад. По-сути Узушио стало ловушкой для любого, даже Узумаки, особенно не принадлежащего правящей ветви. Не говоря уже о том, что центр деревни погружен в воду, видимо,

где-то на острове были или подземные ключи или же был нарушены отводы дождевой воды, возможно, все это дало такой результат в совокупности, ибо остров имеет вид вогнутой чаши и осадкам просто некуда уходить. Ну, так или иначе, большая часть строений скрыта от моего взгляда водой, но даже того, что я вижу хватает с лихвой. Былая мощь Клана внушает трепет.

— Мда… и после этого говорили, что я жестокий, — слышу насмешливый голос Курамы. — Я-то сразу оставлял кратер на месте поселений, а тут…

— Тут бы тоже оставили, можешь мне поверить, — перебивает его Сайкен, который с утра необычайно оживлен. — Однако, барьеры выдержали большую часть атак, а после… после если верить прочитанным Утакатой дневникам непосредственных участников, победителям пришлось уносить ноги.

— Барьеры пошли в разнос, да? — понимающе усмехаюсь, даже отсюда ощущая, как напряженно звенят остатки печатей в разрушенной деревне. Нет, там много проплешин, защитный контур не замкнут, но от этого еще хуже. Старые печати, что не до конца разрушились жутко перемешались, образуя совершенно новые комбинации. Во многих, наверняка, отсутствует блок отвечающий за распознание команды «свой-чужой».

— Да, — согласился Сайкен. — Я уже говорил, что победа не принесла деревням желаемого. Я не разбираюсь в печатях, но после того, как эвакуировались дети и часть женщин, мастера твоего Клана запустили какую-то технику. В результате уже разрушенные барьеры стали объединяться с такими же разрушенными другими барьерами, создавая немыслимые сочетания и взрываясь. Впрочем, не только, многие техники, что были поглощены ранее, начали выпускаться из покореженных печатей сами собой. Этот остров воистину остров смерти.

— У моего Клана фуин возведен в ранг искусства, — хмыкаю я на его слова. — Каждую сложную печать можно разделить на составляющие, кроме простейших. Именно поэтому так сложно получить ранг мастера, такой Узумаки может за считанные мгновения разработать любую печать и установить ее хоть на воздух. Это годы тренировок и медитаций, чтобы обуздать свой характер, сотни пройденных сражений и тысячи неудачных попыток, которые могли закончиться смертью. Оджи-сан говорил, что он сам мастер только по меркам Конохи, в Узушио, он был бы максимум подмастерьем. Хотя я ему не верю, сама видела, как он на тренировках с Аоем дзюцу в воздухе запечатывал и назад отправлял.

— Акайо во многом прав, — неожиданно хмыкает Курама. — Я, когда сидел в Мито многое видел, он и правда не дотягивает до настоящих мастеров, но до нижней планки ему уже недалеко.

— Наруто, ты все же туда идешь? — отвлек меня от общения с хвостатыми друзьями голос Саске и, подавая пример, первый спрыгнул с огромной опоры, направляясь на берег. Бросаюсь за ним следом, ибо кричать не охото, не то время, не то место.

— Надо, — на его напряженный взгляд я лишь качаю головой, ему нельзя идти со мной, слишком много ловушек, причем, сочетания печатей таково, что даже я не рискну к большей части из них подходить.

— Будь осторожна, — он поджимает губы и резко сокращает расстояние между нами, прежде, чем успеваю понять, что он хочет сделать, Саске прижимает меня к себе и впивается в мои губы. В этом поцелуе нет ни намека на нежность, только злость на мое упрямство, он резко кусает меня за губу, во рту появляется вкус крови и он на мгновение отстраняется. Немного полюбовавшись на мое явно обиженное лицо, он целует уже совершенно по-другому, вкладывая все свое отчаяние и нежелание меня отпускать.

— О, Рикудо, пожалей мои глаза! — в себя меня приводит полный яду рык Курамы. — За что ты так меня наказал? Избавь моего джинчурики от порочащих мою честь и достоинство привязанностей! Я был хорошим биджу и никогда не мучил людей, я убивал их сразу! Я не заслужил такой кары!