Второй шанс
Шрифт:
— Так оно и происходит, не так ли? Какого-нибудь пони убивают при загадочных обстоятельствах, здорово, если ты можешь поймать убийцу и «да ладно» если не можешь.
— Что ты имеешь в виду? — спросила Уиллоу, было заметно, что-то тревожит гуля.
— Мне просто любопытно, вот и все, — на это она с отвращением закатила глаза.
Гуль отошла от тела и присев начала рассказ:
— Когда-то, я была в Гвардии Хуффа. Как в прошлой жизни, хотя так наверно и есть. Всегда занята поддерживанием порядка, раскрытием преступлений. Большинство из них довольно несложные, хотя иногда попадались несколько таких, что аж противно. Пони Хуффингтона всегда были довольно странными. Меня и Софтхэрт
— Я… читала о ней, — посмотрев вниз, на лестницу ведущую в Мортуарий, добавила, — «Ангел» убивал только жеребят?
— Мххх. Редкий случай. Она оказалась медсестрой из МиМи. Призналась под давлением. Считала, что более милосердно будет убивать этих детей, чем позволить им жить в этом мире. В итоге мы задержали ее… и передали в МиМи, — грустно пробормотала она.
— Стой. Почему? — спросила я в замешательстве.
Гуль закатила глаза.
— Потому что она состояла в грёбаном министерстве. Черт… до тебя не доходит? В те времена, если ты состоишь в министерстве, то найдется миллион специальных правил, которые нам нужно будет соблюдать. Мы поймали медсестру Кэнди и передали ее прямо Флаттершай, которая поклялась «клятвой Пинки Пай» сделать ее лучше. Три месяца спустя она уже делала это снова. Только теперь она знала, как мы вычислили ее, и изменила привычки. Софтхэрт съехала с катушек, пытаясь остановить ее, она любила детей. А Ангел любил играть с ними. Она оставляла послания на их телах для меня и Софтхэрт.
Я использовала кусочек мешковины, чтобы вытереть кровь со своих копыт.
— Так что же произошло?
— Ангел просчиталась. У Софтхэрт был ребенок, и Ангел заинтересовалась им. Слишком чтобы она смогла устоять перед соблазном. Мерзкий бой. Ангел чуть не убила Софтхэрт. Проткнула ее грудь длинным металлическим прутом. Так или иначе, я доставила эту смеющуюся гниду обратно в Хайтауэр лично. Конечно же, затем вмешался Стиль, а нас послали куда подальше. Я была уверена что, Ангелу снова удастся скрыться. Я подавала документы. Делала звонки. Орала, так, что у самой в ушах звенело.
Она издала долгий, хрипящий вздох.
— И тут Ангел умирает в изоляторе! — она сплюнула и яростно топнула копытом.
— Что в этом плохого? — спросила я, и получила свирепый взгляд в ответ.
— Это именно то, что сказало мое гребанное начальство! — прорычала она, тыча в меня копытом.
— Она умерла за решеткой, и мне плевать был ли это Ангел Смерти или Принцесса Селестия — преступление есть преступление! Потом я капнула ещё и нашла кучу всяких пони умерших в Хайтауэре. Ни расследований. Ни чего не было. Другие пострадали от какой то атаки магического мозгового опустошения — все скончались. Ни один пони не занимался расследованием! Кто-то покрывал это, но я не имела понятия кто.
Она фыркнула оглядываясь на тело.
— Софтхэрт уволилась. Не смогла принять этого. Может это была ее травма или что-то еще, но она не могла это так оставить. Она сказала, что чувствует Ангела внутри себя. Просыпалась в комнате дочери с ножом. В конце концов, прыгнула под поезд. Самоубийство… черт… дело закрыто.
Зеленая пятнистая кобыла тяжело опустилась.
— Я была отстранена от расследования. Бросила во Фленкфурте стол заваленный документами. Хотела бы уйти, но… хмм, что бы я еще делала? — сказала она, пожимая плечами. — Бомбы упали, и бумажная работа стала совершенно неактуальной. Прошел год перед наступлением гулификации. К счастью я сохранила рассудок. Больше никого не волновало правосудие, но я могла стрелять лучше, чем многие салаги на Пустоши.
Затем она внезапно моргнула и простонала, закрываю свое лицо копытами.
— Вот
— Чего? — спросила я с беспокойством.
Пятнистая зеленая кобыла только приняла выражения собственного отвращения.
— Не рассказывай мне, я фактически поведала тебе всю свою «когда я была жива» слезливую историю. Терпеть не могу это дерьмо. — Она фыркнула и плюнула свой окурок в тень. — У гулей всегда есть плаксивая история о том, когда они были живы. Я дала обещание, что никогда не поделюсь своей. Они всегда такие жалкие.
— Прости. Однако это была интересная история, — сказала я. Проявив к ней уважение, на мгновение, мои губы медленно расширились в улыбке. Я выдала, таким небрежным тоном, каким только могла. — Знаешь… Я собираюсь отправиться в Хайтауэр. — Я пыталась выглядеть не слишком привлекающей внимание, но гуль несомненно смогла справиться с собой.
— Ты шутишь или с ума сошла? — Спросила Уиллоу, и я широко ей улыбнулась. Она решительно оглянулась на меня, отклоняясь, будто мое безумство было заразно. — Блекджек, я тебя не знаю. Почему во всей Эквестрии я должная пойти за тобой в такое гиблое место, как Хайтауэр? Как бы не была отстойна нежизнь, я предпочту ее не терять.
Я посмотрела на сомневающегося гуля и затем улыбнулась.
— Потому что у тебя есть вопросы, о том, что случились в Хайтауэре. Пустяковые мелочи, о которых ты хочешь узнать. Даже если ответы не имеют значения, ты все еще хочешь их получить.
Долгое время она пристально смотрела на меня, перед тем как фыркнуть.
— Не так уж и плохо. А теперь отойди от моей гривы. Мне нужно доставить Тулип в крематорий и сказать меру, чтобы он прибрал этот беспорядок. — У меня было такое чувство, как если бы она меня ударила. Тайны! Возможные ответы! Как она может от такого отказываться? Я только вздохнула и кивнула, собрав укрепленную боевую броню, сделанную для меня Тулип, перед тем как отправиться обратно к клубу «Жизнь после смерти». — И Блекджек, — окликнула она меня. Я остановилась и через плечо посмотрела на гуля, когда она мрачно добавила, — Держи свои глаза подальше от тех пони, которые могут сломать череп одним ударом.
* * *
Учитывая, что где-то по Митлокеру бродит некто, способный убить кобылку вроде Тулип, я нашла ванную комнату и, проверив её на наличие посетителей и красных меток, сняла одежду, щедро подаренную мне Вельвет. Вздохнув, я впервые в жизни аккуратно сложила её и уложила на самый низ моей седельной сумки. Тулип отлично поработала. Усиленная боевая броня была пёстро-серой, словно бетон, а обычные керамические пластины были заменены каким-то металлом, который я не могла точно определить, так что я рискнула откусить кусочек. Он был с карамельным вкусом и легче, чем сталь. Тем не менее, это определённо была тяжёлая броня. На спине чёрными буквами было вытравлено «Охранница» и она даже нарисовала на месте мою кобылку. Глядя на рисунок, я чувствовала сою вину за Бон. Тихо вздохнув, я облачилась в новую броню.
Тулип действительно поработала на славу. Броня сидела как влитая. Мгновение я раздумывала, надевать ли шлем, а затем вспомнила слова Уиллоу и шлем немедленно занял своё место. Я понятия не имела, насколько была усилена моя броня и не горела желанием проверять это. Встав, как зебра и вздрогнув, когда броня пребольно прищемила меня в промежности, я тщательно одёрнула её так, чтоб мне было удобно ходить на двух ногах. На передние ноги ботинки мне были не нужны. Я была не совсем уверена, что означала выведенная краской аббревиатура О.М.О.Н. «Охранница Может Охать Неделями»?