Второй Шанс

Шмакова Архелия

Через какое-то время мой путь привел меня под стену крепости. Огромная резная арка, по которой пробегало мерцание, похожее на водную рябь — похоже, что это был вход — а под ней...

Сердце мое вдруг оказалось стиснуто жгучим обручем.

Под аркой, простирая к ней руки, стоял Ганглери. В его фигуре не чувствовалось ни напряжения, ни страдания — один только покой. Покой гладкого холодного камня. Покой... изваяния.

Учитель, Мастерская была к тебе милосердна...

Но мне сейчас не до слез. Пусть они текут, пусть замерзают на моих щеках изумрудным льдом — я не буду на них отвлекаться. Мне нужно найти следующий поворот Дороги Сна. Если что-то еще возможно изменить — я сделаю это.

Глаза статуи спокойно и выжидающе смотрели на лестницу, ведущую во мрак с прозеленью — внутрь крепости.

Я продолжила бег.

Эпилог

Мать честная. Случалось мне видывать праздничные иллюминации, но вот это — это было чересчур. Ухо зверски болело. Чертова Белка. Идиотка сраная.

Всюду, насколько хватало глаз, закипал этот отвратительный свет, от которого меня тошнило, лип к склонам и полз все выше, но я стоял, точно хер поутру, и точно так же не знал, в какую дырку мне лезть. Знал я одно: следом за Белкой мне НЕ НАДО. Не надо, и все тут.

Но и бежать прочь, отдав ее этому бесовскому месту, которое я хотел забыть, как похмельный кошмар... нет, я не мог.

Второй шанс. Не каждый может похвастаться тем, что получил его. Не каждому случается покинуть камеру смертника тогда, когда его уже приговорили к казни и люди, и он сам. Мрак побери, да я должен был подохнуть тогда! Кончилось мое времечко, я чувствовал это всем своим нутром, я знал это, я уже смотрел в лицо Торговцу Костьми, я был готов… и вот, поди ж ты — вышел целехонек…

Из-за нее. Она появилась — не к месту и не ко времени, мрак ее побери! — открыла мою камеру и позвала меня следом. Она сказала, что ее зовут Навелин, но на самом деле ее звали Второй Шанс. Уж я-то знаю. Теперь она, видно, задалась целью вытащить этого старичка — как меня когда-то. Видит Синее, я буду рад, если она справится и на этот раз. И я не могу уйти без нее.

Я просто хочу верить — нет, я верю! — что она знает, что делает… И поэтому я буду ждать. Здесь, на краю этого котла с варевом из света и безумия, я сяду, свешу ноги и буду ждать.

Зеленый прилив плещется у моих ног, но больше не поднимается. Это смерть, но ей отчего-то плевать на меня. Постойте-ка... Что это, вьюнки на моих сапогах?!

Да это же просто сон...