Второй сын
Шрифт:
— Это неправда…
— Хе-хе, вот видишь! Гуно, Кифер, Велтен, Оллард, — продолжал называть Берхард воинов. — И Эрвин, предыдущий самый младший. Однако уже успел поучаствовать в прошлом штурме, и даже неплохо проявил себя. Так что — они все — твои старшие.
— Будем знакомы, я — Гоззо, — кивнул новичок. Причем, когда десятник называл его новых товарищей, тот равнодушно запоминал. Но стоило прозвучать имени Эрвина, как взгляд рыжего метнулся к его лицу. Внешне ничего не изменилось. Однако чувства новичка выдали целую бурю — там и злость, ненависть, странная решимость, а сверху — настороженность.
— Эй! А почему не двоих?
Берхард насмешливо фыркнул: — Скажи спасибо, что хотя бы еще одного человека выделили. Второй и девятый десятки нашей сотни вообще по семь человек. Ну, ничего, через пару месяцев будет новая партия…
Не вслушиваясь дальше, Эрвин снова погрузился в самопознание, посвящая этому все свободное время. Всего полтора дня — ровно столько понадобилось, чтобы научится концентрироваться на ауре. Это оказалось несложно — ведь отныне это часть его организма. Теперь настал черед прихваченных ядер силы. Зажав по одной штуке в каждой руке, юноша анализировал изменившиеся ощущения в ауре. Человек не может напрямую поглощать энергию из ядер силы. Однако вот такие, находящиеся «на последнем издыхании» ядра неплохо фонят энергией, распадаясь. Крайне слабо, но непрерывно — самое то, для того, чтобы с их помощью перейти к следующему этапу.
Ориентируясь на внешнюю энергию, нужно было ощутить свою собственную, родную. И уже с нею работать.
Следующие несколько дней Эрвин потратил на попытки управлять своей энергией. И поначалу ничего не выходило — было ощущение, будто пытаешься из воды вытащить один-единственный крохотный, очень верткий лист, используя простую палочку. Едва удавалось зацепить крохи родной энергии, как тут же «выбивало» из состояния концентрации, нужной для этого. И все приходилось начинать сначала. К тому же, настораживал новичок. С виду — обыкновенный парень. Общался со всеми вежливо, даже немного заискивающе. Но его чувства порой буквально пылали черной ненавистью и какой-то злобой к нему. К тому же, этот Гоззо постоянно следил за ним. С помощью эмоций это четко ощущалось…
В очередной раз потерпев неудачу в упражнении, Эрвин расслабился, и попытался вспомнить, почему этот Гоззо в первые мгновения знакомства показался ему немного знакомым? Такое ощущение, что он его уже где-то видел. Но где?! Просто на улице? Нет, не похоже. А если бы была какая-то важная ситуация, связанная с ним, то получилось бы вспомнить… Может, общие знакомые? Но Эрвин в прошлом был почти классическим «книжным червем» — готовясь к вступительным экзаменам на королевского чиновника, юноша многое пропускал в обычной жизни. Тогда он не жалел — ведь получив заветную должность, легко можно было бы все наверстать…
Внезапно короткое воспоминание пронзило не хуже стальной иглы — Алмерик! Его старший брат! Именно с ним когда-то давно Эрвин уже видел новичка. Вот только его звали вовсе не Гоззо… Итого, получается вывод — человек его старшего брата, наследника Отто Златобородого появился рядом. И при этом от него периодически полыхает злобой, и решимостью. Это точно не к добру! Особенно, если вспомнить самого Алмерика…
Несколько дней Эрвин готовился. По пути в туалет был участок стены, сильно выделявшийся от остальных кладкой. А точнее, качеством швов — раствор между ними можно было выковыривать буквально пальцами. Так что каждый раз, проходя мимо, он украдкой чиркал металлическим жетоном по раствору, аккуратно собирая осыпающийся песок.
Набрав достаточно, юноша умостился на лежанку. Его десяток уже привык, что Эрвин пытается культивировать, так что ничего необычного в этот раз не было. Однако сам юноша даже не подумал сосредотачиваться на собственной энергетике — наоборот, все свои силы он направил наружу. На «Гоззо». Постепенно внушая ему любопытство, и нетерпение. Из под прикрытых глаз наблюдая за ним. Когда новичок начал от непонятно откуда взявшегося нетерпения вести себя дергано, Эрвин понял — пора. Он вышел из казармы, сделав вид, будто бы ему нужно в туалет. Причем, он двигался специально не быстро. Однако, когда прошел мимо, и направился на лестницу, ведущую на уровень ниже, краем глаз заметил, что новичок не выдержал, и тихо последовал за ним.
Несколько пролетов быстро промелькнули. Эрвин ускорялся, параллельно продолжая посылать и усиливать эмоции азарта и любопытства своему преследователю. Спустившись на несколько уровней, где уже нельзя было встретить людей, он резко свернул в коридор и приготовил свое запасенное оружие — песок.
Послышался тихий щелчок. Воображение быстро дорисовало, как рыжий преследователь вытащил свой кинжал из ножен.
Однако, когда он, подзуживаемый буйством эмоций внутри, осторожно заглянул за поворот, ему в глаза влетела горсть песка.
— Ах ты ж… — воскликнул новичок, отшатываясь назад и пытаясь, не выпустив из рук кинжал, прочистить глаза.
Эрвин быстро сделал пару шагов вперед, и опустил металлическую рукоять меча на голову неудачливого преследователя. Тот, оглушенный, свалился кулем на пол. Юноша быстро его связал заранее запасенными короткими кусками веревки, и утащил дальше по коридору, не смотря на вялые дерганья приходившего в себя «Гоззо». Нападение на другого воина крепости — такое однозначно будет караться самым жестоким наказанием, поэтому стоит получше спрятаться.
Затащив пленника в подходящее помещение, Эрвин несколькими пощечинами привел его в более осознанное состояние.
— М-м-м-м-м! — неиформативно промычал рыжий. Ничего другого ему не оставалось — один из кусков веревки пережал рот, не давая ни говорить, ни кричать.
— Здравствуй, «Гоззо»! — нарочисто радостно поприветствовал его юноша. — Как там поживают мои родственники — отец, брат? Не болеют ли, хорошо ли кушают, нормально ли спят? Волнуюсь я за них…
Ужас, который затопил пленника, казалось, можно было пощупать. И его же можно было использовать как ответ — ведь до упоминания его родственников «Гоззо» был более-менее спокоен, даже несмотря на свое положение. Видно, надеялся как-то выкрутиться.
— Так кто тебя послал? Отец? Брат? — продолжал свой странный допрос Эрвин. Развязывать рот пленнику было необязательно — эмоции и так отвечали на вопросы юноши.
— Брат, да?! Ну надо же… наверное, привет хотел передать? Нет? Хм… тогда, может быть, поддержать? Нет? Наоборот? Убить? Угадал?! Вот это я догадливый!
— М-м-м-м-м! — вновь замычал пленник. В этот раз им овладело отчаяние. Страшный человек перед ним, казалось, читал его мысли. Это был вовсе не тот наивный парень, о котором ему рассказывали! Нет, это был настоящий злой дух в теле человека! Нужно было срочно попытаться оправдаться. Сказать, что у него не было выбора. Надавить на жалость… Все что угодно, лишь бы освободится в этот раз. А уж в следующий…