Второй в спорте, третий в любви?
Шрифт:
— Я… я не знаю что сказать…
— А и не нужно говорить. Давай молчать об этом. Сделаем вид, что ничего не было. Не хочу, чтоб кто-нибудь догадался.
— Ты будешь по-прежнему ходить на тренировки? — с надеждой спросил тренер.
— Если ты не против.
— Не против. Только за. У тебя хорошо получается и…
— До встречи, — бросила, вылетая из машины.
Мне нужно было уйти как можно дальше от этого соблазнительного мужчины, потому что когда он находился так близко, память услужливо подбрасывала воспоминания получасовой давности, и внизу живота начинало
Мне было мало, хотелось еще и чаще.
Едва за мной захлопнулась дверь в подъезд, я судорожно выдохнула.
— Это случилось один раз и больше не повторится, — уверенно пробормотала себе под нос и направилась домой.
Нужно будет еще пару раз повторить эту фразу, может, это поможет выветрить из головы образ темных, почти черных от страсти глаз тренера.
20
Дома, как назло, были родители. И как назло, мама что-то либо заподозрила, либо просто случайно задала нужный вопрос:
— А кто это тебя подвози сегодня?
— Тренер. А что?
— Нет, ничего. Просто смотрю тебя на другой машине сегодня подвезли.
— Мам, ты ни по возрасту, ни по статусу не можешь считаться бабушкой, ибо внуков у тебя нет, и ты слишком молода для всего этого. Потому переставай выглядывать в окно. Лучше сериал посмотри какой, честное слово.
— Я что, виновата, что как ни гляну в окно, там всегда что-то интересное происходит? Это куда веселее всяких там мыльных опер, — фыркнула родительница и скрылась в комнате.
И ведь не поспоришь: мама действительно умела выглянуть в окно или заглянуть в приоткрытую дверь в самый интересный момент. Это просто ее сверхъестественная способность такая — посмотреть в щель и увидеть, как мыши запускают ракету в космос. Не удивлюсь, если однажды так и будет.
Немного подумав, сразу же отправилась в душ. Мне нужно было смыть с себя весь стыд и вину, что я испытывала, понимая, что изменила, да еще и заставила мужчину изменить. Ну, допустим, Никиту я не заставляла изменять Ане, но это ничего не меняет.
Хотя, я чувствовала на коже аромат приятного мужского парфюма. И, казалось, все еще ощущаю разгоряченное тело тренера, прижимающееся к моему. И эти звуки, больше похожие на рычание, чем на мужские стоны во время секса. И это покусывание плеча и короткие поцелуи, когда я приходила в себя. Это великолепно!
Я разделась и изогнулась, чтоб осмотреть тело. Чего и стоило ожидать — на плече и лопатке уже сейчас были заметны следы от укусов и засосы. Не представляю, что будет завтра.
Провела по соскам и тело моментально откликнулось, вспомнив великолепные поцелуи и необузданное желание бороться и быть побежденной. Могу сколько угодно врать себе в чем угодно, но именно то, что любую мою инициативу Никита пресекал в зародыше и заставлял подчиняться — это пьянило и возбуждало. От одного только воспоминания стало вновь влажно между ног, а груди потяжелели и заныли, требуя ласки.
Я решительно шагнула под душ, намереваясь раз и навсегда смыть с себя запах тренера и мысли о нем.
Конечно, понимаю, что контрастный душ вообще никоим
Тем более, я четко решила, что теперь с Никитой в одном помещении мы будем находится только в спортзале. От греха подальше. И в моем случае данная фраза приобретает буквальное значение.
Как смотреть в глаза Жене я не знала. У нас все только начало налаживаться, а я налажала. Может согласится на минет? Или на анал? Или пусть привяжет, как хотел давно?
Ладно, заглаживать вину, о которой мой парень и не ведает, буду по обстоятельствам.
Никита
Никита так и не успел договорить фразу, как Слава вылетела из машины и стремительно скрылась в подъезде.
А что бы он сказал? Ты сексуальна и желанна? Или наконец-то свершилась мечта, преследовавшая меня последние недели? Или что рядом с тобой я теряю контроль и хочется трахнуть тебя, не взирая на последствия?
Да, в принципе, он все это сказал поступком.
Никита сам не понимал, как вообще мог уступить своим желаниям, отметя в сторону все внутренние убеждения, что как минимум, они оба не свободны. Но беспомощная Слава, да еще и молчаливая, временами даже кроткая, сломала всю выстроенную самооборону.
Когда эта мелкая задира дерзила, хотелось просто скрутить ее, поставить раком и отыметь. Но эти распахнутые глаза в удивлении, когда он осматривал ее ножку, запомнились на долго. А еще она так шумно дышала, что грудь, обтянутая футболкой вздымалась очень соблазнительно. И этот сиплый голос. И податливость — Никита просто не устоял.
Какая же эта девочка оказалась вкусной. Во всех смыслах этого слова. А еще ее желание перехватить инициативу возбуждало очень сильно, пробуждая какой-то неведомый тренеру доселе инстинкт и желание подчинить, подмять под себя, обладать, накрыть собой, пометить как свою.
Никита тряхнул головой, отгоняя всплывшие в памяти образы. В паху вновь разлилось тепло, и хотелось повторить все то, что они вытворяли в спортзале.
Наверное, правильно, что они не будут никому ничего говорить и постараются забыть о произошедшем. Не говорить было не сложно, а вот стереть из памяти ощущение шелковой кожи под ладонями, сдавленные стоны удовольствия, женскую ладошку, сжавшую член сквозь ткань — такое забыть невозможно.
Никита тряхнул головой, пытаясь отогнать яркие образы и сосредоточить свое внимание только на дороге, но почему-то перед глазами стояли только налитые груди и в ушах звенел женский стон удовольствия, когда он поочередно бессовестно с упоением терзал набухшие соски.
Мужчина был не готов ехать домой и видеть Аню. Он был виноват перед ней очень сильно, но сейчас просто не мог выкинуть чуткий и страстный секс, временами напоминающий соревнование.
Потому Никита развернул машину и поехал в клуб к Максу. Пить он, конечно, не будет, ведь за рулем, а вот просто отдохнуть и подумать в темноте и шуме клуба — это именно то, что ему нужно.
Было бы не плохо поблагодарить друга за презерватив, но как это сделать, не раскрывая всех фактов, Никита не знал.