Второй верхний предел
Шрифт:
— Связующих всего три. Почему, лучше не спрашивай, слишком много теорий и ни одной вразумительной, — тоном опытного лектора начал рассказывать Тошиминэ. — Условно их можно поделить на волю, желание и мысль. Собственно любая из нитей может принимать любой из этих видов. Но они никогда не бывают одинаковыми. Всегда воля, желание и мысль. Если лишаешься одной из нитей, желание и мысль перетекают друг в друга на одной нити. Если двух — к ним присоединяется воля. В общем, ничего хорошего. Голова очень болит, да и сила ведет себя совершенно непредсказуемо. Пытаться
— Ага, — глубокомысленно сказал Хаски. Чем ему могут помочь подобные рассказы он пока не сообразил.
— У людей, способных швыряться чистой силой без всяких заготовок, то есть у тех, кто овладел так называемой высокой волной, этих нитей нет. Они оборваны.
— Чё?! — жалко пискнул Хаски. Он почувствовал опасность. Захотелось заскулить и заползти в первую попавшуюся щель. Еще и голову руками прикрыть на всякий случай. Чувство опасности до сих пор его не подводило. Тошиминэ задумал что-то не шибко приятное. Отомстить решил за что-то, что ли?
— Понимаешь, они оказались в ситуации, которая потребовала от них гораздо большего, чем они способны были сделать, — продолжил лекцию командир, не обращая ни малейшего внимания на неуверенный вид подчиненного. — Ты же знаешь, что любое плетение рассеивает вокруг себя до девяноста процентов силы вложенной в него. Срабатывает в лучшем случае процентов двадцать, остальное бесполезно рассеивается в пространстве. Когда силу вкладываешь в слова, соотношение где-то пятьдесят на пятьдесят, но, ни один противник не будет ждать, пока ты закончишь говорить. Так что заклинания годятся только тогда, когда у тебя куча времени для произнесения. Еще хуже в этом плане разнообразные ритуалы с их непременным рисованием знаков и символов для привязки. Амулеты и прочая дребедень спасают лишь в немногих ситуациях, да и разряжаются быстро. А носить с собой мешок разнообразного хлама довольно глупо. — Тошиминэ печально вздохнул и посмотрел на небо.
Хаски безнадежно уставился на ближайшее дерево. Лекция ему нравилась все меньше и меньше. Он никак не мог сообразить, чем ему могут помочь подобные знания и что задумал командир.
— Они нашли выход? — отчаявшись додуматься до чего-то стоящего, спросил Хаски.
— Нет. Это был не выход. Это был жест отчаяния. Заставить свою силу полностью становиться тем, чем ты желаешь ее сделать можно только одним способом. Уничтожить связующие и вкладывать ее в заготовку в ее изначальном виде. Заготовке в принципе все равно, какую энергию поглощать. Перестраивает силу наше тело всего лишь для собственного удобства.
— Не понял, — честно признался Хаски.
— Дело в том, что основные потери происходят из-за того, что сила течет только по связующим. Она в заготовку вливается постепенно, небольшими порциями, связующие не могут ее пропустить всю сразу. Есть теория, что в этот момент происходит какой-то анализ. Какой именно, мнения кардинально расходятся. Представь, что в заготовку влилась первая порция силы, пока вливается вторая, первая начинает терять форму и покидать границы заготовки. Все равно, что лить воду в дырявое ведро. Если вылить в это ведро сразу много воды, оно мгновенно наполнится и лишь потом станет течь, но у тебя хватит
— Понятно, — печально сказал Хаски. Он действительно стал понимать. — Если исчезнут связующие, можно будет бросаться большими порциями силы, не дожидаясь, пока она от тебя сбежит.
— Да, — согласился Тошиминэ и немного покивал для пущей понятливости. — Только существует одна проблема. Сила изменять привязана к нам связующими. Если они исчезнут, сила обретет свободу и спокойненько вернется в изначальный хаос, даже не попрощавшись со своим носителем. Она чрезвычайно редко остается верной человеку. Человек после этого жить в долине не сможет.
— Я здесь причем?
— Ты видишь связующие, — сказал Тошиминэ и чему-то улыбнулся.
— Вижу, — согласился Хаски.
— Есть один способ уменьшения потерь, — сказал Тошиминэ. — Идем.
Хаски пожал плечами и пошел, вернее, почти пополз вослед за командиром, вломившимся в кустарник возле медицинского комплекса.
— Вот смотри, — Тошиминэ указал куда-то влево.
Хаски отвел от лица ветку и посмотрел. А потом понял. И едва не рассмеялся. Все оказалось так просто. Просто до гениальности. Настолько просто, что ни один здравомыслящий человек до такого не додумается. Он не поверит, не поверит своим глазам и мыслям.
Тошиминэ указывал на белую плиту обозначавшую точку привязки. Одно из тех мест, к которым привязана защитная сфера долины. Место, в котором всегда есть сила. Очень много силы. Силы ни во что не преобразованной, просто собранной в этом месте дабы питать сферу. Все настолько просто.
— Я могу держать какую-то часть своей силы в подобном накопителе? — спросил Хаски.
— Можешь. Ты видишь связующие, значит, сможешь вытянуть их до предела и подвесить к ним нечто вроде мешка. Простенькую сферу, вроде тех, которые держат силу в амулете. Только твоя сфера будет намного больше и ее не нужно будет подзаряжать. В общем, должно получиться что-то похожее на высокую волну, только ограниченного радиуса действия. Главное не натягивать нити слишком сильно. Могут ведь порваться.
— Как их вытягивать? — заинтересовался Хаски.
Тошиминэ определенно задумал какую-то подлость. Но ведь в расставленную ловушку не обязательно попадаться. Главное не забывать смотреть под ноги и не терять бдительность.
— А вот этому я и собирался тебя научить. Ленок учил меня. Теперь я буду учить тебя. Самое важное в этом деле воображение. Надеюсь, оно у тебя хорошо развито.
— Тебя учил Ленок?!
Представить Ленока чему-то обучавшего раздражавшего его щенка Арая почему-то не получалось. Наверное, воображения не хватает.
— Учил, — легко подтвердил Тошиминэ, изобразив мечтательную улыбку. — Не думаю, что он об этом помнит. Он тогда был пьян до полного отупения. Арай попросил за ним присмотреть. Ленока в таком состоянии часто на подвиги тянет, и он боялся, что очередной его подвиг закончится в Зале Совета. В общем, я присматривал как мог, разговорами развлекал, за что и был вознагражден. Леноку захотелось сделать что-нибудь хорошее для такого хорошего меня. Было очень весело. Надеюсь, он об этом никогда не вспомнит.