Вторжение 1944 года. Высадка союзников в Нормандии глазами генерала Третьего рейха
Шрифт:
Отдельные подразделения американских сил 5 августа почти блокировали полуостров Бретань. Командующий размещенным в городе Рен XXV армейским корпусом генерал Фармбакер был, таким образом, сделан командующим в Бретани. Ему также был дан приказ «сдерживать противника всеми силами», затем удерживать «крепости» и «защищать их до последнего человека». Отголоски Шербура!
8 результате XXV корпус с его дивизиями был отрезан и не мог играть никакой роли в последующих событиях, чтобы хотя бы в какой-то мере отвлекать силы противника.
После провала контрнаступления Клюге вновь затребовал разрешения оставить Южную Францию и предложил, чтобы группа армий «Г» была немедленно отведена к рубежу Сена – Луан, а затем вдоль Луары от Жьена через
Контрнаступление в районе Мортен – Авранш, приказ о котором отдал Гитлер, связало танковые силы немцев к югу от Сены и изматывало их понапрасну. Этот приказ противоречил закону стратегии, так же как и здравому смыслу. Это был нежданный подарок противнику, и он приобрел решающее значение.
9 и 10 августа генерал Паттон продемонстрировал пример энергичного руководства бронетанковыми силами, когда 3-я американская армия устремилась через Лаваль и рубеж Алансон – Ле-Ман в направлении Парижа. 9-я танковая дивизия, брошенная на юг от Алансона, вместо того чтобы следовать приказам Гитлера, смогла замедлить стремительное продвижение на восток и сковала некоторые американские силы. Теперь всем стало ясно, насколько катастрофическим было решение оставить корпус в Бретани, где он теперь вел совершенно бесполезные бои. Новые американские силы прибывали непрерывным потоком. Они превосходили немцев в вооружении и мобильности.
Группа армий «Б» сообщила, что противник, вероятно, намеревался окружить 5-ю танковую и 7-ю армии западнее Сены в ее низовьях, и потребовала отвести армии и передислоцировать на другой берег Сены, а группу армий «Г» ввести во взаимодействие с двумя этими армиями, чтобы углубить линию их обороны на восток.
Гитлер не был согласен с оценкой боевой мощи противника, которой придерживался фон Клюге. Верховное командование признавало только существование «передовых бронетанковых сил противника», которые могли находиться в распоряжении «импровизированных диверсионно-десантных частей».
Гитлер все еще колебался, затем потребовал, чтобы потрепанная в боях танковая группа Эбербаха повторила атаку в направлении побережья. Это было невозможно из-за сложившейся общей ситуации и слабости танковых групп.
10 августа фельдмаршал фон Клюге внес предложение с намерением отвлечь внимание Гитлера от повторения бесполезной атаки и выиграть время. Он предложил Верховному командованию «повлиять на будущее развитие ситуации», чтобы танковая группа Эбербаха атаковала в южном направлении, дабы «обезопасить южный фланг». Когда Клюге осознал, что этот бросок также запоздает, он по собственной инициативе отдал приказ о последовательном отводе 5-й танковой армии за Орн и далее за сектор Туке, а 7-я армия при этом прикрывала свой рубеж Домфрон – Алансон и восточный фланг. 12 августа Гитлер неохотно согласился и не принимал никаких дальнейших решений. Группа армий «Г» с ее 1-й и 19-й армиями оставалась на месте – первая в районе Бискайского залива, а последняя вдоль Средиземноморского побережья.
Фельдмаршал фон Клюге потерял присутствие духа после событий 20 июля, и временами казалось, что он стоит перед перспективой неизбежной катастрофы с неизбежным же увольнением. Его мучили раздумья о том, как попытаться найти выход из дилеммы после провала покушения на Гитлера 20 июля. Но хотя его неоднократно призывали сделать это, он никак не мог решиться под свою ответственность отвести группу армий «Г», оставить фронт к югу от Сены и осуществлять новую стратегию по использованию оставшихся сил разумно.
Сильные формирования союзников производили охват вокруг рубежа Домфрон – Алансон к северу, в направлении Фалеза, для того чтобы окружить две германские армии в Нормандии, в то время как другие устремились в направлении Парижа. 12 августа Клюге поехал в район к югу от Фалеза посовещаться
Абсурдная с военной точки зрения команда свидетельствовала о подозрительности и нервозности фюрера. Офицеры и солдаты уже потеряли веру в Гитлера после того, как получили множество противоречивых приказов. Они чувствовали неуверенность Гитлера. Даже Клюге был не в состоянии командовать фронтом из «фалезского мешка», его присутствие там много значило для войск, и он был бы способен в случае необходимости позволить своим генералам прорываться в восточном направлении через Сену.
3 августа, когда штаб 1-й армии переместился из района Бискайского залива на север, чтобы взять на себя командование «фронтом» между юго-восточным крылом 7-й армии и Луарой у Орлеана, там был только личный состав обслуживания и управления, чтобы закрыть брешь во фронте. Две дивизии 5-й армии и две учебные бригады СС должны были подойти позднее. В тот же день поступили первые сообщения о союзных войсках, грузящихся на суда в Алжире: они вот-вот должны были вторгнуться на Средиземноморское побережье Франции. Даже теперь Гитлер и Верховное командование отказывались передислоцировать девять дивизий группы армий «Г», у которых конечно же были ограниченные боевые возможности, поскольку им не хватало мобильности. Гитлер и Верховное командование не хотели верить, что высадка в районе Средиземного моря состоится и что существует связь между ней и операциями союзников между Сеной и Луарой.
Фельдмаршал фон Клюге 14 августа провел совещание в Сен-Жермене, чтобы обсудить вопрос об обороне Парижа. У него собрались: главнокомандующий военно-морскими силами на Западе, командующий 3-м воздушным флотом, новый военный губернатор Франции, генерал ВВС Кицингер, и только что назначенный комендант Большого Парижа, пехотный генерал фон Холтиц. Гитлер распорядился, чтобы город обороняли до последнего солдата, а 68 мостов через Сену были взорваны, так же как и все памятники и здания, представлявшие ценность в военном отношении. На совещании спланировали эвакуацию армейских частей, вместе с техникой и управленческим персоналом, что и было выполнено без труда. Многочисленные партийные и государственные организации, расквартированные в Париже, уезжали еще более беспорядочно. Они были учреждены в городе независимо от военного губернатора, и их поведение не делало чести Германии.
Отсутствовали необходимые боевые части для защиты густонаселенной столицы. Были только подразделения безопасности и разведки. Для любого здравомыслящего человека становилось все очевиднее, что проблемы со снабжением делают невозможным удержание Парижа сколь-нибудь продолжительное время. Из тех же реалистических и идеалистических соображений французы капитулировали в 1940 году.
Тем временем американцы наращивали натиск по концентрической дуге, главным образом с юга и запада против фронта Трун – Аржантан – Пютанж, в то время как британцы не двигались. Германские танковые формирования в «фалезском мешке» держали открытым коридор в направлении на восток. Вместо новых стратегических планов или какой бы то ни было помощи 15 августа пришел приказ за подписью Гитлера, в котором предпринималась попытка свалить на фон Клюге вину за прорыв союзников у Авранша, так же как и за неудачу бронетанковой контратаки Эбербаха. Это был один из типичных для Гитлера «приказов дня», не имевший военной ценности, но могущий быть полезным для «написания истории».