Вторжение драконов. Последняя битва

Хеннен Бернхард

На двор упала тень. Ливианна поднялась и, оборачиваясь, опустила правую руку на рукоять меча. На фоне догорающего заката на темно-синем небе она увидела высокую крылатую фигуру. Ишта!

— Ты действительно думала, что можешь явиться в мою империю, пытаться разнюхать мои тайны, а я об этом не узнаю, дочь альвов?

Ливианна обнажила меч. Медленно, не спуская глаз с девантара. Ишта была вооружена копьем с длинным наконечником, с которым ее так часто изображали на картинах и статуях.

— Что ты собираешься сделать с Вепреголовым? — Ливианна сделала шаг в сторону, закрывая его своим

телом.

Ишта усмехнулась.

— Что это? Драконница, защищающая девантара? Точно так же пытался когда-то заслонить собой Анату Пурпурный. История повторяется. Что же до Вепреголового... Он мой брат. Мы не убиваем друг друга. Впрочем, он понесет наказание. Я не хочу чтобы он пошел к нашим братьям и сестрам и стал рассказывать всем о том, что ему кажется, будто он знает.

— Возможно, это сделают небесные змеи. Золотой знает о том, что ты предала Анату.

Ишта спустилась чуть ниже. Острие ее копья указывало на грудь Ливианны.

— Золотой... Что ж, значит, мне не о чем беспокоиться. Он идет своим путем.

Ливианна заметила движение слева, почти на границе поля ее зрения. На одну из окружавших двор стен опустилась пернатая фигура, а из прохода, ведущего в сады на террасах, показалась приземистая фигура с длинными руками.

— Опусти меч, — потребовал девантар в плаще из перьев. Наполовину человек, наполовину — хищная птица, он говорил хриплым, каркающим голосом. — Тебе не победить, маленькая эльфийка. Это мы одолели Пурпурного. Ты сама прекрасно знаешь, насколько велика разница между тобой и небесным змеем. Мы предлагаем такое лишь однажды.

Ливианна подняла свой узкий меч, словно приветствуя врагов.

Драконники не сдаются, — она тоже понимала, что ей не победить. Ей по силам было сохранить честь воина или же отказаться от нее. Негромко прошептав слово силы, она потянулась к силовым линиям. Она сплела заклинание, с помощью которого Бидайн сражалась с серебряным львом, когда он настиг их на площади перед звездой альвов в Золотом городе.

На миг все вокруг словно замедлилось.

Длиннорукий поднес два пальца ко рту и оглушительно свистнул. Ливианна бросилась ему навстречу. При этом она петляла между стелами, чтобы копье Ишты не попало ей в спину.

Божественный кузнец уже приноровился к ее темпу. Он отошел в сторону, прежде чем она успела догнать его, и из прохода выскочили три крупных серебряных волкодава.

— Это мой подарок тебе, эльфийка, — насмешливо воскликнул он.

Ливианна прыгнула, оттолкнулась ногами от одной из стел, набрала высоту, оттолкнулась от стоявшей напротив стелы и в конце концов приземлилась на вершине первой стелы. Волкодавы окружили ее, жадно щелкая челюстями.

Драконница почувствовала, как магическая сеть восстает против нее, потому что своим заклинанием она нарушала миропорядок. Теперь она двигалась с такой, скоростью, что летящая в воздухе стрела должна была остановиться для нее. Но Длиннорукий не останавливался.

— Твоя подружка сломала мне одного льва, такого больше не повторится. Эти собаки созданы для таких эльфов, как ты. Как бы ты ни искажала ход времени, они всегда будут двигаться с той же скоростью, что и ты. Они связаны с тобой и с тем заклинанием, что ты плетешь, поэтому тебе от них не

убежать.

Краем глаза Ливианна увидела, что Иште и Пернатому, судя по всему, трудно подстроиться под ее темп. Оба летели к стеле, но их движения казались причудливо замедленными.

Если собаки всего лишь так же быстры, как она, и не обладают другими особыми свойствами, то возможно, ей удастся одолеть металлических тварей. Ливианна сделала длинный прыжок со стелы навстречу Пернатому, который, отчаянно взмахивая крыльями, пытался набрать высоту и увернуться от нее. Ее меч описал сверкающую дугу. На миг Ливианна почувствовала сопротивление, а когда, спружинив, приземлилась во двор, рядом с ней медленно, словно перо, упал на землю отрезанный коготь.

Но наслаждаться триумфом времени не было. Три собаки тут же окружили ее. Одной она вонзила меч глубоко в глотку, второй же успел прыгнуть на нее. Ливианна пригнулась, но тяжелое металлическое тело задело ее и опрокинуло навзничь.

Она перекатилась через сторону, вскочила и потянулась за мечом, все еще торчавшим в пасти одной из собак.

На нее, ругаясь, бросился Длиннорукий, когда металлический скрежет возвестил о том, что она сумела высвободить клинок из челюстей собаки. Обеими руками сжав рукоять клинка, она отступила немного назад, чтобы спину ей прикрывала стена и не нужно было опасаться атаки хотя бы оттуда. Левая рука болела. Драконница была потрясена тем, что ей стало гораздо сложнее держать оружие, хотя у нее не стало всего лишь мизинца.

Вместо того чтобы атаковать, бог-кузнец схватил своего раненого пса и потащил его прочь от эльфийки. При этом он поглаживал его по голове, словно живое существо из плота; и кроки. Из пасти бестии капало что-то темное.

Два других пса осторожно ходили перед ней взад-вперед, не отводя взгляда от клинка, словно были достаточно разумны, чтобы опасаться драконьей стали.

Что-то капнуло на щеку Ливианны, но, уже поднимая голову, она поняла, что допустила ошибку. Сверху на нее обрушился Пернатый.

Драконница упала на колени, подняв меч, чтобы вонзить его в тело девантара.

Стоило ей поменять положение меча, как обе собаки атаковали.

Эльфийка попыталась увернуться, но одна из металлических собак ударила ее головой в живот. Завалившись на бок, она увидела над собой хлопающие крылья. На этот раз это был не Пернатый, а сама Ишта. Тулой конец копья обрушился на нее и нанес удар в солнечное сплетение.

Жгучая боль пронзила все тело, и одновременно силы оставили Ливианну. Руки обмякли. Кузнец наступил ей на запястье. Меч выпал из ослабевших пальцев.

— Никогда больше ты не убьешь ни одного из моих творений, — в его голосе слышалось затравленное поскуливание. Он снова наступил ей на запястье. Ливианна почувствовала, как хрустнули кости, новая боль пронзила все тело.

Практически теряя сознание, не в силах сопротивляться, драконница почувствовала, что ее подняли. В глазах почернело, пока звонкая пощечина не привела ее в чувство. Рот наполнился кро_твью. Руки болели. Ее поставили, запястья сковали наручниками. Она висела на канате в комнате с настолько низким сводом, что она могла бы достать до него, если бы вытянула руку.