Вторжение

Ковальчук Олег Валентинович

— Вот и он! — прокомментировал Борис, когда мы встали на краю кратера. — Кто сорвёт этот запретный плод? Может, «Ключ»?

— А кто же ещё? Мой костюм экранирован… — сказал было Фёдор, но прервался, так как Порохов внезапно сорвался с места, прыгнул в кратер и потянулся руками к осколку. — Командир, нет! Не трогай его! Это опасно!

Фёдор даже бросился вслед за Пороховым, но не успел остановить его. Командир прикоснулся ладонями к осколку, а затем запрокинул голову вверх, открыв при этом рот, будто собираясь закричать. Мне показалось, что его глаза засветились жёлтым, а

зрачки вовсе исчезли.

Наконец Фёдор подбежал к нему и отбросил от осколка. Командир потерял равновесие и будто безвольная кукла свалился на обугленную землю.

— Да какого ты творишь, «Порох»?! — «Ключ» бросился риподнял его тело. — Я же сказал, что нельзя. От него излучение идёт, мама не горюй.

— Не гунди, — слабо отозвался «Порох», уже придя в себя. — Что произошло?

— Ты зачем к осколку побежал?

— Сам не понимаю, почему побежал, почувствовал что мне туда очень нужно, — ответил Порохов. Кажется, обошлось. Я уж было решил, что мы потеряли командира. Он вдруг попытался приподняться, но Разводной ему не дал. — Чёрт! Не теряй время. Мне кажется, что он меня зовёт.

Подоспел Борис и помог отвести Порохова подальше от осколка. Держась за голову, командир поднялся на ноги и послушно отошёл к краю кратера. Кажется, у него началась сильная мигрень.

— Что это было? Ничего не хочешь нам рассказать? — Тоже подошла к Порохову Ольга, видимо опасалась что тот снова бросится к осколку.

— Хочу, — посмотрел тот на неё. — И поверьте, вы охренеете от моего рассказа, — затем он взглянул на Анну. — Анна Степановна, у вас есть что-нибудь от головы.

— Есть, — хмуро ответила та, и принялась копаться в аптечке. Однако не удержалась от колкости. — Вон, топор у Фёдора. От любой головы спасает.

— Вроде же всё обошлось, — «Порох» лишь поморщился. — Сам не знаю что на меня нашло. Но я такое увидел… только таблетушку бы мне для начала.

Анна принялась лечить командира, а Фёдор тем временем приблизился к осколку, скинул с себя свинцовый куб и открыл его.

— Итак, — внимательно глядя на осколок, проговорил Фёдор. Похоже, он начал записывать процесс упаковки космического тела. — Объект излучает огромное количество энергии неизвестной природы. Для протокола. Я смог выделить это излучение в отдельную группу и на основе этого оптимизировал датчики. Теперь я могу определять присутствие аномальной зоны. Таким образом, если экранирование свинцового контейнера сработает, я смогу понять, сохранилось ли опасное излучение или нет, после помещения объекта в контейнер.

Мы на всякий случай отошли чуть подальше.

— Пробую взять объект в руки, — продолжал Фёдор. — Делаю пробное прикосновение кончиком перчатки. Никакого воздействия не ощущаю. Изменения поля внутри костюма тоже не наблюдается. Пробую прикоснуться ладонью. Изменений по-прежнему нет. Делаю вывод, что свинцовая оболочка экзоскелета «Изделие №181023» успешно блокирует излучение космического объекта. Приступаю к его изоляции.

«Ключ» ухватился за осколок обеими руками, но оторвать его от оранжевых корней не получилось.

— Осколок не поддаётся, — заключил 'Фёдор.

— Попробуй колуном, — предложил я. — Мне кажется,

нужно отрубить эти корни.

Учёный с недоверием посмотрел на меня. Затем перевёл взгляд на своё колун, который лежал рядом на земле.

— Пробую вариант, предложенный Ларионовым Максимом Александровичем, — взяв колун в руки, озвучил свои намерения Фёдор. — Постараюсь обрубить корни.

Фёдор молодецки размахнулся. Раздался гулкий удар. Затем второй. Третий.

Колун вонзился в корень. Металл острия принялся стремительно краснеть. Видимо нагревался. «Ключ» его тут же выдернул и повторил попытку. От каждого следующего удара оружие в руках учёного разогревалось всё сильнее. Как будто он не корень перерубал, а высоковольтный провод.

— Есть! — заорал Фёдор, когда корень, наконец, поддался и осколок упал на землю. — Воздействие на корень тяжёлым острым предметом оказалось успешным. Объект отделён, — он осмотрел свой топор. — Наблюдаю странное поведение металлической части моего инструмента. По неизвестной причине она раскалилась до температуры плавления. Вижу отчётливые следы деформации…

Лезвие колуна вдруг потеряло красный цвет, и стало выглядеть как прежде, будто ничего не случилось. Фёдор с изумлением посмотрел на своё оружие.

— Ну нихрена себе, — сделал он наконец экспертное заключение.

Нормально так учёный эксперименты делает под запись.

— Инструмент охладился до прежней температуры. Процесс охлажения занял примерно пять секунд. Объяснить причину этого не могу, — с опаской отложив колун в сторону он переключился на осколок. — Придётся подвергнуть инструмент экспертизе после завершения миссии. А сейчас приступаю к консервации космического объекта.

Щёлк. Крышка свинцового куба закрылась. «Ключ» закрутил поворотный механизм до упора и отошёл на метр.

Повисла тишина.

Каждый из нас боялся произнести хоть слово, будто осколок сейчас выпрыгнет из ящика как чёртик из табакерки.

— Наблюдаю быстрое падение активности зоны, — вдруг раздался востороженный голос Фёдора. — 45 процентов, 37, 31, 26, 13, 6, 4, 1… 0. Вредоносная зона исчезла. Экранирование контейнера полностью нивелирует излучение космического объекта.

После слов Фёдора тучи над нашими головами начали рассеиваться. Послышалось отдалённое пение птиц. Хмурая осенняя атмосфера, что окружала нас во время нахождения в зоне, стала сменяться яркими летними оттенками.

Я сам не заметил, как моё лицо расплылось в улыбке.

Сердце заколотилось от радости. Остальные ребята тоже улыбались.

— Не то, чтобы я сомневался в нас, — довольно проговорил Борис. — Но мы справились.

— А вот я на подобный исход не рассчитывал, — в отличии от «Меха», в голосе Порохова прозвучала задумчивость. Он вышел вперёд и встал перед нами. — Признаюсь вам честно, я думал нас перебьют при первом же столкновении с противником. Или мы сами друг друга перестреляем. Вот смотрю на вас и понять не могу, почему отряд из неподготовленных гражданских действовал так чётко и выполнял все команды? Каким образом никто из вас не впал в панику? Ни один не сказал, что страшно. Ни один не захотел бросить всё и вернуться назад.