Вторжение
Шрифт:
И что удивительно обманулся.
– Ничего им не будет. Там все проварено и внутри пенопластом забито. Все перед отправкой капитально откапиталили. – Парень Сеня был простой и тут же хихикнул высказанному им же немудреному каламбуру.
– О! Да у нас тут никак военные руководят, знают жизнь и что к чему? – Я, собственно, в этом ни секунды не сомневался, но нужно же было подтвердить.
– Во! – Семён красноречиво чиркнул по горлу большим пальцем. – На большой земле их столько, что просто житухи нет. Кого ни ткни, тот и строит. Еле-еле отправки дождался.
– Большие люди, или так, по объявлению?
Сеня
– Не маленькие.
Николай ткнул меня в бок и незаметно для Семена погрозил пальцем. Излишнее любопытство в фирме не приветствовалось. Впрочем, так как я это понимал и сам разговор в данном направлении к продолжению не планировался и без подсказок.
– Одно радует… – Сеня вопросительно поднял на меня взгляд. – Когда мы все эти грузы начнем выгружать, бардак будет ещё тот, в цирк ходить не надо.
– Именно для избежания этого контейнеры грузятся и разгружаются в соответствии с маркировкой на установленные для них места. Согласно карте погрузки…
В разговор вступил еще один пассажир контейнеровоза, интеллигентного вида высокий, симпатичный мужчина за пятьдесят, с благородной сединой и вислыми ухоженными усами.
– Добрый день, Сергей Николаевич! – Обрадовался вступившему в разговор собеседнику Сеня. – Вы, что ли, с нами поселились?
– А где ещё мне было селиться? – Сергей Николаевич вяло махнул рукой, наблюдая за подходившим к нашему судну катером с партией пассажиров. – Это ржавое корыто – переоборудованный контейнеровоз, лишних помещений для проживания людей тут нет.
– А в чем проблема была, чтобы нас самолетом отправить? – Этот резонный вопрос занимал меня уже довольно давно.
Сергей Николаевич, по виду представитель верхушки инженерно-технического персонала нашей вахты, на вопрос снова отреагировал с иронией:
– Наверное, потому, что так дешевле? Или, может быть, иным способом вас туда не доставить?
Я пожал плечами:
– Понял, отстал. Долго будем в пути?
– С недельку, может быть, даже раньше управимся. Сильно зависит от погоды на маршруте.
Ответ порадовал, я достаточно читал о романтике морской болезни, так что не хотелось испытывать её дольше необходимого. Про ржавое корыто и Сергей Николаевич, да и я сам, безусловно, были пристрастны – расстояние до островов Юго-Восточной Азии я примерно представлял, ходоком при всей своей ржавчине «Язон» был далеко не из последних…
До нашего заранее любимого необитаемого острова мы действительно добрались меньше чем за неделю. Этого времени было вполне достаточно, чтобы все перезнакомились друг с другом, получили все необходимые инструкции и обсудили планы дальнейших действий. Все восемьдесят восемь человек завозимой вахты жили рядом друг с другом в жилом блоке на верхней палубе «Язона», так что это было несложно.
Несмотря на то, что до жилых и служебных помещений экипажа было подать рукой, с командой контейнеровоза вахта практически не контактировала. Регулярно общались с мореманами только специалисты группы технического контроля и приемки работ, начальник вахтового участка, встреченный мной в первый день, Сергей Николаевич Борисенко и начальник команды охраны, Иван Георгиевич Мезенцев, отставной комбат танкист откуда-то из-под Москвы. Мы даже готовили пищу самостоятельно, для этого в каютном блоке был выгорожен камбуз, где работали
Запрета на провоз компьютеров на вахту не было. Напротив, в списке разрешенных к провозу вещей, в отличие от кинофотоаппаратуры, они имелись. Кроме того, каждая каюта была оборудована телевизором и видеоплейером, так что время летело быстро.
Учить инструкции на фоне безделья было даже забавно. Запрещалось там буквально все. Купаться в неустановленных для этого местах, пить сырую воду и даже заходить в джунгли с расчищенных площадей при отсутствии запрещающих знаков. Стимулировалось послушание, разумеется, деньгами. Как штрафами, снимаемыми с работника и уходящими в счет премий охраны и ИТР, так и отказом фирмы от денежных компенсаций работнику или его наследникам в случае несчастного случая после нарушения положений инструкции по безопасности.
Карта, правильнее сказать схема острова Монтелигера, представляла нам неровный кусок земли около тридцати километров длиной и шириной примерно в восемь, от края до края поросший джунглями. На юго-востоке, за узким проливом, лежал трехкилометровый остров Агила, с хвостом из полутора десятков островов поменьше, вплоть до самых микроскопических. Возможно, что когда-то, при более низком уровне воды, оба больших и часть мелких островов архипелага представляли собой единое целое. Еще пяток небольших островков вытянулся вдоль южного берега Монтелигеры. По оси Монтелигеры и Агилы шел горный хребет высотой около пятисот метров в пике.
Рудник «Дракон», на освоение которого нас завозили, предназначался для добычи платиносодержащих руд и сопутствующих им металлов, а также прочих полезных ископаемых. От такой новости нервно облизнул губы далеко не только один живший со мной в каюте Ванька Зюзин, принятый на работу слесарем РММ. Его спокойный и основательный отец, с которым мы после удачного знакомства в хостеле хорошо сошлись, даже сглотнул от неожиданности.
Секретность и непубличность нашей компании получила прекрасное объяснение: при добыче в год в мире порядка полутораста тонн, а в России двадцати пяти тонн платины появление в бизнесе лишнего игрока никому не понравится. Особенно вне тех границ, что на замке. Это внутри недобросовестных конкурентов засекреченных владельцев нашего предприятия легко можно водичкой в сортире побрызгать. А вот за границей свои интересы даже тем, на кого не стоит указывать пальцем, охранять сложнее. Притом что три тонны платины – это примерно два процента мирового рынка.
При нормальном отношении к труду, для нас, рядовых работников компании, этот рудник мог стать весьма высокооплачиваемой работой на всю жизнь, так что соблюдение установленных нам ограничений на этом фоне уже сейчас смотрелось мелочью. Боевой дух и рабочее настроение коллектива взлетели, как Гагарин на орбиту.
Четвертым пассажиром в нашей каюте был Евгений Бакшеев, серьезный, с ранней лысиной тридцатилетний механик нашего будущего РММ и мой непосредственный начальник. С Зюзиным-старшим они раньше вместе работали и были в очень хороших отношениях, отчего Петрович его к нам в каюту и затянул. Между делом выяснилось, что про мое высшее образование и опыт службы ИТР прекрасно известно, так что при дальнейшем расширении количества персонала рудника и хороших деловых качествах я имел все шансы на продвижение. Это дополнительно грело душу.