Вторжение
Шрифт:
Не успел смолкнуть тоскливый звук рога, как в зале, словно по волшебству появились люди в темных плащах, они подхватили тело убитого товарища, подняли с пола еще не до конца пришедшего в себя Маркуса и быстро покинули трактир. Потом сноровисто полили добротные бревенчатые стены остро пахнущей жидкостью из глиняных кувшинов, Магистр поднес зажженный факел, и приземистое здание запылало светлым жарким огнем.
Люди, назвавшиеся торговцами, исчезли, словно растворились в воздухе. Посетители и случайные зеваки разбежались прочь от трактира, словно от проклятого места. И только Маркус стоял перед горящим домом, сгорбленный, с растрепанными волосами, поддерживаемый под руку
II
Великий Канцлер из высокого сводчатого окна своих рабочих покоев наблюдал, как последние лучи заходящего за горный кряж солнца рисуют причудливые узоры на легких облаках, медленно проплывающих из влажных предгорий на равнину. Правду говорят, что в Эдеме самые красивые закаты во Вселенной. Полюбовавшись некоторое время на опускающееся светило, он неторопливо проследовал за широкий покрытый зеленым сукном стол и опустился в кресло с высокой резной спинкой. За спиной в камине тихо потрескивали дрова, а рядом на подстилке лежала огромная белая собака. Человек, впервые оказавшийся в покоях Великого Канцлера, мог принять ее безмятежный вид и закрытые глаза за чистую монету. Но тот, кто был не понаслышке знаком с орденскими боевыми собаками, знал, что она походила на взведенный арбалет, при малейшей опасности от сонного спокойствия не останется и следа, и огромные клыки за считанные мгновения окажутся у горла неприятеля.
Стоявший перед столом молодой человек терпеливо и почтительно ожидал, когда Великий Канцлер обратит на него внимание. А тот, удобно устроившись в кресле, размышлял о чем-то, прикрыв глаза. Наконец, он выпрямился, принял свой обычный сосредоточенный вид и небрежным жестом позволил молодому человеку обратиться. Хотя, пожалуй, молодость этого посетителя обманчива, при более внимательном взгляде видно, что годы и испытания не обошли его стороной, оставив сетку морщин на лице. Это был Магистр Штольц – командир группы ликвидации Магистрата Спокойствия.
– Поступило сообщение из Восточного Предела. Я хотел бы со всей почтительностью…
– Оставьте ваш церемонный тон, – прервал Канцлер, – я неоднократно просил вас, Магистр, наедине избегать дежурных выражений.
Штольц поклонился.
– Слушаюсь… Поступило сообщение из Восточного Предела. Зарегистрирована масштабная инфильтрация противника на внутреннюю территорию. Первый удар на себя приняла вторая отдельная бригада Лазутчиков, – он секунду помедлил, – к сожалению, из них не выжил никто… Из двухсот человек, находящихся в строю на момент атаки, удалось разыскать тела только пятидесяти четырех. Дальнейшее продвижение противника удалось локализовать оперативными действиями отдельного кавалеристского корпуса, горной штурмовой бригады и иррегулярными частями пустынников.
Канцлер, не мигая, смотрел перед собой. За долгие годы он научился искусно скрывать свои эмоции, при неярком свете свечей его лицо походило на каменное изваяние. Магистр осторожно продолжил:
– Мы предположили худший вариант, и, как не прискорбно, не ошиблись. Только за последние сутки отмечены восемь случаев появление агентов противника под прикрытием личности Лазутчиков. Причем нейтрализовать их мы смогли только в трех случаях. Избежать потерь среди гражданских не удалось. Также не удалось избежать паники. Для предотвращения распространения спор нам приходилось проводить тотальную дезинфекцию… А попросту сжигать тела агентов на месте. Какой это произвело эффект на гражданских, вы представляете?
– Представляю, – сухо сказал Канцлер, – впредь нам следует подготовить процедуры взаимодействия с населением… Хотя, в любом случае, шокового воздействия уже не избежать, –
– Ситуация стандартная, – четко доложил Магистр, – у агентов противника, как обычно, имелась идеальная физическая маскировка, а вот с оперативным прикрытием дело обстояло не важно. Мы отследили их передвижения, а собаки подтвердили цель. С моей точки зрения, проводить операции проникновения, да и любые разведывательные действия под личностью людей, официально значащихся пропавшими без вести, довольно безрассудно. Особенно, если эти люди находились в момент исчезновения на воинской службе и подлежали особому учету и контролю. С точки зрения здравого смысла – это нонсенс.
– У вас есть какие-нибудь версии поведения противника?
– Разумеется, – утвердительно кивнул Штольц, – мы рассматриваем вариант относительно невысокого интеллектуального развития представителей противника, принимающих оперативные решения. Вы помните, одна из теорий говорит, что в структуре организации Врага существует искусственная сегрегация по социальным и функциональным слоям с разным уровнем интеллектуального развития. Причем руководство принадлежит вовсе даже не "интеллектуалам"…
– Я знаю, – нетерпеливо прервал его Канцлер, – дальше.
– Возможно, мы имеем дело не с разведывательно-диверсионной акцией, а с операцией прикрытия чего-то более тонкого.
– Интересно, – задумчиво заметил Канцлер, – эту версию стоит проработать особенно. Нам только не хватало появления этой дряни в Замке… Это все?
– И, наконец, не исключен непонятный нам выверт психологии противника. Специалисты Экспертного Магистрата бьются над картами психопрофилей…
– Ну и как, получается?
– Штильман уверяет, что ему потребуется еще минимум десять-двенадцать дней.
– Плохо. Необходимо максимально ускорить работу, повторяю – максимально. Немедленно свяжитесь с Академией и запросите Штильмана потребности в ресурсах. Выполнять все пожелания, даже если они захотят цветы папоротника. Я отдам все распоряжения, но прошу вас лично проследить. Это очень важно.
– Слушаюсь, – легко поклонился Магистр.
– У вас все? – ровно спросил Канцлер.
– Да, Великий Канцлер, – Штольц не удержался и завершил аудиенцию церемониальным глубоким поклоном.
Канцлер кивнул, и Магистр быстрыми шагами покинул покои.
Оставшись в одиночестве, Канцлер откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Молодец Магистр, отличный воин, прекрасно держит себя в руках. А ведь он один из немногих, кто прекрасно осведомлен об истинном положении дел. Противник ударил там, где его совершенно не ждали, мимоходом расправился с элитным подразделением Лазутчиков, захватив, по-видимому, большинство из них живыми, и был остановлен только массированным ударом всех наличных сил. Но какой ценой! Общие потери превышают четыреста человек убитыми и пропавшими без вести, и почти тысяча раненых. А что же будет, если Врагу надоест играться и он решит, наконец, задействовать свои основные силы, которые по самым скромным прикидкам превосходят силы Ордена в десятки, а то и в сотни раз. Странно, но за последние два десятка лет это была ли едва ли не самая массированная атака. Лучшие умы экспертов и Академии бьются над загадкой странной тактики врага – тактики одиночных ударов малыми силами. До сих пор, казалось, противник вовсе не ставит целью захват Эдема, решая какие-то свои локальные задачи. Но последние события показали, что времена могут резко измениться. Переход к масштабным боевым действиям означает неминуемый быстрый разгром Ордена и падение Эдема.