Вуаль для Евы
Шрифт:
Адам замолчал, а я потеряно смотрела на него. За его словами стояло больший смысл. Он хотел мне сказать, намекнуть, объяснить причины, почему я ничего не помню о своем прошлом.
— Я любила тебя, да? — тихо спросила я, глядя в темные глаза. Я знала, что они могут быть другими. Серебряными, чистыми, полными света. Он не был злом, но заставил меня страдать. Я не готова простить его. Но я знаю ответ на свой вопрос. Конечно, я любила его. Как я могла не любить того, кто был рядом с самого рождения? И не смотря на то, что память по-прежнему молчала, я догадывалась, как все произошло. Он был моим учителем и отцом, единственным другом, братом, любовником — он заполнил мой
— Почему ты решил, что имеешь право? — спросила я, требовательно глядя в непроницаемые обсидианы глаз. Голос звенел стальными нотками. Праведный гнев всколыхнул обиду и горечь в моей душе. Я откинула в сторону одеяло и села, спустив ноги на холодный пол. — Ты не имеешь права решать за меня. Не имеешь права похищать мои воспоминания и мысли, лгать мне, манипулировать моим сознанием, вырывать из реальности, чтобы напичкать образцами своей спермы, не спрашивая, хочу ли я стать матерью новой расы, хочу ли вынашивать твоих детей. Я видела, как ты дал шанс Кларку Винзору вернуться к нормальной жизни. Так почему у меня нет такого шанса? Почему ты не пощадил меня? Или хотя бы на краткий миг не задумался, что роль, предназначенная мне, просто унизительна, она противоречит человеческим понятиям о свободе выбора.
— Дезире! — Адам резко встал, глядя на меня сверху вниз своими черными глазищами. Скулы его напряглись, а это значит, что мои слова задели за живое этого непробиваемого супермена. — Теперь ты знаешь, какая угроза маячит перед всем человечеством. Неужели после всего, что ты пережила, тебя не охватило желание спасти свой мир, очистить его, освободить от рабства и паразитов.
— Как я могу очистить целый мир от паразитов, если и от одного-то избавиться не могу! — с горечью выдохнула я, тоже поднимаясь на ноги, и глядя в лицо своему угнетателю и спасителю. Не знаю, кем еще он не был для меня. — Ты не лучше этих тварей. Я такая же кукла, как Кларк. Не больше, не меньше. А ты дирижируешь мной, как хочешь. Щелкнул пальцами, и я забыла детство, щелкнул еще раз — и я на столе в лаборатории. Щелкнул третий раз — и я танцую вальс на задних лапках. Откуда мне знать, что ты не лжешь мне сейчас? Ты способен, на многое способен. И все, что случилось на той поляне, вполне могло быть хорошо продуманной иллюзией, чтобы снова поймать меня в плен твоей власти. И откуда мне знать, что ты не один из них, этих красноглазых уродов? Если ты, и другой, то возникает новый вопрос. Где уверенность в том, что твои цели в нашем мире лучше и чище, чем у других? Ни ты, ни они не являетесь истинными творениями этого измерения. Вы захватчики, узурпаторы, насильники и манипуляторы. Будь это не так, я бы не чувствовала себя изнасилованной, запутанной, испуганной и неуверенной. Я не верю тебе, Адам Блейк. Не верю. — закончила я обессиленным шепотом. Он стоял и смотрел на меня. Просто смотрел. Ничего не говорил и не делал. Не пытался опровергнуть мои слова. И только потрясение в глубине черных лабиринтов глаз и дикая усталость выдавали его истинные чувства. Его шатнуло в сторону, словно он внезапно опьянел.
— Я больше не могу, Дез. — тихо прошелестел его голос. Адам отвернулся от меня и пошел к столу. Замер, глядя на светильник, вокруг которого порхали мотыльки и ночные насекомые. — Я устал с тобой сражаться. Это не я, а ты…. Ты обманываешь себя. Все возвращается снова. Я надеялся, что начав с чистого листа, ты сумеешь найти правильный путь.
— О, конечно, во всем виновата женщина! — зло бросила я.
— Ты ошибаешься, когда говоришь, что я не принадлежу этому
Я скривила губы в усмешке, устремив взгляд, полный презрения, в напряженные плечи и спину Адама Блейка. Я слышала, как звякнул замок молнии на его куртке, которую он, наконец, соизволил снять. Бросив ее на стол, он тяжело пустился на стул, сев ко мне вполоборота. Футболка с короткими рукавами, как и вся остальная одежда тоже была черного цвета. Темный принц, мать его.
— Я видела, что ты творил на поляне. Люди так не умеют. — фыркнула я.
— Значит, и ты — не человек. Хотя говоря о принадлежности к столь возлюбленному тобой миру, я не утверждал, что являюсь человеком.
— И кто же ты? — я направилась к нему, твердо намереваясь узнать все ответы. Во что бы это не вылилось. Адам поднял голову и посмотрел на меня. Глаза его были пусты. Разочарованный и одинокий. Может, еще и пожалеть его? После всего, что он со мной сотворил?
— Ты знаешь, Дез. Всегда знала. — легкая улыбка тронула его губы. В неровных отблесках тусклого света лицо Адама казалось невероятно красивым. Мрачная, мистическая красота. Бьющая в сердце.
Я склонилась над ним, взяла это прекрасное лицо в ладони и заглянула в глаза.
— Я не знаю тебя, Адам Блейк. — по слогам произнесла я, но он продолжал улыбаться, как идиот. — Для меня стали откровением записи, которые ты оставил в своей квартире. Они же не случайной там оказались?
— Нет. — Блейк качнул головой.
— В них — ложь?
— Нет. Но и не вся правда, только та, к которой ты готова.
Он пошевелил плечами, и что-то в его лице неуловимо изменилось. Он закусил нижнюю губу, прищурив глаза.
— Что конкретно тебя интересует? — напряженным голосом спросил Блейк.
— Я действительно рассказывала Торнтону о тебе?
— Да.
— Почему друзья родителей ничего не знают о тебе? Их заставили забыть?
— Да.
— И ты действительно был… — я замешкалась на секунду. К черту смущение. Мне нужно знать. — моим первым мужчиной?
— Да. — невозмутимо кивнул Адам.
И я ударила его. Второй раз за этот страшный день. Замахнувшись, со всей силы, влепила пощечину по самоуверенной физиономии. Я услышала грозный рык, сорвавшийся с его губ, и он резко схватил меня за плечи, встряхивая, как тряпичную куклу.
— Ты ублюдок. Ты врал мне. — закричала я прямо в побледневшее от ярости лицо Блейка. Я вырвалась, целясь когтями в его лицо. — Ты сказал, что не трогал меня. Сволочь, какая же ты скотина. Я была ребенком. Ты просто грязное животное. Как ты посмел?
— Я не врал. Я сказал, что не трогал тебя последние шесть лет. Так и было, черт бы тебя побрал. — он тоже перешел на крик, глаза неистово сверкали. Я била его кулачками по плечам и груди, вымещая всю накопившуюся боль и обиду. — И ты не была ребенком. Я ни к чему тебя не принуждал. Все случилось по обоюдному согласию.
— Да, сейчас можно сказать, что угодно. Доказательств-то нет! — я снова толкнула его в грудь ладонями, внезапно почувствовав влагу под своими руками. Гнев уступил место недоумению, и я быстро опустила глаза. Ослепленная вспышкой ярости и нашим смешным сражением (моська против слона), я не заметила, что все это время Адам морщился от боли, а вовсе не самодовольно ухмылялся, как мне казалось. Разрез на футболке был почти не виден, но судя по тому, как Блейк резко перехватил мои запястья, отстраняя от себя, под одеждой скрывалось нечто серьезнее царапины. Я вспомнила об окровавленном кинжале в руках застывшего "красного кардинала". В общей суматохе я просто не удосужилась спросить Адама, чья кровь была на лезвии.