Вулкан любви
Шрифт:
Решив, что он отнюдь не голоден, Слоан покинул асиенду. Прощальные слова Элис Нили прозвучали как предвестники судьбы. Ему лучше знать, чего он хочет. Конечно, Толботт знал, чего хотел! Чистую, приличную женщину, без всяких предубеждений – вот чего. Слишком уж долго он обманывал свою природу. Как только он освободится от этого наваждения с помощью длинноногой в джинсах, можно будет заняться чем-нибудь еще.
А пока надо подготовиться к спуску. Тут, кстати, есть шанс перехватить убийцу.
Глава 18
– Никто не должен видеть, что ты выходишь
Джо сердито чистил ружье.
– Я весьма поднаторел в таких делах, парень. Мне только не нравится, что ты берешь с собой женщину. Это многое осложнит.
Слоан разгладил попону и еще раз проверил, как упакованы мешки.
– Женщины всегда все осложняют. Так уж устроена жизнь. Я позабочусь, чтобы она прихватила свою винтовку.
Джо буркнул что-то про себя, но вслух не высказался. Слоан, очевидно, думал о другом.
Саманта с раздражением смотрела в зеркало и, чтобы долго не мучиться с непокорными волосами, просто нахлобучила шляпу. Вошла мать, бросила взгляд на ее одежду и легко смахнула с нее головной убор.
– Вы не можете ехать в город в таком виде, Саманта Сьюзен. Ступайте и наденьте платье, чтобы всех нас не опозорить окончательно.
Саманта окинула взглядом свою замечательную рубаху, заправленную в джинсы, и покачала головой.
– Нет, я не могу ехать верхом в платье. Да и дамского седла у меня нет.
Мать прикусила нижнюю губу и стала рыться в шкафу.
– Если платье достаточно длинное, можно обойтись и без дамского седла. По крайней мере ты сможешь хоть наполовину соблюсти приличия, когда приедешь в город. Не знаю, что бы сказал по этому поводу твой отец. Это абсолютно неприлично!
Саманта обернулась и вдруг заметила, что мать прячет глаза. Она почувствовала себя неловко – не то чтобы виноватой, но как-то не так… Девушка знала, что была сплошным разочарованием для своих родителей. Она не стала сыном, которого так хотел ее отец, но не стала и леди, как хотелось бы матери. А теперь она решилась на столь предосудительный поступок, что хотелось утаить его от самой себя, не только от матери. Мать старалась удержаться от слез, видя, как укрепляются в дочери неженские привычки, и пытаясь понять, в чем ее изначальная ошибка, а Саманта отнюдь не облегчала ей эту задачу.
Она приблизилась к матери и обняла ее.
– Дорога в город долгая. Я, пожалуй, возьму платье с собой и надену его при въезде в Арипозу.
Мать кивнула и вытащила платье, которое Саманта только что отвергла.
– Может, лучше взять два платья, доченька? Ты же не знаешь, сколько времени займет ваша поездка!
Саманта тщательно сложила платья, удержавшись, чтобы не напомнить матери о нижних юбках. Она на секунду представила, как съезжает верхом с горы, волоча за собой тележку с кринолинами.
– Мы будем обратно через несколько дней, в зависимости от погоды. Слоан говорит, что дальше Арипозы он не поедет.
Слезы навернулись на глаза матери, когда она взглянула на Саманту, но она только молча кивнула. Можно было подумать,
С тяжелым сердцем, надеясь, что Слоан не сказал ничего лишнего, Саманта еще раз посмотрелась в зеркало. Красавицы из нее не получилось, зато она выглядит чистой и опрятной. Решив, что и так потрудилась достаточно, она сдвинула шляпу набок, поцеловала мать в щеку и подхватила свою поклажу. Надо сосредоточиться только на том, что она отправляется искать отца. Что случится в дороге – не имеет значения.
Слоан уже выводил из стойла лошадей. Жеребец, которого привела в поселок Саманта, один из тех, что так тщательно отбирал отец, теперь, на солнце, беспрестанно тряс своей гривой. Последние недели его не слишком часто выгуливали, и оказалось, что Красавчик не в настроении идти.
Девушка дала ему яблоко и стала что-то ласково приговаривать, пока Слоан подгонял ее упряжь. Саманта искоса наблюдала за ним. Движения мужчины были выверенны и точны, он тщательно проверял каждую деталь. Пока ее воображение было занято красотой покрытых инеем ветвей, теплым конским запахом и восторгом от предстоящей дороги вдвоем, он, казалось, был озабочен только надежностью ремней и весом поклажи.
Она отметила и надвинутую на глаза шляпу Слоана, теплую овечью куртку на его плечах, и сильные, могучие ноги, когда он наклонился проверить подпруги. Она прежде не обращала внимания на фигуры мужчин, а теперь у нее от этого почему-то внутри все сжалось. В первый раз она почувствовала громадную разницу между ними. Слоан был, вероятно, лет на десять старше, и, глядя на него, она подумала, что такого жизненного опыта ей никогда не приобрести. Прежде она вела относительно затворническое существование и не могла даже представить себе его образ жизни. По слухам, он был приговоренным убийцей.
Боже, как же она неразумна! К тому времени, как она пришла к этому выводу, Слоан уже закончил все приготовления и нетерпеливо ждал, когда девушка взберется на лошадь.
Саманта непонимающе уставилась на него, и он пророкотал:
– Помочь?
Ей с младенчества не требовалась такая помощь. Пренебрежительно взглянув на него, она поставила ногу в стремя и грациозно взлетела в седло. Что-что, а уж ездить верхом Саманта умела великолепно.
Она с удовольствием отметила восхищение, промелькнувшее в глазах Слоана. Саманта могла не быть красавицей, но, бесспорно, имела массу достоинств.
Девушка потянула за поводья, и Красавчик нетерпеливо закружил на месте. Она видела, как док Рэмси мутными глазами смотрел на нее из окна своего дома. Кузнец уже раздул мехи и теперь приветливо махнул ей рукой. Несколько человек направлялись на работу к камнедробилке; замедлив шаг, они наблюдали, как Слоан навьючивал свою лошадь. Саманта развернула коня, чтобы помахать матери и сестрам, а потом пустила его вскачь. Не было нужды все время натягивать поводья.
Она услышала, что Слоан тронулся за ней. Он, наверное, недоволен тем, что она, не зная дороги, помчалась впереди, но из поселка вел единственный путь, и ошибиться было трудно. Если он рассчитывал, что следом поедет кроткая женщина, что ж – его трудности.