Введение в библейскую экзегетику
Шрифт:
8. Сформулировать основные ответы на интересующие нас вопросы. Это еще один очень важный этап, которым нередко пренебрегают, и тогда возникает опасность заблудиться в море разнообразных толкований, каждое из которых говорит о чем-то своем. Нет, на самом деле даже для исключительно сложных мест можно выделить ряд четко сформулированных экзегетических вопросов (иногда их будет несколько к одному стиху), и для каждого вопроса можно предложить ясно отличающиеся друг от друга варианты ответа. Обычно таких вариантов бывает два, редко — три, и уж совсем редко — больше трех. Правда, бывает так, что ответ на один вопрос ведет нас к следующей развилке и т. д. Но для того чтобы дать какой-нибудь ответ, сначала нужно понять, какие вообще есть у нас варианты ответа, иначе мы так
9. Далее, мы должны взвесить каждый из предлагаемых ответов с точки зрения его цены (т, е. требуемых допущений, предположений и т.д.) и качества (т. е. степени ясности, которая возникает в тексте), и, пожалуй, экологичности (т. е. сочетаемости с другими принятыми частями текста и другими принятыми решениями). Теперь мы делаем выбор — или, что тоже порой бывает, признаемся, что окончательно выбрать одну из предложенных версий не можем.
10. Наконец, если мы занимались экзегезой не ради собственного интереса, а для практической цели, нам предстоит сделать некий вывод из нашего выбора, например определенным образом перевести данный отрывок или предложить на него толкование для интересующихся. Это тоже делается не автоматически, с учетом ожиданий и мнений нашей аудитории.
Разумеется, анализируя каждый конкретный отрывок, мы не проводим подробного анализа по каждому из этих пунктов: например, приступая к работе над какой-либо книгой, мы прочитываем ее целиком, исследуем ее культурно-исторический контекст в целом и затем уже не повторяем этого исследования применительно к каждому стиху. Многие вещи понимаются интуитивно; так, встречая выражение «десница Господня», мы сходу понимаем, что это метафора и не проводим исследования. Ио в том или ином виде все эти ступени необходимы. Бывает и так, что мы не можем тратить слишком много времени на анализ текста и не располагаем никакими ресурсами (особенно это характерно для рядовых читателей, не занимающихся наукой), тогда мы практически полностью зависим от одного или двух доступных нам комментариев. В этом случае, строго говоря, мы отказываемся от экзегетического анализа, доверяя решение нашей проблемы специалистам (или тем, кто кажется таковыми). Но и здесь мы можем по мере сил постараться оценить их аргументацию: по дороге к своему решению они наверняка делали те же самые шаги.
Задания к разделу 3.1.
Выберите одну главу из Библии (или часть большой главы), которая вам интересна. Прочитайте текст и определите, встречаются ли в нем экзегетические проблемы (если их найти не удалось, стоит попробовать другую главу). Выберите из главы небольшой отрывок, в котором есть две-три таких проблемы, чтобы в дальнейшем с ним работать. Посмотрите, какими ресурсами вы располагаете для анализа этого отрывка. Какие из них кажутся вам наиболее полезными и ценными?
СОДЕРЖАНИЕ
[1] Moberly 1992:2. [2] Напр., Dahood 1970. [3] Разумовский 2002.
СОДЕРЖАНИЕ
3.2. Как не надо поступать
Экзегетический анализ — достаточно сложный процесс, который может проходить по-разному. Поэтому довольно трудно описать, как именно следует его проводить. Зато несложно указать на несколько наиболее характерных ошибок[4], и начнем мы именно с них. Если с самого начала мы определим, как не надо поступать, то многое уже прояснится и не потребуется повторять одно и то же в самых разных разделах. Наиболее распространенные ошибки не просто похожи меж собой, они обычно проистекают из одних и тех же причин.
3.2.1. Обычные погрешности и манипуляции
Большинство ошибочных суждений при экзегетическом анализе не содержат в себе ничего особенного — это обычные погрешности, а порой и сознательные манипуляции, носящие формально-логический характер: ошибки по отношению к тезису или аргументу, а также
Прежде всего, это жонглирование вырванными из текста цитатами. Библия утверждает, например: «нет Бога» (на самом деле она вкладывает эти слова в уста безумца, Пс 9:25; 13:1; 52:2). Конечно, не всегда вырывание цитаты из контекста настолько смехотворно, но нечто подобное мы, к сожалению, видим и во множестве богословских споров, когда отдельные библейские цитаты используются как абсолютные, исчерпывающие определения истины, а другие цитаты, которые с таким определением не согласуются, просто игнорируются или списываются со счетов («это надо понимать иносказательно, в свете других слов» и т.д.).
Далее, это произвольное проведение причинно-следственных связей. Разновидностей тут может быть очень много. Например: известно, что подавляющее большинство умерших людей незадолго до смерти употребляли в пищу огурцы, значит, огурцы смертельно опасны. На самом деле мы знаем, что в огурцах ничего опасного нет, и потому понимаем, насколько нелеп вывод, и видим ошибку в построении силлогизма. Прежде, чем говорить об опасности огурцов, следовало бы сначала провести клиническое исследование, сравнив уровень смертности в двух группах людей, совпадающих по всем параметрам, кроме огуречного.
Но подобные логические ошибки встречаются и у экзегетов. Например, Павел проповедовал в Афинах (Деян 17), а затем писал коринфянам: «Я рассудил быть у вас не знающим ничего, кроме Иисуса Христа, и притом распятого» (1 Кор 2:2), и из этого делается вывод: в Афинах Павел попробовал говорить с греками на языке их философов, и у него не вышло основать там общину верующих, а когда в Коринфе он отказался от философии, то все сложилось удачно. Но Павел, по-видимому, не связывал напрямую успех или неуспех проповеди с употреблением огурцов, т. е. философских терминов, результат мог зависеть и от тысячи иных причин. Да и что считать успешной проповедью, в конце концов? Деян 17:34 ясно указывают, что даже единственное выступление Павла на Ареопаге привлекло к вере несколько язычников, а в Коринфе Павлу пришлось провести полтора года (Деян 18:11), чтобы там возникла община! Это вообще две очень разные ситуации, и сравнивать их не стоит, и, более того, Павел их явно не пытается сравнивать сам. Иными словами, когда экзегет рассуждает об афинском провале и коринфском успехе, он явственно исходит из двух самоочевидных для него оценок: (1) успешна только та проповедь, которая приводит к немедленному обращению многих людей; (2) греческая философия бесполезна для христиан, — и все рассуждения просто приводятся в поддержку этих заранее заданных выводов.
Еще один вариант — ложная альтернатива, когда рассуждения строятся на непременном противопоставлении двух крайних точек зрения, между которыми якобы не может быть ничего среднего. Например, фундаменталисты обычно исходят из такой альтернативы: либо каждое выражение Библии следует понимать как истинное в самом прямом смысле слова, либо Библия вообще не есть истинная книга. Мысль о том, что истина может быть выражена не только буквально, но и с помощью образной речи, на самом деле прекрасно им известна, ведь не воспринимают же они явные метафоры буквально! Если Христос называл Себя «дверью» (Ин 10:7) или «лозой» (Ин 15:15), не являясь ими в прямом и буквальном значении этих слов, то и «дни» творения могли быть чем-то иным, нежели промежутки времени по 24 часа. Образная речь вообще нередко становится предметом злоупотреблений: можно придавать метафорам строго буквальное значение, а можно, наоборот, сводить все к метафорам, тем более, что граница на самом деле не всегда ясна. Особенно часто ложная альтернатива приводится, когда требуется доказать некую спорную точку зрения. Тезис «эта стена — белая» часто доказывается так: «Ну, неужели же она черная!» На самом деле, она может быть и серой, и желтой, и красной, и даже разноцветной, или покрашенной в несколько слоев.