Введение в социальную философию
Шрифт:
Беда, однако, в том, что Сорокин имеет в виду экономическую ценность земли, то есть числит по разряду духовных явлений ее потребительскую стоимость, которая представляет собой реальное, а не идеальное отношение значимости объекта для субъекта, а также ее меновую стоимость, выражающую объективную взаимосоотнесенность товаров с точки зрения их общественной полезности и заключенной в них меры общественно необходимого труда. Очевидно, что так понятая ценность вовсе не сводится к явлениям сознания и обладает значительной независимостью от него. В самом деле, знакомство с экономическими науками подскажет нам, что любовь чеховской героини к своему вишневому саду может повлиять лишь на цену товара, но не на его реальную стоимость,
Такой же "идеализации" Сорокин подвергает другое важнейшее общественное отношение, а именно экономическое отношение собственности. В отличие от стоимости Сорокин рассматривает его не как состояние сознания, а как реальное, существующее за пределами "чистого разума" отношение между людьми по поводу "материальных средств деятельности". Однако эти отношения непосредственно выводятся Сорокиным из состояний общественного сознания, а именно из юридической системы норм, порождающих и определяющих феномен собственности.
"Правовые нормы, - полагает он, - регулируют и определяют среди прочего, кто из членов, когда, где и какими средствами может владеть, пользоваться, распоряжаться. Регулируя все соответствующие взаимодействия, правовые нормы, естественно, определяют все эти экономические, материальные права и обязанности каждого члена. Имеет ли группа систему частной собственности или коммунальной или государственной собственности определяется ее правовыми нормами; какая часть материальных ценностей группы предназначена каждому члену, как, при каких условиях, когда и где эти части могут использоваться - опять-таки определяется правовыми нормами группы".
Соответственно, Сорокин категорически не согласен с посылкой Маркса, согласно которой система имущественного права является всего лишь производным "волевым" выражением реальных отношений собственности, характер которых определяется не сознанием людей, а объективными законами организации производства - прежде всего уровнем развития производительных сил общества.
Нужно сказать, что вопрос о связи отношений собственности, образующих, по Марксу, экономический базис общества, с общественным сознанием людей далеко не прост. Характеризуя эту проблему, мы должны перейти от комплиментов в адрес материалистического решения проблемы общественного сознания к критическим замечаниям в его адрес, выявлению целого ряда слабых мест, точно подмеченных Сорокиным.
Как мы видели выше, в своей полемике против материалистического понимания истории Сорокин использует идею Маркса о "материальных производственных отношениях", которые зависят от "материальных производительных сил" и не зависят от сознания людей, при этом последнее Маркс определяет через систему промежуточных детерминант. Приходится признать, что эта идея дает реальные основания для критики, ибо свидетельствует о необоснованном принижении функциональных возможностей сознания влиять на организационные формы общественной жизни людей.
В действительности, как мы полагаем, любые организационные связи человеческой деятельности, включая производственные отношения собственности, не могут рассматриваться как та исходная "социальная материя", которая не зависит от сознания людей в генетическом, функциональном и динамическом аспектах своего существования.
Конечно, в противоположность взглядам Сорокина, мы признаем, что эти отношения обладают вполне определенными формами объективности в том, что касается человеческого сознания, формами независимости от него, которые, однако, не соответствуют общим социально-философским
Дело в том, что определяющее воздействие на сознание людей могут оказывать три разных типа детерминант, обладающих разного рода объективностью.
Первый из этих типов представлен объективными внешними условиями деятельности, которые сложились еще до того, как ее субъекты оказались способны к целенаправленной активности. Как мы видели выше, спиралевидная детерминация деятельности приводит к тому, что результаты закончившихся циклов становятся предпосылками ее новых актов. Это значит, что каждый предприниматель, становящийся субъектом производства, или политик, пришедший к власти в стране, не могут не считаться с той экономической конъюнктурой или тем раскладом политических сил, который создан деятельностью их предшественников. Бесспорно, что эти внешние по отношению ко всякой новой деятельности условия оказывают сильнейшее детерминационное воздействие на нее, интериоризуются в ней через систему интересов (которые, как мы помним, определяют конкретные способы удовлетворения потребностей в сложившейся среде существования). В то же время эти условия имеют вполне объективный характер по отношению к сознанию обусловленных ими субъектов, не зависят от их желаний и стремлений в силу своей фактической данности, хронологической необратимости времени, невозможности изменить прошлое.
Однако столь же очевидно, что подобная объективность внешних условий конкретной человеческой деятельности не превращает их в явления социальной материальности. Достаточно сказать, что в роли таких объективных условий могут выступать абсолютно идеальные по своей природе феномены - достигнутый уровень научной теории или сложившийся стиль эстетического творчества, которые не зависят от сознания ученых или художников нового поколения, но вовсе не от сознания людей, продуктом деятельности которых они стали.
Второй тип объективности характеризуют уже не внешние условия конкретной деятельности людей, а внутренние механизмы целереализации в ней. Речь идет об объективности тех предметно-организационных средств и механизмов деятельности, которые предписаны человеку самим характером избранных им целей. Очевидно, чтолюди, решившие построить себе жилише, должны иметь необходимый для этого материал, должны учитывать определенные законы строительства, которые не позволяют нам возводить крышу дома до того, как будут построены его стены. Точно так же всякое общество, пытающееся создать эффективное товарное производство, должно считаться с его объективными законами, определяющими связь между производством, распределением и обменом - в частности, с необходимостью рынка, который опосредует процесс потребления совместно произведенной продукции. Независимо от желаний людей, в такой экономике возникают стоимостные соотношения товаров, которые определяются не нормами, а трудозатратами, необходимыми для производства этих товаров, или степенью их полезности.
Но можно ли считать подобную объективность механизмов целе-реализации признаком из материальности? Едва ли это так. Тот факт, что избранная людьми форма активности осуществляется по некоторым не зависящим от их сознания законам, не отменяет другого факта, в соответствии с которым именно сознание выступает целевой причиной этой активности, предшествующей ее средствам и результатам.
Прибегая к аналогии, можно сказать, что дерево, посаженное человеком, растет по законам, от него не зависящим, но это не дает нам оснований считать, что процесс посадки не зависит от воли человека, принявшего решение: расти дереву или нет. Точно так же и в обществе сознание инициирует процессы, объективные по своему содержанию, но находящиеся от него в генетической зависимости, и именно эта генетическая первичность идеального мешает нам расценивать данный тип объективности как материальность.