Введение в теоретическую лингвистику

Лайонз Джон

1.3.8. ЗАИМСТВОВАНИЯ

На основании сказанного выше у читателя могло сложиться впечатление, что свидетельством родства языков могут служить лишь такие совпадения в словарном составе и грамматическом строе, которые нельзя объяснить случайными факторами. Подобное утверждение давало бы крайне упрощенную картину реального положения вещей: оно не учитывает заимствования слов. Хорошо известно, что языки, находящиеся в географических и культурных контактах, легко заимствуют слова друг у друга; это объясняется тем, что часто те или другие реалии или понятия, перенимаемые одним народом у другого, сохраняют свои исходные названия. Поэтому многие словарные совпадения двух языков объясняются заимствованиями либо одного языка у другого, либо обоих рассматриваемых языков у какого-либо третьего языка. Достаточно вспомнить, какое огромное количество слов латинского и древнегреческого происхождения можно обнаружить в словаре любого современного европейского языка. (Отметим также, что если рассматривать в качестве заимствований не только те слова, которые были непосредственно взяты из древних языков, но и те, которые

сконструированы в новое время из греческих и латинских корней, то в число заимствований попадет едва ли не вся современная научная терминология, а также названия многих новых изобретений: телефон, телевизор, автомобиль, кинематограф и т. п.) Именно заимствованием из классических языков объясняются многие наиболее очевидные совпадения слов в современных европейских языках. Кроме того, европейские языки в разные периоды истории в той или иной степени заимствовали лексику друг у друга, и этот процесс продолжается в настоящее время. Располагая нынешними знаниями о языках и учитывая общее развитие европейской культуры, мы можем легко распознавать заимствования в словарях современных европейских языков. Очевидно, однако, что, если бы мы не умели отличать исконные слова от заимствований, наше представление о степени близости языков было бы, вероятно, сильно преувеличенным. Основоположники сравнительно-исторического языкознания прекрасно понимали, что слова легко переходят из одного языка в другой, но у них не было надежных критериев, с помощью которых в словаре можно выделить заимствования. Поэтому при установлении языкового родства они опирались преимущественно на грамматические соответствия, привлекая лексические соответствия весьма осторожно и, как правило, рассматривая только слова основного словарного фонда, то есть те слова, которые известны носителям языка с детства и постоянно используются ими. Однако при языковых контактах, как известно теперь, языки могут влиять друг на друга и в отношении грамматического строя. Разумеется, нельзя отрицать, что так называемые «культурные» слова заимствуются охотнее других слов; однако факт существования основного словарного фонда, неподвижного и не подверженного заимствованиям, безусловно, вызывает сомнение. Впрочем, этот вопрос не столь важен, как это может показаться, поскольку для тех языков, в исследовании которых компаративистика достигла наибольших успехов, туманное понятие сходства было заменено более точным понятием системного соответствия. 

1.3.9. ЗАКОН ГРИММА

Примеры системных соответствий между звуками эквивалентных слов в разных языках были отмечены еще ранними компаративистами. В 1822 г. Якоб Гримм, вслед за датчанином Расмусом Раском, указал на ряд звуковых соответствий в индоевропейских языках. В частности, он заметил, что в германских языках: (i) звуку f обычно соответствует p других индоевропейских языков (например, p в греческом и латинском); (ii) звуку p соответствует b; (iii) звуку th соответствует t; (iv) звуку t соответствует d и т. п.; см. таблицу 1, в которой представлены — несколько упрощенно и не полно — некоторые звуковые соответствия между готским (самым ранним из германских языков, имеющим достаточно представительные письменные памятники), латынью, греческим и санскритом:

Таблица 1

Готский	f	p	b		t	d	h	k	g
Латинский	p	b	f	t	d	th	k	g	kh
Греческий	p	b	ph	t	d	th	k	g	kh
Санскрит	p	b	bh	t	d	dh	's	j	h

(Знак в готском обозначает глухой фрикативный звук типа английского th в словах thick, thin и т. п. — в отличие от звонкого фрикативного в английских словах then, there и т. п.; сочетания букв th, ph, kh, dh, bh, используемые в нашей транскрипции для греческого и санскрита, обозначают придыхательные смычные; о различиях между фрикативными согласными и придыхательными смычными см. § 3.2.6.) Примеры слов, иллюстрирующих указанные соответствия:

гот.	лат.	греч.	скр.
fotus	pedis	pod'os	padas	'нога'
ta'ihun	decem	d'eka	da'sa	'десять'

NB: в латинском языке с обозначает звук k.

Для объяснения этих соответствий Гримм постулировал закон передвижения согласных в доисторический период германских языков. В соответствии с этим законом исходные

индоевропейские придыхательные согласные bh, dh и gh перешли в непридыхательные b, d и g, исходные звонкие b, d и g перешли в глухие р, t и k, а исходные глухие р, t и k перешли в f, и h соответственно. Следует иметь в виду, что данная выше система звуковых соответствий не вполне точно передает закон германского передвижения согласных в формулировке Гримма. Во-первых, вместо терминов традиционной грамматики мы используем термины современной фонетики — «звонкий/глухой согласный» (см. § 3.2.6); во-вторых, мы проводим фонетическое различие между исходными индоевропейскими и германскими придыхательными; в-третьих, в данной нами формулировке не учитывается второе верхненемецкое передвижение согласных, которое Гримм считал частью общего процесса, происходившего в течение многих столетий. Кроме того, наша формулировка не точна еще и потому, что она ограничена соответствиями только между готским и тремя другими индоевропейскими языками. Тем не менее она передает суть того, что впоследствии получило название «закона Гримма», самого известного из звуковых законов сравнительно-исторического языкознания, и поэтому для наших целей вполне достаточна.

Гримм и его современники видели, что соответствия, подобные описанным выше, выполняются далеко не для всех слов. Они, например, отмечали, что если слова со значением 'брат' абсолютно регулярны с точки зрения звуковых соответствий (ср. гот. broar : лат. frater; b = f, = t), то для слов со значением 'отец' звуковые соответствия выполняются лишь частично (ср. гот. fadar : лат. pater; f = р, но d = t). Однако подобного рода исключения их не смущали, так как они не считали звуковые соответствия строго обязательными во всех случаях. Сам Гримм писал по этому поводу: «Передвижение звуков объясняет большинство случаев, но для отдельных случаев может и не выполняться; некоторые слова сохраняют свою исходную форму, и звуковые изменения их не затрагивают». 

1.3.10. МЛАДОГРАММАТИКИ

Примерно пятьдесят лет спустя группа ученых, считавших себя революционерами в науке и с удовлетворением принявших ироническое название, данное им их противниками, — «младограмматики» или «неограмматики», предложила принципиально новый подход к исследованию языка. Основной принцип младограмматиков Вильгельм Шерер сформулировал следующим образом (1875 г.): «Звуковые изменения, наблюдаемые в истории языков, подчиняются незыблемым законам, а кажущиеся исключения всегда объясняются действием других законов». Тезис о том, что все звуковые изменения могут быть объяснены действием законов, не знающих исключений, был весьма смел, но теперь он уже вполне отвечал духу времени. В самом деле, период между 1820 и 1870 гг., отмеченный колоссальным числом исследований, посвященных звуковым изменениям в самых различных ветвях индоевропейской языковой семьи, ознаменовался блестящими и разнообразными открытиями, объяснившими многие звуковые соответствия, которые казались ранним компаративистам нерегулярными и случайными. 

1.3.11. «ЗАКОН ВЕРНЕРА» И ДРУГИЕ «ЗВУКОВЫЕ ЗАКОНЫ»

В 1875 году датский лингвист Карл Вернер опубликовал статью, получившую широкий отклик, в которой было показано, что соответствия типа «готское d = латинское t» (например, гот. fadar = лат. pater), противоречившие закону Гримма, становятся регулярными и хорошо объяснимыми, если переформулировать этот закон с учетом места ударения в соответствующих санскритских словах; см. таблицу 2 (ударение отмечено знаком '):

Таблица 2

Санскрит	bhratar-	pit'ar-
Готский	broar	fadar
Латинский	frater	pater
	'брат'	'отец'

Вернер предполагал, что в санскрите сохранилось место раннего индоевропейского ударения и что германское передвижение согласных предшествовало сдвигу ударения к началу слова, происшедшему в дописьменный период германской языковой группы. На основе этого предположения упомянутые исключения из закона Гримма — случаи готского d (в интервокальной позиции звучавшего, вероятно, как звонкий фрикативный, наподобие англ. th в слове father) — легко объясняются следующим образом: глухие придыхательные согласные f, th, h, получающиеся в результате действия закона Гримма, сохранялись в готском, если на предшествующий слог падало ударение (отсюда гот. broar), но озвончались в противном случае, соответственно переходя в b, d, g (отсюда гот. fadar и т. п.). Следует добавить также, что совпадение интервокальных согласных в английских словах father 'отец' и brother 'брат' объясняется особенностями истории английского языка; в древнеанглийском эти согласные различались. В современном немецком в соответствующих словах (ср. Vater : Bruder) мы также имеем разные интервокальные согласные t и d, получившиеся из готских d и соответственно, в результате второго верхненемецкого передвижения согласных, происшедшего в сравнительно недавний период и затронувшего лишь немецкий язык.

Кроме закона Вернера, в рассматриваемый период был установлен ряд других важных звуковых законов, которые хорошо объясняли некоторые из наиболее досадных отклонений от найденных ранее звуковых соответствий между индоевропейскими языками. Эти звуковые законы в значительной мере прояснили картину относительной хронологии в пределах различных ветвей индоевропейской языковой семьи и укрепили веру в принцип регулярности звуковых изменений. Когда этот принцип был провозглашен младограмматиками, он подвергся яростным нападкам; однако к концу XIX в. его приняли большинство компаративистов.