Введение в Ветхий Завет. Книга 2.

Юнгеров Павел Александрович

Доказательством подлинности книги пророка Даниила служат многие исторические частности в ее повествовании и их точность. Так, издавна исследователи обращали внимание на точность упоминания о политическом управлении персидского царства: мидяне упоминаются ранее персов (Дан 6:8, 12, 15). Такое отношение племен было ранее Кира, а после него уже обратное: персы ранее мидян (кн. Есфирь 1, 3, 14, 18. Ксенофонт), потому что мидяне подчинились персам. Знакомство со многими придворными обычаями и порядками при вавилонском дворе видно очень близкое и подтверждается множеством других о том же свидетельств. Например, перемена имен Даниила и его друзей (Дан 1:7) подтверждается переменой имен еврейских царей, подчинявшихся Навуходоносору (4 Цар 24:17). При том все новые имена: Валтасар, Седрах, Мисах, Авденаго объясняются из ассиро-вавилонского языка, также имена: Асфеназ (Дан 1:3), Ариох (2:14) объясняются из того же языка и вавилонских религиозных верований. Они не могли быть «сочинены» при Антиохе Епифане.

Внебиблейские памятники, как например произведения древних историков Геродота, Ксенофонта и др., так особенно вновь открываемые разнообразные вещественные памятники и клинообразные письмена доставляют массу подтверждений историчности книги Даниила.

В свое время Ле-норман торжественно восклицал: «чем чаще я читаю книгу пророка Даниила, тем яснее выступает предо мною верность картины древнего Вавилона. Такую картину мог написать только современник и очевидец» [381].

Другой ученый произносит подобный же отзыв: «книга Даниила с величайшею точностью воспроизводит халдейскую цивилизацию эпохи Навуходоносора. Апокрифист не мог так писать» (Menant. Babylon et la Chaldee. Раr. 1875г. 240 р.).

Пользуясь этими разнообразными параллелями, г. Песоцкий объясняет всю книгу Даниила и всюду находит массу подтверждений словам Ленормана [382]. Приводить всех этих примеров в подробности по их многочисленности не будем. Разве два-три приведем. Воспитание пленных юношей при царском дворце и в придворных школах (Дан 1 гл.) было обычно в ассиро-вавилонском царстве [383]. Принятое у вавилонян наказание в раскаленной печи (Дан 3:8) упоминается у Иезекииля (16:10; 23:47) и Иеремии (29:29), как обычная у халдеев казнь. Бросание ко львам (Дан 6:8, 13) было обычно у персов с давнего и до последнего времени (Schrader. Keilinschriften u. А. Т. 125 s.). Упоминание о халдейских мудрецах и их разных классах (2 и 4 глл.) засвидетельствовано всей древней историей [384]. Поле Деир (3 гл.) найдено Оппертом и описано согласно с книгой Даниила (Exped. scientific. , 238). Правительственные чиновники и их классы (Дан 3:3) соответствуют и истории и терминологии вавилонских памятников. Пиршество и пьянство Валтасара (Дан 5 гл.) очень близко напоминает тождественные картины у Ксенофонта (Суrор. V, 2), Курция (V, 1, 38) и в книге Есфирь (1:1–5). Описание вавилонского дворца (4:26–27; 5:2–5) подтверждается вавилонскими памятниками. Болезнь Навуходоносора (Дан 4 гл.) имеет себе в них же некоторые указания о временном устранении Навуходоносора от правления. Приветственная формула: «царю во веки живи» (Дан 2:4; 3:9; 5:10; 6:6, 21) упоминается и в других книгах (Неем 2:3; Иудифь 12:4; Ael. War. Hist. 1, 12. Curt. 6, 5) и в ассиро-вавилонских памятниках (Smith. Assyria. Lond. 1875 г. 230, 309, 409, 414 рр.). Титул «царь царей» (Дан 2:37) также упоминается Иезекиилем (26:7), Исайей (36:4), Ездрой (1 Езд 7:12) и в ассиро-вавилонских памятниках (Kaulen. Assyria und Babylon. 104 s. Meinhold. B. Daniel. 2, 37). Форма указов Навуходоносора и их терминология (Дан 3:98; 6:25–28) имеют параллель в книге Ездры (1 Езд 4:17; 7:12) и в ассиро-вавилонских памятниках (Smith. Hist. of Assurban. 252 р. Meinhold. В. Daniel. 280 s.). Упоминание Навуходоносора о построении Вавилона (Дан. 4, 27) имеет дословное сходство с его собственными надписями (Meinhold. 1. с. 284 s.) [385].

Доказательством подлинности книги служит язык ее частью еврейский, частью арамейский, но и еврейский с значительной арамейской окраской. Таков же язык книг: современной плену — Иезекииля и послепленных Ездры и Неемии. При этом есть сходство даже в некоторых арах legomen'ax или редких еврейских словах между книгами Даниила и Иезекииля (напр., — Дан 1:5 = Иез 25:7; — Дан 1:10 = Иез 18:7; — Дан 8:9 = Иез 20:6; — Дан 11:6, 13; 12:12, 13 = Иез 7:2–3, 6 и др. Песоцкий. 1. с. 127 стр.). Сходство в образах (Палестина — «прекрасная земля» — Дан 8:9 = Иез 20:6, 15 (евр. ); срав. Зах 7:14; Дан 10:6 = Иез 11:7; Дан 10:5 = Иез 9:2; Дан 4:7–9 = Иез 17:22–24). Писания Ездры и Неемии заключают много отделов, писанных по-арамейски, причем арамейский язык их сходен с Данииловым и отличен по словоупотреблению и грамматическим формам от позднейшего таргумистического языка (напр., — Дан 6:5 = 1 Езд 4:22; — Дан 2:5 = 1 Езд 6:11 и др. Ibid. 128 стр.). По исследованию Нильсена арамейский язык Даниила вполне соответствует эпохе его жизни и даже древнее Ездры и Неемии (Христ. Чтен. 1903 г. апр. 675–676 стр.). Заметно в указанных книгах присутствие и персидских слов, также естественное в эту эпоху: — Дан 3:2–3 = 1 Езд 1:8; 7:21; — Дан 3:16; 4:14 = 1 Езд 4:17 и др. (Keil. Einl. 419 s.).

Кроме того и в противовес критикам, нужно обратить внимание на то, что в языке книги Даниила не мало «вавилонизмов», по выражению Делича, т. е. слов, объясняемых из ассиро-вавилонской терминологии. Например, — Дан 2:5, 8; — Дан 1:11. Собственные имена: Ариох = ассир. Eri-Achu, т. е. раб богини Луны; Асфеназ, Мисах = ассир. Misa-Achu, т. е. кто как бог Луна; Седрах = Sudar Achu — т. е. повеление бога Аку (Луна); Авденаго = Abad Nabu, т. е. раб Набу (бог Меркурий) [386]. Еще можно указать на следующие слова: = ассир. assipu (Дан 2:2); — телохранители = tabihu (Дан 2:14); = ассир. haspahu (Дан 3:16); — спасать = ассиро-вавил. schuzubu (Дан 3:17); = ассиро-вавил. schalutu (Дан 4:24); = ассиро-вавил. harissu (Дан 9:25) и мн. др. (срав. подстрочные примеч. в комментариях на Даниила Мейнгольда и Бёрмана, в коих множество подобных примеров указано). Эти «вавилонизмы», как и в языке Иезекииля, доказывают вавилонское, а не палестинское происхождение книги Даниила.

Все приведенные положительные доказательства может апологет противопоставить разным критическим гипотезам и ими подтверждать древнее верование в подлинность книги Даниила.

О каноническом достоинстве книги пророка Даниила свидетельствуют вышеприведенные многочисленные ветхозаветные (Иез 14:14–20; 28:3; 1Мак 1:54; 2:59–60) и новозаветные (Мф 24:15–16) цитаты. Ряд последних можно увеличить множеством цитат из книги

Даниила, хотя без имени последнего. Таково, например, по общему мнению часто употребляемое у Иисуса Христа, в ясно мессианском смысле, название «Сын человеческий» (Мф 10:23; 16:27–28; 19:28; 24:30; 25:31 и мн. др.). Это наименование в ясно мессианском смысле употребляется в Ветхом Завете исключительно лишь у одного пророка Даниила (7 глава). Употребляя, таким образом, без особых пояснений это наименование, Господь Иисус Христос очевидно утверждал мессианское богодухновенное учение книги пророка Даниила. И замечательно, некоторые образы в учении о Сыне человеческом очень сходны в книге Даниила и в пророчествах Господа Иисуса Христа. Например, явление на облаках с силою и славою (Дан 7:13 = Мф 24:30; 25:31–32; Лк 21:27; Ин 3:13); сидение Его на престоле, окруженном сонмом Ангелов (Дан 7:10, 14 = Мф 25:31; Лк 22:69). Особенно нельзя оставить без внимания употребления Господом Иисусом Христом этого наименования на суде у первосвященника Каиафы в ответ на его вопрос: Ты ли Христос, Сын Благословеннаго? Я, и вы узрите Сына человеческаго, сидящаго одесную силы и грядущаго на облаках небесных (Мк 14:61–62). Ясно, что Христос как бы так говорил: Я — Мессия, о Котором возвещал вам пророк Даниил (Дан 7:13–14). В том же пророчестве Даниила заключается объяснение видения архидиаконом Стефаном Сына человеческого (Деян 7:56). Апостол Павел, говоря о мужах, угасивших силу огня, заградивших уста львов (Евр 11:33–34), несомненно напоминал о лицах, описываемых в книге Даниила (3 и 6 глл.). В его же пророчестве об антихристе (2Сол 2:4) есть черты из пророчеств Даниила (Дан 11:36–39). В Апокалипсисе находится очень много образов и символов, объясняемых из книги Даниила, особенно из 7 главы (напр., Апок 13:1 = Дан 7:3; Апок 11:7, 15 = Дан 7:7, 27; Апок 5:11 = Дан 7:10; Апок 20:4, 11 = Дан 7:9; Апок 14:4 = Дан 7:13; Апок 17:12 = Дан 7:20–21). Отцы Церкви, несмотря на уверения еретиков, всегда были единодушны в признании каноничности и богодухновенности книги пророка Даниила. Во всех православно-церковных исчислениях она помещается в числе пророческих писаний.

В иудейском каноне книга пророка Даниила также всегда признавалась богодухновенною. Так, вышеприведенные свидетельства Иосифа Флавия (Древн. 10 и 11 кн.) в этом неоспоримо убеждают. В талмуде, при исчислении священных канонических книг, замечено, что книгу Даниила написала, т. е. издала, Великая Синагога (Baba Batra. 15). В отличие от христианского канона, в иудейском каноне эта книга помещается в отделе писаний. Точно причины сему и время такого помещения неизвестны. При Флавие она была в отделе пророков, но при Иерониме уже среди писаний. По сообщению современных Иерониму иудеев, помещение ее в отдел писаний обусловливалось жизнью Даниила при иноземном дворе (Соm. in Daniel. 1, III). Но все еврейские ученые также не указывают особых и ясных причин к сему перемещению и часто отдают предпочтение месту ее в отделе пророков [387].

Как при изъяснении книги пророка Иезекииля, так и в книге Даниила толковники обращали внимание на особенный — символический характер изложения пророчеств. Даниил разъяснял сны и сам получал откровения во сне (Дан 2:19; 4:11; 7:1). Символы и сновидения нередко открывал и разъяснял ему Ангел (Дан 7:16–8:15); через Ангела же он иногда получал символические откровения (Дан 9:24; 10:11). Часто встречающаяся апокалипсическая форма получаемых Даниилом и излагаемых им откровений (особ 7–12 глл.) также отличает эту книгу от других ветхозаветных писаний. Поражает читателей и грандиозность символики Даниила, превосходящая с этой стороны символику Иезекииля и Захарии (особ. Дан 7 гл.). Заметно в символике Даниила некоторое единообразие: Сын человеческий, муж, человек (Дан 7:13–15; 8:15–19; 10:5–6:16, 18; 12:5–8) являются представителями ангельского мира, царства Божия и царства святых, а звери разных пород и борьба между ними являются символами язычества и взаимоотношений языческих царств (Дан 7:3–8; 8:3–25). В этой разности символов толковники справедливо видели указание на человечность и богоподобие царства Божия и его символов и на зверство язычества, его характера и символов. — Археологи находят, как и в символике Иезекииля, некоторое соответствие символов Даниила символике ассиро-вавилонской. Например, рысью (Дан 7:6) означалось ассиро-вавилонское царство; крылатые львы (Дан 7:4) были изображаемы в притворах вавилонских храмов (nergales) и были символами хранителей храмов (Meinhold. Das В. Daniel. zu 7, 4–6). Апокалиптике Даниила указывают параллели, если не в языческой литературе и архитектуре, то в позднейшей еврейской неканонической и апокрифической апокалипсической литературе, каковы 3 книга Ездры, Апокалипсис Варуха, книга Еноха, Сивиллины книги и т. п. Дальнейший из этих параллелей вывод тот, что «эпоха и настроение» еврейского народа и «общие исторические условия» его жизни и «умственное направление» породили апокалиптику Даниила и апокрифов.

Относительно первой параллели — с языческой символикой и архитектурой — нужно повторить сказанное об Иезекииле: с одной стороны незначительное сходство в двух-трех словах и образах, а с другой библейский характер всей вероучительной системы пророка Даниила, обнимающей и изъясняющей символы, вполне освобождают его символику от влияния язычества. Относительно апокалиптики апокрифов нужно признать за несомненное, что она была всегда в существенной зависимости от апокалиптики Даниила и далеко не одновременна с последней [388].

Объяснением книги пророка Даниила в отеческий период занимались: Ориген, — но от его толкований ничего не сохранилось. Ипполит объяснял в христианско-богословском смысле и его объяснения в значительной мере сохранились (М. 10 t., есть и в рус. переводе его творений. Казань, 1898 г.). Евсевий Кесарийский кое-что изъяснил в разных творениях своих, особенно же седьмины Даниила (М. 22 и 24 tt.). Ефрем Сирин кратко и в буквальном смысле изъяснял книгу (в рус. пер. 6 ч. изд. 1887 г.). Златоуст также кратко и отрывочно изъяснял всю книгу и поподробнее видение о четырех царствах (М. 50 и 56 tt. в рус. пер. 6 т. 2 кн. изд. 1900 г.). Кирилл Александрийский объяснял всю книгу, но в катэнах сохранились лишь некоторые фрагменты (М. 70 t.). Полностью сохранилось толкование на всю книгу бл. Феодорита (по рус. пер. IV ч. по изд. 1851 г.). Из западных отцов бл. Иероним кратко объяснил всю книгу (М. 25 t. по рус. пер. 12 ч. творений).