Вверх по Причуди и обратно. Удивительные приключения трех гномов
Шрифт:
И Вьюнок поведал крапивнику всю историю.
К этому времени птицы уже пели вовсю, и их рассветный хор звучал оглушительно громко. Немногим из нас доводится слышать этот чудесный хвалебный гимн солнцу, потому что мы нежимся и храпим в кроватях, словно свиньи в хлеву, пропуская одну из самых прекрасных симфоний, которой дирижирует сама Мать-природа.
Чёрные и певчие дрозды заливались трелями и свистом, камышовки щебетали свои песенки, словно подслушали музыку вод у ручья и теперь вторили его журчанию, а две кукушки состязались друг с другом, каждая со своего
В это время года, когда все птицы заняты своими домашними делами, рассвет и поздний вечер были единственным временем, которое они могли уделить пению; лишь в это время у них была возможность выразить свою любовь к этой чудесной земле и славить жизнь, этот бесценный дар Матери-природы.
Это пение в конце концов убаюкало Вьюнка, а когда он снова открыл глаза, было уже довольно светло, и солнечный свет начинал прорезать плотный туман над ручьём и окрестностями. Пока что были видны только верхушки тополей возле фермы, похожие на остроконечные монашеские капюшоны, торчавшие из белой дымки. Всё обещало прекрасный день, и Вьюнок без промедления принялся за завтрак, который он приготовил из буковых орехов, ещё одного кусочка филе окуня (съеденного на этот раз сырым) и двух пшеничных лепёшек. На закуску гном съел скворечье яйцо, найденное им вчера по дороге. Это было настоящее лакомство. Гномам редко удавалось найти свежее яйцо, ведь птицы были их друзьями, и гномы не любили разорять их гнезда, хотя, боюсь, изредка они всё же делали это, когда птицы были далеко.
Это яйцо Вьюнок нашёл среди лугового сердечника; его обронил скворец по дороге к гнезду. Скворцы – небрежные птицы, и такое с ними случалось довольно часто. Как и филе окуня, Вьюнок съел яйцо сырым, запивая ледяной водой из Причуди – такая вода была в походе лучшим напитком.
Когда гном, наконец, отправился в путь, солнце поднялось уже довольно высоко. Дорога была тяжёлой, и Вьюнок продвигался вперёд медленно: местами непроходимые заросли подступали вплотную к воде и преграждали путь, поэтому ему каждый раз приходилось обходить их и снова возвращаться к ручью. Эту дорогу он знал довольно хорошо, потому что много лет назад почти добрался до Мшистой мельницы во время рыболовной экспедиции.
К полудню Вьюнок совершенно выбился из сил, и вдобавок к этому его нога очень болела от непривычно большой нагрузки. До мельницы было ещё далеко, и гном уже начал жалеть, что отправился в это путешествие. Такими темпами он никогда не догонит своих друзей – к этому времени они, должно быть, уже ушли на много миль [11] вперёд. Однако по дороге Вьюнок узнал кое-что от одной водяной крысы. Она видела двух гномов в лодке ниже Мшистой мельницы. Камышница тоже ободрила гнома. Вьюнок увидел её сидящей на красивых пятнистых яйцах под нависающей ветвью. Её большое гнездо было свито из водорослей и тростника на подтопленном бревне.
11
Британская сухопутная миля
– О, маленький гном, вот это сюрприз! – сказала она. – Вчера я видела двух твоих собратьев: они проплыли мимо на отличной лодке. Куда вы направляетесь? Ведь не собираетесь же вы покинуть Дубовую заводь?
– Нет-нет, – поспешно заверил её Вьюнок, – мы хотим найти Морошика, который отправился вверх по ручью и так и не вернулся.
– Что ж, желаю удачи, маленький гном. Если б я не была так привязана к гнезду, я бы отправилась с тобой, но завтра мои детки вылупятся из яиц. Посмотри, ну разве они не прелестны?
Камышница привстала и приподняла крылья. Вьюнок увидел шесть больших яиц – пятнистые, с прожилками и красивыми каштановыми пятнышками. В его голове мелькнула мысль, что одно из этих яиц стало бы изысканным кушаньем, будь оно только что отложено. Гном, как и подобает в такой ситуации, выразил своё восхищение, а затем осведомился, далеко ли до Мшистой мельницы.
– Ну, я долетаю до мельничного пруда за шесть минут. Но это через луг, – ответила камышница.
У Вьюнка упало сердце. Ему ни за что не добраться до мельницы до наступления темноты, и он присел в зарослях кипрея, чтобы перевести дух.
Должно быть, он заснул, потому что, когда Вьюнок вновь открыл глаза, уже вечерело. Он тут же увидел очень высокую, благородного вида птицу, стоявшую на отмели в излучине ручья. У неё были длинные зеленоватые ноги, серое туловище и узкая шея, похожая на змеиную. Клюв был острым, плоским у основания, а красивый хохолок шёл вниз от самой макушки.
Это был сэр Цапля, друг гномов; он часто прилетал к Дубовой заводи за гольяном. Вьюнок тут же собрал свою поклажу и поковылял вдоль берега навстречу птице, чтобы переговорить с ней. К ужасу гнома его нога так затекла и разболелась, что он едва мог двигаться.
– Доброго вам дня, сэр Цапля! Надеюсь, рыбалка сегодня была удачной? – произнёс Вьюнок, опустив свою котомку на берег рядом с болотными незабудками и утирая пот с лица.
Огромная грациозная птица склонила голову набок и внимательно посмотрела на гнома сверху вниз. Вьюнок едва доходил ей до колена.
– Так, так, уж не Вьюнок ли это? – приветливо сказал сэр Цапля. – Ты выглядишь очень утомлённым, маленький гном. Что привело тебя сюда, в такую даль? Я никогда не видел, чтобы ты уходил так далеко от Дубовой заводи.
Вьюнок рассказал сэру Цапле обо всём, а затем спросил, сколько ещё идти до Мшистой мельницы.
– Далековато для тебя, маленький гном. Тебе следовало бы остаться дома. Я не видел ни твоих собратьев, ни их лодки; сегодня утром я рыбачил ниже по течению и обшарил все рыбные места и заводи. Наверное, они добрались до Вороньего леса, и я надеюсь, что там с ними не приключится ничего дурного, это опасное место… Опасное место, – повторил сэр Цапля многозначительно. – У меня гнездо на Тополином острове, в гнездовье цапель, что за этим лесом, поэтому я знаю, о чём говорю. Не вздумай отправляться туда в одиночку. Но вот что я сделаю, Вьюнок, – добавил он. – Если ты заберёшься мне на спину, я отвезу тебя к мельнице. Может, ты найдёшь там водяную крысу или ещё кого-нибудь, кто видел Меума и Тысячелиста.
Конец ознакомительного фрагмента.