Вверх тормашками в наоборот-3
Шрифт:
Он кидается вперёд и успевает располовинить одну фигуру. Нечеловеческий вой корёжит стены, брёвна раскалываются, но держатся каким-то чудом.
Нужно выбраться отсюда во что бы то ни стало, иначе хлипкое дерево похоронит их под собой. Неожиданно всё заканчивается, не успев начаться. Слишком быстро, чтобы быть правдой. Но в дверях сияет улыбкой Сандр, стягивая в кулаке верёвку, которой он опутал оставшихся трёх Первозданных тварей.
– Сковывающий сок эхоний, – зачем-то поясняет он, – уходим, быстро!
Дара поднимается. Вначале в дверях растворяется
– Успели! – блестит глазами бледная, как выбеленный холст, Росса. Но отойти далеко они не успевают: со всех сторон приближаются к ним воины. Тёмный стоит в отдалении и кривит бескровные губы в усмешке.
– Ах, ты тварь! – вспыхивает Дара и сжимает кулаки.
– Охо-хо, – веселится Сандр, поигрывая верёвкой в руке. – Кажется, сейчас будет жарко!
Кольцо вокруг них сжимается. Нападающих много. И они не головорезы с большой дороги.
– Пиу! – одним махом разрезает Сандр верёвку и кричит: – А ну, поработайте, ребята! Нежиль на глазах разрастается в размерах, становится уродливо могучей и большой.
Геллан видит, как сливаются в едином порыве Росса и Сандр. Сжимают руки друг друга. Ведьма чертит в воздухе знак, и лицо её становится жестоко страшным. Сандр теряет улыбку и выверенным жестом подхватывает нарисованный символ и направляет его в спины Первозданным тварям.
От воя кажется, что небо крошится, как подсохший, плохо вымешанный хлеб. Самые ближние бойцы исчезают в клубах гари: это нежиль поглощает их, заполоняет собою, превращая в ничто – сизый туман, плотный дым, в запахе которого уже слышен привкус палёной плоти.
– Дымники, – поясняет Сандр побледневшей Даре: девчонку того гляди стошнит. Не очень это приятное зрелище – наблюдать, как расправляется с добычей нежиль. – С ними почти сладу нет, если не знаешь, как остановить. Один минус: наедятся и уходят в твердь. Но вас бы с Гелланом они не тронули: магическое влияние, очень мощное.
– Что-то ты слишком спокоен, – Геллан пытается охватить взглядом оставшихся врагов и прикидывает, как лучше защищаться.
– Ну, если ты заметил, это не весь наш боевой арсенал. Сейчас начнётся, – и стакер снова улыбается.
Где-то сзади раздаются сдавленные крики.
– Это Айбин, – комментирует Сандр: тёмный вихрь сносит нескольких человек. Кровочмаки безжалостны, когда нападают.
В воздухе раздаётся боевой клич. Вспыхивает молния – настолько яркая, что невольно хочется прикрыть глаза.
– А это Юла, – вторит Сандру Ренн и с гордостью поглядывает вперёд, будто появление мохнатки – его персональная заслуга.
– Юла?.. – растерянно щурится Дара. – Это она?
– Настоящий боевой енот, шаракан нас всех забери! – ликует Ренн.
Её не узнать. Она уже не слабая женщина с покалеченными ногами. Полутрансформация. Голова – мохнатки, тело – человека. Единственный глаз сверкает, как драгоценность. Чёрная повязка
– Боже, – судорожно втягивает воздух в лёгкие Дара, – ты об этом говорил, Геллан? Ты знал, да? Она прекрасна! Это не бой, а искусство какое-то!
«Пригляди», – даёт он мысленный посыл Россе и ловит её уверенный кивок: лендра обнимает Небесную за плечи, частично прикрывая собой. Не сговариваясь, Ренн, Геллан и Сандр кидаются в атаку.
Жестокий затяжной бой: нападающих много. Но и помощь приходит вовремя: беззвучным криком сбивает с ног Инда. Рядом Раграсс рвёт кому-то глотку.
Ферайя стреляет из лука, стоя поодаль, и каждая её стрела находит цель. Рыча и мотая лохматой башкой, сбивает мощной лапой врага Йалис. Не отстаёт от него Вуг: его клыки и когти лео рвут добычу на страшные кровавые полосы.
Рина мечет заклятия одно за другим, и в какой-то момент воины остаются почти без одежды, что слазит с них клочками, как гнилое мясо и сковывает движения.
Мечет огненные перья Тинай, что атакует сверху. Лерран движется, как в танце: легко, изящно, с затаённой мощью.
Поют стрелы, звенят мечи, свистят глухо стило. Музыка боя. Кровавая песня жестокой борьбы.
А в отдалении – Тёмный брат разводит руки в стороны.
– О нет! – вскрикивает Дара, и Геллан не успевает: девчонка, поднырнув под Россу, вырывает вперёд. Руки её сжаты в кулаки. Сама она – как струна, натянутая до предела. От неё идёт волна такой силы, что способна сбить с ног, но Тёмный лишь пошатнулся, готовясь атаковать. Огнешары, выпущенные из Дариных рук летят в него, но не достигают цели: опадают, шипя, головешками, что побывали в воде.
Геллан летит быстрее ветра, но знает: не успеет. Это выше его сил – остановиться. Сдаться. Принять не подчиняющуюся разуму реальность. И тогда он выдыхает так мощно, так сильно, что почти теряет сознание от слабости, которая остаётся после слишком большой самоотдачи.
Воздух замерзает глыбами. Сверкающими льдинами. Айсбергами на тверди. Воздух переполнен острыми пиками, что готовы изрешетить Тёмного, измолотить в фарш. Так бы и случилось. Но все иглы уходят мимо: цель исчезает. Больше нет фигуры в отдалении.
Геллан падает на колени. Перед глазами – круговерть, безумная пляска, в которой небо меняется местами с твердью. Он чувствует привкус крови на губах, но крепче сжимает рот. Рядом падает Дара, прижимая его к себе. Опрокидывает на грязный снег и накрывает собой. В последний момент ему удаётся напрячься, извернуться и поменяться с ней местами.
– Ты живой, Геллан? – шепчет испуганно Дара и гладит его по щекам. Он слабо кивает, боясь ответить и забрызгать девочку кровью, что наполнила рот.