ВВГ, или Власть Времен Гармонии
Шрифт:
Талгат пробежался пальцами по клавиатуре компьютера.
– Вот, смотри. Крушан Салтанович Сабиров, казах, родился первого июля тысяча девятьсот пятьдесят третьего года в Каспийске, работал в ЦСУ Казахстана, занимал посты зама и председателя Государственного комитета по управлению госимуществом, сейчас – руководитель администрации… был. Вот еще: отец умер десять лет назад, мать тоже умерла, брат Вазир живет в Алма-Ате, улица Ленина, три…
– Ищи жену.
– Посмотрим… так… жена Крушана Варвара Леонидовна, в девичестве – Живина, тридцать семь лет, закончила пединститут, родилась во Владимире… отца нет… интересно, почему? Тут
– Что? – испугался Северцев.
– Ты погляди, кем работает, то есть работала – тут сказано, что она уволена, – твоя Варвара: заместителем министра национальной безопасности!
Северцев невольно присвистнул.
– Да-а… это сюрприз! Никогда бы не подумал! Запиши.
Талгат записал адрес родственницы Варвары и ее брата, выжидательно посмотрел на Северцева.
– Что теперь?
– Надо ехать к Сабировым. Но если ты занят…
– Я сам себе хозяин, когда заявлюсь в офис, тогда и заявлюсь. Поехали, я тебя подвезу к Выселкам и схожу на квартиру Сабирова. Не хочешь переодеться?
– Нет, мне не жарко.
– Хоть жилет сними, а то выделяешься из толпы, как судья на поле.
Северцев подумал и стащил джинсовый жилет, в карманах которого лежали метательные пластины, стрелки и пистолет. Талгат заметил на руке приятеля синхрон, вопросительно поднял бровь.
– Интересные у тебя часики. Где такие продаются?
– В Монголии, – почти честно ответил Северцев. – Хотя это совсем не часы.
– А что?
– Прибор для синхронизации… м-м, биоритмов человека.
– Типа магнитного браслета?
– Нечто в этом роде.
– И помогает?
– Да как тебе сказать, – осторожно проговорил Северцев, не зная, как свернуть с опасной темы. – В общем, помогает, хотя иногда совсем наоборот.
– Лучшее средство от болезней – собственная воля, – убежденно заявил Талгат. – Мой старший брат говорил: все болезни – от нервов, и только венерические – от удовольствия.
– Это верно, – кивнул Северцев с улыбкой, пряча синхрон в карман рубашки.
Они спустились вниз, сели в машину Нигматуллина, и Талгат повел ее по улицам Астаны, разительно отличавшимся от тех, по которым бродил Северцев во время путешествия по «хронохвосту» города. Потоки автомобилей здесь были не в пример жиже, чем в Москве, и ехать было комфортно, тем более что «Шкода» имела кондиционер.
Доехали до площади Кобланды-батыра с фигурой богатыря в национальных одеждах, сидящего на коне. Талгат объехал площадь и свернул к кварталу новеньких шестнадцатиэтажек, каждая из которых была обнесена красивой оградой из металлических решеток.
– Вот и наши Выселки. Ищем дом Сабирова.
Машина остановилась возле двухэтажного универсама.
– Это здесь. Сиди в машине, я один схожу.
– Я понаблюдаю за тобой издали.
– Как хочешь, – пожал плечами Талгат. – Можешь попить пока холодного пивка.
Он вышел, прихватив с собой белую папку с бумагами, и направился к зданию за универсамом. Северцев внимательно оглядел окрестности дома, пешеходов, стоящие напротив универсама автомашины, но ничего подозрительного не заметил. Несмотря на утро, температура воздуха в городе уже перевалила за тридцать, и пешеходы спешили
Талгат скрылся в первом – из двух – подъезде дома, где проживали VIP-персоны казахского истеблишмента. Потекли минуты, ленивые и медленные, словно сомлевшие от жары мухи. Бывший ученик мастера Николая показался через двенадцать минут, с рассеянно-задумчивым видом пересек территорию дома, вышел за ворота. Северцев хотел было вылезти из машины, но заметил, как из дверей подъезда вышли двое мужчин в серых брюках и белых рубашках, глядя вслед Нигматуллину, потом их окликнул выглянувший третий – с круглой безволосой головой, и они скрылись в подъезде. А Северцеву вдруг на миг показалось, что это выглянул Виктор. Уж очень этот смуглый парень с бритой головой и бородкой издали походил на Красницкого.
– Чур меня! – с досадой отмахнулся Северцев. – Галлюцинаций не хватало!
Талгат сел в машину, отъехал от универсама, оглянулся.
– Плохо дело, однако.
– Что?
– Я не стал даже заходить. Стоило мне выйти из лифта, как на лестнице появился мордоворот в сером костюме, а из соседней с квартирой Сабировых двери выглянул еще один. Пришлось делать вид, что ошибся этажом.
– То есть за квартирой следят.
– Уверен, что и в квартире сидят опера и ждут гостей. Интересно, что такое натворил наш главный администратор, коль его объявили в розыск и ждут в засаде? Большие деньги украл? Или кому-то помешал?
Северцев промолчал. Он догадывался, в чем дело. Сабиров не крал денег, но помешал системникам, и они начали на него охоту. Но кто такие системники и какое отношение они имеют к государственным структурам Казахстана, Северцев не знал. Еще более удивительным было то обстоятельство, что от этих же системников пряталась и Варвара, бывший замминистра национальной безопасности республики.
– Остаются родственники.
– Я туда и еду, – буркнул Талгат. – Послушай, Север, это, конечно, не мое дело… но не связался ли ты с криминалом?
Олег вздохнул.
– Хотел бы я сам знать, с кем связался… Успокойся, дружище, ни с каким криминалом я не связывался. Во всяком случае – в наших понятиях. Повторяю, тебе лучше не знать всего, спокойнее будет. Но будь готов к появлению незваных гостей. Будут спрашивать про меня – ты меня не видел и обо мне не слышал. Договорились?
– Расскажешь, в чем все-таки дело, из-за чего весь сыр-бор разгорелся?
– Может быть, когда все успокоится.
– Что ж, подождем.
Дальше ехали молча.
На улице Керимбаева свернули к ряду пятиэтажек с красивыми балкончиками. У дома номер восемь Талгат остановил машину.
– Вместе пойдем или я один разведаю?
Северцев помолчал. Район ему не нравился, да и интуиция шептала: лучше перестраховаться…
– Ты просто посмотри, что там, в квартиру не заходи. Если все нормально, ничего подозрительного нет, махнешь мне, тогда пойду я.
– Как скажешь.
Талгат направился к дому, в котором проживала двоюродная сестра Варвары, задержался на минуту, пока кто-то из жителей не открыл дверь подъезда изнутри: дом был снабжен домофонами. Снова одна за одной потянулись тягучие как жвачка минуты. Северцев оглядел улицу, близстоящие машины, и ему показалось, что спину мазнул неприятный прицеливающийся взгляд. Сердце заработало чаще. Подсознание среагировало на какое-то изменение обстановки, и голос его игнорировать было нельзя.