Ввысь

Сандерсон Брендон

Я закатила глаза.

— Хорошо, командир звена. Я не против, чтобы кто-то другой сделал за меня черную работу. Посмотрим, как ты поднимешь их в небо.

— Да, сэр! Звено, для набора высоты и снижения в истребителях используются не ускорители, а подъемные кольца. Подъемное кольцо — это устройство в виде обруча под днищем каждого звездолета. Оно включается… э… красной кнопкой в верхней части передней консоли. Никогда не выключайте его во время полета, иначе рухнете, как космический мусор.

Один из кораблей

в строю осветился снизу — заработало подъемное кольцо.

— С помощью сферы управления вы можете управлять углом крена и совершать малые перемещения. Для быстрого набора высоты потяните вверх маленький рычаг рядом с большим рычагом управления двигателем.

Звездолет Говнюка начал равномерно подниматься. Это был корабль класса «Поко», как и все наши. Они походили на увеличенные карандаши с крыльями, но тем не менее были звездолетами, и я сидела в кабине. Хоть и в голограмме, но мечта сбывалась.

Я щелкнула красным переключателем, и вся приборная доска осветилась. Ухмыльнувшись, я водрузила правую ладонь на сферу управления, а левой рванула рычаг контроля высоты.

Корабль вдруг резко скакнул назад, и я врезалась в здание.

И не только я. Корабли отзывались с гораздо большей чувствительностью, чем мы ожидали. Риг умудрился перевернуться вниз головой, Киммалин взмыла ввысь, потом, завопив от неожиданности, рванула вниз и расплющила свой «Поко» о стартовую площадку.

— Курсанты, только рычаг контроля высоты, — сказал Говнюк. — Сферу управления пока не трогать!

Где-то снаружи усмехнулся Кобб.

— Сэр! Я… э… это… — Говнюк замолчал. — Хех.

Я порадовалась, что никто не видит, как я покраснела. Судя по столам и разбросанной еде, я врезалась в голографическую версию столовой при летной школе. Наверное, мне полагалось схлопотать травму шеи, но хоть мое кресло и подрагивало при движении, оно не могло воспроизвести всех ощущений настоящего полета.

— Мои поздравления, курсанты, — сказал Кобб. — Не сомневаюсь, половина из вас уже мертвы. Командир звена, есть мысли?

— Я не ожидал, что они настолько безнадежны, сэр.

— Мы не безнадежны, — возразила я. — Просто… нам не терпится. И возможно, теперь нам за это немного стыдно.

— Говори за себя, — раздался в шлемофоне девичий голос. Как там ее звали? Гудия, девушка с хвостиком в небрежно надетой куртке. Она смеялась. — О, мой живот. Кажется, меня сейчас вырвет. Можно попробовать еще раз?

— Еще раз? — переспросила Киммалин.

— Это было круто!

— Ты только что сказала, что тебя вырвет.

— В хорошем смысле слова.

— Как может вырвать в хорошем смысле слова?

— Внимание! — рявкнул Кобб.

Вокруг все расплылось, и неожиданно мы в целых кораблях снова оказались в строю — очевидно, симуляция обнулилась.

— Как и большинство новичков, вы не привыкли к тому, с какой чувствительностью

реагируют корабли. Подъемные кольца и ускорители позволят вам выполнять точные маневры, особенно когда мы перейдем к тренировкам со светокопьями. Однако за подвижность приходится платить. Погибнуть в звездолете проще простого. Таким образом, сегодня мы отработаем три аспекта: как взлетать, как приземляться и как при этом остаться в живых. Ясно?

— Да, сэр! — ответили мы хором.

— Вы также научитесь пользоваться рацией. За связь отвечают синие кнопки в левом верхнем углу приборной доски. Вам нужно наловчиться открывать канал связи либо со всем звеном, либо только с напарником. Другие кнопки рассмотрим позже, не хочу вас пока отвлекать. Одним звездам известно, как можно напортачить еще больше, чем вы уже умудрились, но я вам такой возможности не дам!

— Да, сэр! — с некоторым смущением прогорланили мы.

Следующие три часа мы отрабатывали взлет и посадку.

Это раздражало, поскольку я чувствовала, что должна уметь больше. Я ведь так усердно училась и мысленно тренировалась. Мне казалось, я все знаю.

Но ничего подобного. Крушение при первом же взлете это доказало. Последующие бесплодные попытки вызывали досаду.

Единственный способ справиться с ситуацией — практиковаться, поэтому я с головой погрузилась в обучение. Вверх-вниз. Вверх-вниз. Раз за разом. Со стиснутыми зубами, полная решимости больше не разбиваться.

В конце концов всем удалось совершить пять взлетов и посадок. Когда Кобб снова отправил нас в небо, я поднялась на отметку пятьсот по высотомеру и остановилась. Выдохнув, откинулась на спинку кресла, пока остальные курсанты выстраивались в один ряд со мной.

Мимо пронесся Говнюк. Прежде чем занять свое место, он сделал сальто.

Хвастун.

— Итак, командир звена, — сказал Кобб. — Проведи перекличку, и пусть каждый подтвердит готовность. Вы будете делать это перед каждым заданием, чтобы убедиться, что ни у кого нет ни технических, ни физических проблем. Если у кого-то проблемы, сообщите командиру звена. Если вы летите в бой, зная, что с кораблем неполадки, то несете ответственность за возможный ущерб.

— Сэр, правда, что если мы разобьем настоящий корабль в тренировочном полете, то не окончим школу? — спросил Бим.

— Если курсант разбивает истребитель, обычно это говорит о небрежности, — ответил Кобб. — Такому человеку не стоит доверять оборудование.

— А если мы катапультируемся? Я слышал, что курсанты тренируются в реальных боевых ситуациях. Если нас собьют и мы катапультируемся, будет ли это означать, что мы вылетели? В смысле из школы?

Кобб помолчал.

— Жесткого правила нет.

— Но такова традиция? — не замолкал Бим. — Курсанту, который катапультируется и теряет корабль, больше не летать.