Вы дозвонились до Сэма
Шрифт:
Мама иногда называет Элленсбург старым городком, который всё ещё ищет себя – даже в век, когда все стремятся перебраться в места побольше и помноголюднее. Мне не терпится уехать отсюда, но готова признать: есть в Элленсбурге своё очарование.
Скрещиваю руки на груди: центр города встречает меня признаками весны – цветочными корзинами на фонарях и рядами белых палаток для еженедельной ярмарки. Перехожу улицу, чтобы избежать толпы – не хватало ещё встретить кого-нибудь знакомого. Весной и летом в центре Элленсбурга
Сэм дожидается меня с работы, мы перехватываем по фалафелю и идём в кино – на воскресный дешёвый сеанс, – а после бесцельно бродим по городу.
Мне и сейчас кажется: если обернусь, то Сэм будет ждать на углу. Сердце колотится как бешеное… но там никого нет, кроме женщины, которая потеряла свой телефон. Когда я прохожу мимо, она даже не поднимает взгляда.
С Микой Обаяши мы договорились встретиться в кофейне на другом конце города. В центре тоже полно кафешек, но я написала Мике, что не хочу натолкнуться на знакомых, и получила в ответ: «Я тоже».
Занимаю столик у окна: за соседним расположилась престарелая пара, уткнувшаяся в одно меню. Заказываю чёрный кофе без сахара. Вообще-то обычно я пью кофе со сливками, но недавно прочла где-то, что чёрный кофе тренирует вкус. Как вино.
Не успеваю я сделать и пары глотков, как над дверью звенит колокольчик и в кафе заходит Мика. На ней чёрный кардиган поверх тёмного платья, в котором я её раньше никогда не видела. Выглядит она лучше, чем я ожидала в силу обстоятельств. Мика находит меня взглядом, опускается на красный диванчик напротив, кладёт телефон и скидывает сумку под стол. Появляется официантка и наливает ещё одну чашечку кофе.
– И побольше сахара и молока, если можно, – просит Мика. – Пожалуйста.
– Конечно. – Официантка кивает и собирается уходить, но Мика её останавливает.
– Извините, а соевого молока не найдётся?
– Соевого? Нет.
– Оу. – Мика хмурится. – Тогда обычного, пожалуйста.
Официантка отворачивается, и Мика переводит взгляд на меня.
– Ты не ответила на мои сообщения. Я даже не знала, придёшь ли ты сюда.
– Прости. Я вообще в последнее время мало кому отвечаю.
Другой отговорки у меня нет. Да и телефон у меня обычно стоит на беззвучном. К тому же на этой неделе меня почти не было в Сети.
– Да я понимаю. – Мика хмурится ещё сильнее. – Просто подумала, что ты решила не приходить и меня не предупредила. Ты же знаешь, не люблю, когда так получается.
– Поэтому я и пришла пораньше.
Мы обмениваемся улыбками, и я делаю глоток. Мика накрывает мою свободную руку своей.
– Я скучала, – шепчет она, сжимая мои пальцы.
– И я по тебе тоже.
Сколько бы я ни убеждала себя, что мне нравится одиночество, я рада увидеть знакомое лицо. Рада встретиться
Возвращается официантка с небольшим кувшином молока и несколькими пакетиками сахара. Мика высыпает три из них в свою чашку, а потом дотягивается до кувшинчика.
– Молока? – предлагает она мне.
Качаю головой.
– Потому что это не соевое?
– Нет… я просто решила пить чёрный кофе.
– Ого. Впечатляет. – Мика кивает. – Очень по-сиэтловски.
Не успевает она договорить, как загорается экран её мобильника и он начинает вибрировать. Мика чиркает по нему взглядом, а потом смотрит на меня.
– Уберу-ка я его. – Она прячет телефон в сумку и утыкается в меню. – Хочешь что-нибудь заказать?
– Я, вообще-то, не голодна.
– Оу, ладно.
Мика убирает меню в сторону и складывает пальцы в замочек, пока я делаю ещё один глоток. Музыкальный автомат на другом конце комнаты мигает оранжевым и синим, но не играет. Между нами повисает тишина, а потом Мика наконец задаёт вопрос:
– Так… хочешь об этом поговорить?
– Да не особо.
– Уверена? Я думала, ты поэтому встречу назначила.
– Мне просто нужно было выбраться из дома.
Мика кивает.
– Хорошо. Как ты вообще?
– Да вроде ничего.
Мика молча глядит на меня, словно ждёт продолжения.
– А ты как? – спрашиваю я у неё. – Вообще.
Взгляд Мики скользит по столу, пока она обдумывает ответ.
– Не знаю. На службах тяжело, но тут нет храма как такового, так что… обходимся чем можем. Я о стольких традициях и обычаях даже и не знала. Понимаешь?
– И представить не могу… – отвечаю я.
У Мики и Сэма была настоящая связь с их культурой, не то что у меня. Оба моих родителя родом откуда-то из Северной Европы, но обычно я об этом даже не вспоминаю.
Мы снова затихаем. Мика долго помешивает свой кофе, а потом замирает, будто о чём-то вспомнила.
– Мы устроили по нему бдение. – Она не поднимает глаз. – Через день после… Я всю ночь с ним провела. Смогла снова его увидеть…
Что-то внутри меня холодеет и обрывается.
Увидеть Сэма ещё раз после того, как он… Я снова отпиваю кофе из чашки и стараюсь унять своё воображение. У меня плохо получается. Лучше бы Мика об этом не упоминала.
– Знаю, не каждый готов увидеть его таким, – продолжает она, всё ещё не поднимая взгляда. – Я тоже думала, что не смогу. Но это ведь был мой последний шанс. Поэтому я и вызвалась.
Я молчу. И просто пью свой кофе.
– А вот на похоронах народа было много. Нам не хватило стульев. Пришли люди из школы, которых я вообще впервые в жизни видела. И так много цветов…
– Это хорошо.
– Кое-кто справлялся и о тебе, – замечает Мика. – Я всем говорила, что ты себя плохо чувствуешь. Что навестишь его потом. Одна.