Вы хотите стать звездой?
Шрифт:
Публика под такой призыв «зажигать» не спешит, здесь все давно выросли из школьной формы. Им интереснее, как буду реагировать я. А уж про грудастых блондинок столько сказано в мировом фольклоре: из-битый персонаж. А эта еще и пьяная.
— Манечка, ты не пей больше. М-да, лично я знаю три стадии опьянения женщины. Первая, когда она кокетливо хихикает: «Какая я пьяная! Какая я пьяная!» Вторая, когда она заявляет: «Кто, б...я, пьяная?!» И третья, когда на вопрос таксиста, куда ехать, она отвечает: «А тебя это е...ет?» — комментирую я состояние Малиновской.
Не новый, но эффектный анекдот неизменно вызывает смех. А сейчас
Маня гневно поворачивается ко мне, судорожно открывает ротик, но сказать ничего не может. Ничего остроумного не приходит в ее светлую голову. Девушка даже в принципе не способна на какие-либо пикировки на сцене (если текст заранее ей никто не подготовил), а своих заготовок у нее нет, так что повернуть разговор в выгодную для себя сторону она не в силах. Однако это не мешает ей считать себя звездой разговорного жанра и запрашивать за свое появление огромненькие суммы.
— Да это шутка была, Манечка. Смотрите, я говорил, что бабы не понимают юмор. И вот показательный пример, Маша шутку не догнала, хотя мы с вами все поняли.
Осматриваю зал. Если там слишком много баб (особенно таких, которых я называю «пи...да на цыпочках»), они могут помешать работе по моральному перевоспитанию зазвездившейся особы. Бабам кажется, что если на их глазах так прикладывают одну из них, то наносят оскорбление всему их бабскому отродью, и они начинают перекрикивать ведущего, срывая выступление. Но сегодня, оглядываясь, вижу, что все на моей стороне. Ну, тогда — держись!..
Манечка, ожидавшая, что станет звездой вечеринки, действительно стала ею. Но в ином ракурсе. И потому естественно озверела. В перерыве принялась пугать меня тем, что в зале находится ее любовник, который за нее убьет. Беда всех слабых людей — когда нечем крыть, они начинают угрожать. Только я-то никого не оскорблял, лишь подшучивал — разница большая. И я ее четко знаю (иначе меня бы давно не было в живых). Потому, едва поднявшись после перекура на сцену, честно выложил публике: «Меня обещают убить!»
— Рома, не бойся, мы с тобой! — завопили в зале. — Продолжай!
К сожалению, завершить начатое было уже невозможно. Красавица растворилась где-то среди столиков с дорогущим пойлом и х... она забила на работу. Не царское это дело! Ну а меня, конечно, никто в тот вечер не убил. Более того, случилось неожиданное: как выяснилось, Малиновскую даже наняли для того, чтобы мне было, кого обсирать. По мнению заказчиков, мне нужен объект, на котором удобно оторваться. Красивая, сисястая блондинка-Барби подходила как нельзя лучше. А она еще и оказалась хорошей марионеткой, подыграла — задираться начала первой. Ну как было не ответить?! В принципе — старый прием, двое клоунов, один бьет другого. Только сейчас он приобрел особую актуальность. Девочка ведь уверена, что она звезда. А всем хочется назвать ее словом, которое хорошо рифмуется со звездой.
Гости остались очень довольны.
Глупо думать, что туда заявились одни садисты, которым приятно видеть, как задирают неспособную отбиваться тетку. Ничего подобного! Просто, к счастью, там находились не совсем дурные люди, которые видят КТО ЕСТЬ КТО. Видят и не отказывают себе в удовольствии донести до этого человека правду. Почему нет, если российский шоу-бизнес переполнен случайными мальчиками и девочками. Они попали в телевизор и уверены,
...Домой отправился только под утро. Ехал и мысленно все возвращался к началу вечеринки... Ведь не в первый раз попадаю в подобную ситуацию. Так, однажды я должен был работать на небольшой, но очень «нажористой» пьянке. Пригласили меня, Петьку Подгородецкого и группу «Динамит», которую, впрочем, еще надо было найти. Искать ее поручили мне, и я начал звонить Айзеншпису. Тот, будучи умным и тертым калачом, отказался везти группу, не переговорив вначале с заказчиком. «А чего с ним говорить? Цена вас устраивает, в чем проблема?» — пытался я отмазать клиента от странно-назойливого продюсера. Но не рассчитал его хватку. В итоге, он путем долгих и нудных упреков в «нечистоплотности» и «зарабатывании на кем и его светлом имени денег» принудил меня выдать телефон олигарха, устраивающего праздничную феерию, и сам чрезвычайно ловко вдул миллионеру своего подопечного Диму Билана и какую-то второсортную группу. Пусть они никому не сдались на празднике жизни, зато заработок Айзеншписа увеличился сразу на триста процентов (а только это для продюсера и главное!).
...И фигня, что гости, взятые на измор «замечательными» певцами, не удирали с тусовки только из вежливости к хозяину дома. Они вежливо слушали всех музыкантов.
Наконец, Димочка — «гвоздевое завершение программы» — закончил выть на сцене и уселся за стол рядом со своим боссом, который с удовольствием облизывал дорогое мороженое. Билан уставился на шефа влюбленными глазами. Картина маслом: Айзеншпис лижет. Билан глотает слюни. Айзеншпис лижет. Билан сглатывает... Томно вздыхает... Ну, твою мать! Смотрю на лица мужиков, понимаю, что сейчас всех начнет тошнить. И ситуация будет, как в том анекдоте: «А что это у вас салатик "оливье" под столом?» — «Ой, извините. Вырвалось». Интуиция меня не подвела, и вскоре хозяин дома стал шептать мне на ухо:
«Рома, ну давай. Подколи их, а то вспоминать нечего будет!»
Мне и самому давно хотелось начать, но все повода не было. Дом чужой, мы просто нанятые артисты. Ну а раз дают повод...
— Предлагаю тост за всех хороших артистов, украсивших собою этот вечер, и за тех, кто им заплатил... А много ли надо хорошему артисту? Может, только пососать у продюсера... его мороженое.
— Ой, Рома, что ты такое говоришь? — притворно возмущается хозяин дома, а под столом сует мне в руку пачку стодолларовых купюр. Гости тихо угорают. У вечеринки появляется новый и очень жизненный повод для веселья, посмотреть, кто как отреагирует. Что будет дальше?
— Трудно нам, артистам. Про шоу-бизнес чего только не говорят: будто там все голубые. Но к присутствующим здесь это конечно не относится. Да, Дима?
— Да-а, — говорит разомлевший Билан. Он даже не понимает, что происходит.
Понимает его продюсер, но ему по барабану. Он даже улыбается, все равно ведь он-то своего добился: покупателя развел как хотел. А я... ведь даже не прямо в лоб говорю. Ну, в конце концов, если он и обидится, отмажусь. Скажу, что люди сами просили. Даже денег дали. Клиенты же платят, чтобы их веселили.