Вы красивая женщина
Шрифт:
Игорёк поперхнулся, но заткнулся. В словах девушки звучала сила и уверенность. Руки больше не распускал, боялся. Однако не смирился. Потихоньку пакостил. Неважные отношения дочери с матерью стали ещё хуже. Любовник жужжал в уши матери, что Жанна заигрывает с ним, что это переходит все границы, ведь он любит только Веру. Мать устроила дочери скандал. Доводов никаких просто не желала слышать. Жить дома стало невозможно. Жанна позвонила Сереже и попросила разрешить пожить в его квартире. Тот был на своей стройке в далёком А-ке, но зная,
А по стране шла перестройка, а за ней гиперинфляция. Ничем стали сбережения людей, вклады обесценились. Пропали деньги Андрея, полученные за научные открытия. Не на что стало жить матери и Игорьку. Как-то навестив родительскую квартиру, Жанна обнаружила, что они продали одну из пяти дорогих картин, которые приобрёл ещё дед, отец Сергея. Девушка раскричалась на мать:
– - Это не твое, эти картины принадлежат Сереже, их приобрел его дед, не смейте трогать картины!
– - А на что мы будем жить!
– кричала мать.
– Нам, что, с голоду теперь помирать. Ты же ни копейки не даешь мне!
– - А ты знаешь, сколько платят учителям? Не подавитесь моими деньгами? Вы не инвалиды! Пусть твой альфонс, матушка, идёт работать.
И, уходя, предупредила мать, что если пропадёт ещё что из того, что покупал отец и осталось от деда Сергея, она подаст в суд.
– - Может, я ничего и не получу, но позора тебе, матушка, будет свыше крыши. Я еще заявлю, что твой Игорёк ворует, - пригрозила напоследок она, - что это он украл и продал картину.
Через неделю мать позвонила и вполне миролюбиво предложила встретиться и поговорить. Она предложила разделить имущество.
– - Ты взрослая, - рассудительно говорила Вера.
– У тебя своя жизнь. У нас с Игорем своя. Давай поделим картины, которые приобрел Андрюша.
– - А квартиру как будем делить?- скептически осведомилась Жанна.
Игорек отозвал Веру, что-то прошептал ей. Мать кивнула, соглашаясь.
– - Игорь считает, что картины ты должна забрать все.
Девушка изумленно вскинула брови, но дальнейшие слова матери погасили её удивление.
– - Тебе картины, а нам останется квартира, - завершила мать.
– - Не подавитесь, глотая такой кусок?
– ответила дочь, когда пришла в себя от наглости любовника Веры.
– И что-то ты про золото, матушка, молчишь, автоматически себе причислила? Или его тоже мне предложите, лишь бы вымелась я отсюда.
– - Золото все мое, - ответила мать.
– Андрюша мне покупал.
– - Он и мне покупал, - возразила дочь.
– Он всегда говорил, что украшения будут принадлежать мне.
– - Это он в шутку говорил так, - взвизгнула мать.
– - Ага. Особенно когда мне было двадцать лет. И не забудь про золото бабушки, Сережиной матери. Это кому отдашь? Там есть очень дорогие украшения.
– - Я Сереже заменила мать, - ответила Вера.
– Значит, это автоматически стало все мое.
– - Дуся ему тоже заменила
– Что молчишь, Дуся?
– - Мне ничего не надо, - вздрогнула старая женщина, перекрестилась и отошла.
– - Вот что, - глаза девушки сердито вспыхнули, - делить будем всерьез. Значит так, квартиру приватизируем на троих. Здесь есть доля и Сережи, картины не трогаем, перевозим к в Сережину квартиру, чтобы кое у кого не горели глаза, - она иронически посмотрела на Игоря, - а золото, черт с вами, поделим на двоих, то, что привез папа. Это память о нем. Вот только так, матушка. Другого не будет.
Мать долго мялась. Но Жанна твердила, что никаких других условий она не примет. И если мать это не устраивает, то пусть с Игоречком ищет другое жилье, а сюда она вернется. Мать согласилась. Говоря про золото, Жанна забыла о дорогих ювелирных украшениях, что были собственностью семьи Серёжиного отца, которые тот передал своей второй жене, когда она родила мальчика. Некоторые из них имели очень большую ценность.
– - И ещё, - напоследок сказала мать, - я хочу отослать назад Дусю. Жизнь стала дорогая, а у неё нет никаких заработков.
Дуся, сидящая в уголке на стуле, беззвучно заплакала, вытирая уголком фартука слезы.
– - Ты что, - остолбенела Жанна, - Мало Дуся на тебя пахала?
– - Ей платили!
– - Что ты там ей платила, копейки сущие! Зато сама бегала по любовникам, а Дуся и с нами сидела, и обеды варила, и квартиру убирала. Заметь, без выходных. Она мне и Сереже мать заменила, тебя то есть.
Но, видя, что все её слова мало действенны, девушка воспользовалась последним доводом:
– - Дусин же домишко давно развалился. Там ни окон, ни дверей. Куда она поедет? Где у неё силы на деревенский дом?
– - Ну и что, - равнодушно сказала мать, - поживёт у каких-нибудь родственников. За детьми Дуся следить умеет. Няньки всегда нужны.
Дуся всё так же сидела на краешке стула и вытирала глаза. Она стала не нужна. Она это поняла, когда умер Андрей Анатольевич.
– - Сама понимаешь, - продолжала мать, - деньги стали ничем, а пенсии у Дуси нет. Не заработала.
– - У тебя, кстати, тоже, - заметила дочь.
– Ты также не заработала пенсии. И твой альфонс такой же...
– - Продукты дорогие, - словно не слыша, продолжала мать.
– А у Дуси хороший аппетит.
– - Конечно, - язвительно подтвердила Жанна.
– Игорёчка надо кормить. Дуся вас объедает. Бог тебя ещё накажет за это, матушка, - и, решительно повернувшись к старой женщине, сказала: - Собирайся, мама Дуся, пойдёшь со мной, будем жить с тобой у Серёжи. Моей зарплаты хватит на двоих. Не умрем с голоду. Я возьму дополнительные частные уроки. Прокормлю и тебя, и себя.
– - А мне не хочешь подкинуть денег?
– спросила мать.
– Я все же твоя мать. Я тебя родила.
– - Спасибо, - язвительно отозвалась девушка.
– Не хочу.