Вы называете это автобусом?
Шрифт:
Для банкета ресторан объединили с концертным залом. В зале убрали все стулья, чтобы было, где танцевать. Там осталась только сцена. А стену между двумя помещениями раздвинули в стороны. Я села за стол между Бархатовым и Гольдманом.
Жорик любезничал с Леркой. В ее ухажеры записались и Протасов с Кочетковым. Кстати, если все оделись в костюмы и галстуки, то Кочетков приперся в джинсах и свитере. Вроде Жорик говорил, что он – писатель-сценарист. Не по случаю одетым оказался и Марсик Маевский. Но он при первой же встрече сказал мне, что стал успешным художником.
Я подошла к компании поближе и громко сказала: «Привет, друзья!» Ребята тут же повернулись ко мне. Я с удовольствием заметила, что от Новицкой все, кроме Жорика, отвернулись, чтобы разглядеть меня получше.
– Пятакова, ты превзошла всех красавиц из глянцевых журналов! – сказал все же повернувшийся ко мне Гольдман.
– Летка, садись скорее, мы тут юность вспоминаем, – предложил Марсик.
– Помнишь, как в школе праздничные вечеринки проходили? – спросил Марик. Видно, он уже подвыпил и забыл, что является успешным адвокатом.
– Ну так… – промямлила я, – что там вспоминать?
– Ты что, – крикнула Лерка, – не помнишь, как физик пел на всех вечерах? У него в репертуаре две песни – «Ярче ты любой звезды» и «Нас с тобой ждет дальняя планета».
– Нас с тобой ждет дальняя планета,
В космолете будем ты и я,
Полетим вдвоем быстрее света,
Чтоб услышать трели соловья, – замурлыкал Марсель.
– Жуткая глупость, – поморщился Толстоухов.
– Я помню, что Протасов у него в любимчиках ходил. Он мечтал, чтобы ты, Сеня, поступил на физфак и занимался наукой, – вспомнила я.
– Да, не оправдал я его надежд, – улыбнулся Сеня, – пошел в бизнес.
– Сенечка, а какой у тебя бизнес? – нежно спросила я.
– Я, Пятакова, владею сетью стоматологических клиник. Если у тебя проблемы с зубами, прошу пожаловать, – ответил Протасов.
– Во-первых, Корсарова, а во-вторых, с зубами у меня все нормально, – холодно заметила я.
– Юрка, – продолжал Марик, – помнишь, как мы по пол кванзата сдавали на ремонт, а ты забыл принести. Физик же у всех, кто не сдал деньги, забирал портфели и запирал их в лабораторке. А ты пришел без портфеля и говоришь: «Портфель я забыл. Пиджак снимать?»
Толстоухов смущенно заулыбался.
– А еще физик говорил, что любит, когда девушки дарят ему фиалки, – вспомнил Гольдман.
– А директрису помните? – спросила Лерка, – как она на входе ловила всех, кто пришел без сменной обуви. Смотрела только на ноги. А тут математик приходит. Она его схватила за рукав и орет: «Где сменка?»
Все дружно расхохотались.
Толстоухов с улыбкой смотрел на Новицкую, и Гольдману это явно не нравилось.
– А помните нашу первую после школы встречу? – спросил Жорик, – все тогда напились, закуски почти не было. И Юрка заснул стоя, положив голову на орущую магнитолу.
Лерка смутилась и дернула Гольдмана за рукав. Но Толстоухов вовсе не обиделся на это воспоминание и
Так за разговорами прошел ужин. Хорошо, что собрались только успешные ребята, за исключением Новицкой, которая работала в каком-то захудалом издательстве. Еще непонятно, где работал Рыбаков, но он все больше молчал и про себя ничего не рассказывал.
– Венечка, – спросила я его, – а ты кем работаешь?
– Я чиновник в государственной конторе, – непонятно сказал он.
Про Толстоухова я знала, что он – неплохой хирург. Правда, вряд ли зарабатывает большие деньги. Остальные: Марик – адвокат, Марсик – художник, Сеня – бизнесмен, Гольдман – банкир, Кочетков – писатель.
Последний, кстати, привязался к моему мужу. Где-то он прослышал, что Вовка выкупил киностудию и снимает художественные фильмы. А у Олега, как он сам сказал, получился отменный сценарий про девятнадцатый век. Любовь, дуэль, королевский двор и все такое. Вовка отбрыкивался от него, как мог, но пришлось пообещать, что он посмотрит сценарий Кочеткова.
После ужина и даже во время него оркестр играл танцевальную музыку. Когда воспоминания закончились, мы пошли танцевать. Я со всеми повальсировала. Только Вовка так нагрузился, что не пригласил на танец собственную жену. Ну ничего, в каюте я ему выскажу, что об этом думаю.
Лерку тоже приглашали. Это и понятно – нас всего две девушки, а кого приглашать, если я уже занята?
Выступления артистов я не видела. Марик повел меня на свежий воздух. Я уже предвкушала легкий отпускной роман, но он только и говорил, что о работе, клиентах и судебных ошибках. Потом еще оказалось, что он женат и обожает свою жену. Разрешение на детей они, правда, пока не получили. Я уже начала зевать. Спасло меня то, что я лихорадочно думала, с кем из класса завести необременительный роман, чтобы досадить Вовке, но пока ничего не надумала и решила отложить решение этого вопроса.
Фейерверк был неплох. Фирма не ограничилась только запуском петард, а сделала крутящийся салют, как двести лет назад в царском замке. Я такие видела в кино. Все-таки я актриса и жена владельца киностудии.
Потом все отправились спать, а я подошла к нашему первому пилоту Антону.
– Антон, вы, наверно, такой умный, – начала я, – ведь все кнопки на пульте надо запомнить…
– А откуда вы знаете, что там кнопки? – довольно невежливо спросил он.
– Ну я в кино видела про космонавтов, – я притворилась дурочкой. На мужиков это действует безотказно.
– Там действительно кнопки, – улыбнулся пилот.
– А вот если пожар, что вы будете делать? – испуганно спросила я, – да и мы, ведь мы все в одну дверь не протиснемся. Кто-то может задохнуться и погибнуть.
– Вам совершенно не о чем волноваться, – успокоил меня Антон, – в рубке есть еще одна дверь. Чтобы ее открыть, нужно только нажать на зеленую кнопку справа на пульте.
– Вы мне покажете эту кнопку, а то я от страха не засну? – поинтересовалась я.
– Конечно, заходите в мою смену, я все покажу, – предложил пилот.