Вы ничего не знаете о мужчинах
Шрифт:
Я бы никогда в жизни не смог добиться таких успехов и заработать такое количество положительных отзывов о своей работе, если бы в моей жизни не было Марджори. Я участвовал в ток-шоу Опры и Элен, был корреспондентом «Доброе утро, Америка», меня приглашали выступать в церкви.В церкви,вдумайтесь. Раньше мне никто не предлагал выступить с программной речью в храме Господнем. Никогда. Все это случилось со мной не только потому, что я хотел быть лучше, но и потому, что нашелся человек, разглядевший во мне стремление к совершенству.
Люди, с которыми я знаком долгие годы, замечают изменения, произошедшие
Тогда у меня была опухшая физиономия, щеки висели, и я таскал на себе, наверное, тонну лишнего веса. Я выглядел конченым человеком. Сейчас даже поверить трудно в то, что я был таким жалким и несчастным.
Теперь дома у меня полный порядок. Я выбросил из жизни ненужный хлам, мешавший двигаться дальше, и тогда Господь наградил меня своей благодатью: я понял, как стать счастливым, как добиться успеха, и нашел сильную и любящую жену. Но мне пришлось потрудиться, чтобы удостоиться даров Господних, пришлось научиться поступать так, как нужно.
И этим знанием, приобретенным с таким трудом, я стараюсь поделиться с сыновьями. Я хочу, чтобы они знали великий секрет: сначала нужно научиться быть мужчиной. Потом нужно найти «подходящую женщину», которая поможет им развить в себе все самое лучшее. Брак — не смертный приговор. Он — само совершенство.
Теперь о сыновьях.
Стив и Джейсон прошлой весной сдали экзамены и получили право поступить в колледж. Я хочу, чтобы они создали добрую традицию. Я был первым в семье, кому удалось поступить в колледж, но доучиться не смог. Ребят приняли в Морхаус. Когда пришли письма с подтверждением, я сидел на работе. И вдруг расплакался. Мои ребята будут учиться в престижном учебном заведении с богатыми традициями. Что может быть прекрасней? Когда Джейсон увидел меня, пришел в недоумение оттого, что я, как ему показалось, расстроен. Он не понимал, что они со Стивом сделали плохого.
«Ты даже представить не можешь, что это для меня значит, сынок, — сказал я просто. — Из вас не выросли малолетние преступники, вы нормальные, здоровые ребята, и с головой все в порядке. Вас приняли в Морхаус. Я плачу от радости, потому что все сделал правильно. Дело не в вас».
Я понимаю, моя работа не окончена — Джейсону, Винтону и Стиви предстоит проделать долгий путь, прежде чем они станут настоящими мужчинами. Но они движутся в верном направлении.
Я молю Господа, чтобы он помог им усвоить мои уроки и благополучно разрешить вопросы, с которыми им придется столкнуться на жизненном пути. Мне бы хотелось, чтобы из них получились люди, способные сделать счастливыми себя и своих любимых. Совершат ли они ошибки? Безусловно. Но я сделаю все, чтобы их было как можно меньше.
2. Возраст и взгляд на отношения
Чего хотят мужчины в двадцать, тридцать, сорок лет и старше
Недавно мы с Лори, моей дочерью, ходили (у завтракать в ресторан. Мы были только вдвоем — я и она, и, не буду вас обманывать, я был здорово обеспокоен.
Главным образом по той причине, что мне впервые предстояло провести достаточно много времени наедине с дочерью без матери.
В тот день меня ожидал большой сюрприз.
— Пап, как ты думаешь, мне уже можно встречаться с мальчиками?
Услышав это, я мысленно заорал: «Что? Какой-то чертов наглец пытается загулять с моей девочкой? Тебе же тринадцать только! Кто ты? Ребенок! Да я его вот этими руками задушу!» На деле же я медленно досчитал в уме до десяти, несколько раз сглотнул и поморгал глазами. Наконец, убедившись, что голос мне повинуется и заикаться я не буду, я решил вступить в диалог.
— Как ты думаешь, в каком возрасте пора начинать? — спросил я невинным голосом.
— Ну, в четырнадцать, что-то в этом духе, — ответила Лори.
Я снова сглотнул всухую.
— Прости, солнышко, но никто не сможет прийти в дом, чтобы позвать тебя на прогулку, пока тебе «четырнадцать или что-то в этом духе». Слишком рано.
— А моя подруга Кэт встречается со старшими мальчишками, — парировала Лори.
Мне представилась картина: я точу ножи, заряжаю ружья, а после стою на веранде в халате и тапочках со всем этим арсеналом в руках и ору как бешеный на какую-то неизвестную мне Кэт, предупреждая ее, что, если она подойдет к дому на расстояние выстрела и попытается испортить мою девочку, ей конец. Вот засранка, молодая, да ранняя. Вслух же я, конечно, сказал совсем другое. Я старался говорить спокойно и взвешивать каждое слово, насколько это было возможно, конечно.
— А сколько лет этим «старшим мальчишкам»? — спросил я осторожно. — С которыми встречается Кэт?
— Ей нравятся ребята, которым, ну, пятнадцать, шестнадцать лет, как-то так.
Еще несколько судорожных глотков, снова моргаю глазами, как сова.
— Знаешь, милая, — произнес я наконец, смочив горло минеральной водой со льдом. — Давай поговорим об этом ближе к делу.
Когда завтрак окончился, я четко понимал: Лори уже не маленькая девочка, и мы танцуем какую-то промежуточную часть марлезонского балета — в голове Лори происходит незаметная, но напряженная борьба между нормальным для ее возраста интересом к существам противоположного пола и пышным цветением гормонов, которое приведет к тотальному сумасшествию несколько позже.
До меня дошло, что наш разговор не случился спонтанно: дочь уже не раз задумывалась о дружбе с мальчишками и даже, как знать, о последующем замужестве. С ней происходит то же, что со всеми остальными девочками во всех частях света. Она начала задумываться о том, как будет выглядеть ее будущий жених, какая у нее будет свадьба, где она будет проходить, из какого материала будет сделано ее подвенечное платье и не придется ли ей на следующий день размазать остатки свадебного торта по физиономии мужа. Она наверняка уже размышляла о том, сколько у нее будет детей от этого воображаемого мужчины, как их будут звать, стоит ли взять фамилию мужа или просто приставить ее к своей через дефис, и так далее.