Вы призвали не того... Книга 1
Шрифт:
Еще немного пожалев себя любимого, я все же лег рядом с Жанной. Та тут же доверчиво прижалась ко мне, закинув ножку на пояс и прижавшись грудью к плечу.
– Хум...
– сладко улыбнулась девушка во сне.
– Опять напустишь слюней, и один бесполезный меч света поработает анальным расширителем...
– пробормотал я, засыпая.
– А вот и девятая комната, - сказал я, разглядывая радужную пленку на месте дверного проема.
– Пф, - фыркнула Жанна, надув щечки и держась руками за попу.
Слюней она напустила. Меч я ей, конечно, засовывать не стал,
– Да не прикидывайся, - хмыкнул я.
– Хочешь сказать, тебе не понравилось?
– Нет, конечно!
– возмутилась она.
– А судя по стонам, как раз наоборот, - еще шире улыбнулся я.
– Ладно, что тут у нас на табличке пишет МаОу, чтоб ему веками свой хер сосать...
Пробежав глазами по надписи нависящей сбоку от входа небольшой деревянной дощечки, я почувствовал стойкое беспокойство в районе задницы. Мурашки снова начали готовиться к спешной эвакуации.
Комната боли и отчаянья. Для прохождения нужно всего лишь продержаться полчаса.
Приятного времяпрепровождения. Всегда Ваш, МаОу.
Глава 20. Комната боли
Еще раз проверил снаряжение.
Полуторный меч я повесил на бедре слева, на месте своего длинного. Силы и ловкости работать им одной рукой у меня хватит, так что могу использовать его как отдельно, так и в паре с эльфийским клинком, висящем на правом бедре. Перевязь с сюриками, запас которых я пополнил в коридоре с ловушками, на груди и кинжал с черненным лезвием на пояснице сзади. Набор отмычек в кармане, драже и ошейники под курткой. Бойцовские перчатки и щит-наруч на руках. Щит убийцы магов и прямой меч я отдал Жанне, у нее же, как обычно, осталась и перекидная сумка с мелким барахлом.
Все, готов.
Стараясь не думать о том, что меня может ждать, я шагнул сквозь радужную пленку девятой комнаты.
На фоне выжженной серой пустоши меня встретила очаровательно улыбающаяся девушка.
– Добрый день, герой. Как добрались?
– голос у нее был мягкий, очень приятный, а фразы какие-то лениво-неторопливые, тягучие как кисель.
Стройная высокая фигурка с практически плоской грудью была затянута всего в две полоски, которые гордым словом "одежда" язык назвать не поворачивался - одна полоска шла по груди, едва прикрывая соски, а вторая - усиленно пыталась изображать трусики. Загорелая почти до коричневого цвета кожа приятно гармонировала с ярко-красными глазами и густой алой шевелюрой, уложенной в пышную прическу рок-звезды восьмидесятых. Из волос было видно торчавшие кончики небольших черных рожек, а позади девушки вовсю извивался длинный кожистый хвост с концом-сердечком.
– Спасибо, хуево добрался. У твоего хозяина очень хреновое чувство юмора и отбитая фантазия.
– Мы часто это слышим, - улыбнулась она.
– А я точно адресом не ошибся, - на всякий случай спросил я.
– Что-то это не похоже не комнату боли.
– О, это она самая, не переживайте. Просто некоторые комнаты нашего подземелья создают иллюзию открытого пространства. Если вдруг найдется кто-нибудь
У меня холодок пробежал по позвоночнику и ушел куда-то в пятки, ломиться на баррикады давно не вылезавшей оттуда трусливой душонки. Что-то такое я примерно подозревал, но без "фатального".
– Итак, раз Вы готовы, то начнем, - она слегка поклонилась.
– Позвольте представиться, Кэрри, суккуб.
– Угу, очень приято, - я вытянул из ножен полуторник.
– А вот меч Вам не понадобиться, - продолжила она, не выказывая ни грамма беспокойства или агрессии.
– В этой комнате действуют особые условия. Можно назвать ее чем-то вроде сна. Осознанного погружения в глубины собственного сознания. И так, начнем с первой боли. Желаю всего доброго...
– Андрей! Смотри, смотри! Плещется!
– закричала девочка лет семи, хлопая в ладоши.
– Не прыгай так, свалишься, - я взял сестренку за ручку, пытаясь оттащить от края моста.
Мы приехали в деревню к бабушке на лето. С нами была только мать - отца не отпустили на летний отпуск, но он обещал приехать на выходные.
Городские дети, мы привыкли к шуму машин и толпам людей, так что деревенька на краю леса с текущей рядом речкой казалась нам чем-то вроде сказки. Мы часами бегали по округе и играли с местными детьми или помогали бабушке и маме с огородом.
Сейчас мы переходили по старому деревянному мосту на ту сторону речки - нужно было пригнать домой нашу корову с теленком. Но маленькая Роза как обычно остановилась прямо на его центре и начала любоваться рыбками, периодически выпрыгивающими из воды.
– Роза, пошли уже, успеешь еще полюбоваться!
– Нет, я хочу сейчас!
– запротестовала мелкая и начала вырывать руку у меня из пальцев.
– Ну как хочешь!
– надулся я, отпуская вредную девчонку.
Как раз в этот момент она особенно сильно рванулась от меня. Ее маленькое хрупкое тельце налетело спиной на старую трухлявую ограду моста. Раздался треск.
– Аааа!
– визг маленькой девочки. Ее замелькавшие в воздухе в попытках за что-нибудь уцепиться ручки.
Плеск воды.
Холод разлился по моей голове, вымораживая все мысли. Сердце пропустило удар, а в следующий миг зачастило как бешеное.
Еще не до конца осознав, что произошло, я бросился следом за маленькой сестренкой.
Всплеск воды. Кое-как выгребаю к поверхности и, с трудом держась на плаву, осматриваюсь. Рози барахтается в метре от меня. Гребу по-собачьи. По-другому не умею. За десять лет так и не научился.
Уцепился за руку сестренки. Глотаю воду. Трудно дышать. Темнота...
Пришел в себя от криков взрослых. Дышать было трудно. Кое-как приподнявшись на дрожащих руках, уткнулся лбом в теплый песок, и тут же грудь скрутило в приступе дикого кашля. Стошнило водой.
Не понимая, что произошло, я поднял голову и огляделся. Песчаный пляж недалеко от деревни. Лежал рядом с камышами. А рядом, лицом вниз лежала Рози.
На коленях подполз к сестренке. Перевернул.
Ее синее лицо и мертвые, уже начавшие белеть глаза всплывают в моих кошмарах до сих пор...