Вятское вече. Боярин
Шрифт:
Если суд не пришёл к решению, кто виноват – назначают божий суд. Оцепляли площадку и выходили на «ринг», где противники сходились в честном бою.
Теоретически даже женщина могла выйти в круг, отстоять свою честь. В этом случае, чтобы уравнять шансы мужчина сражался, закопанный по пояс в специальную яму.
Возмездие за преступление, как правило было быстрым, долго не держали в порубе.
Вариантов казни придумали множество, на любой вкус – повешение, сажание на кол, отрубание головы, забивание камнями и батогами, кнутом, вырывание ноздрей с последующей казнью, утопление, сожжение, закапывание в яму, четвертование, залитие раскаленного металла в горло и так далее.
Лишение свободы в это время не выносили, даже тюрем специальных не было.
Казни делились на гуманные, быстрые и медленные, мучительные. Всё в соответствии с тяжестью преступления, колесование полагалось именно за отравление вышестоящего, чтобы другим не повадно было. Уж больно часто гибли сильные мира сего от банальной щепотки смертельного яда. Да и бог с ней, за что боролась…
А вот с Глафирой Вельяшевой я поступил иначе. Нашёл одного мужичка, тот подвизался городским золотарём. В принципе уважаемая и востребованная профессия, очистка от нечистот отхожих мест. Большая бочка на телеге, влекомая клячей медленно и торжественно шествовала по улицам города. Амбре конечно ещё то, зато уважаемый человек.
Вот за такого я и собираюсь выдать боярскую дочь Глафиру.
Тут есть такая тонкость – если, гипотетически, княжну выдадут за муж за смерда, её статус изменится и сравняется с мужниным, она будет холопкою. Глафира с дворянского звания опустится до представительницы посадской прослойки, то есть горожанки. Вроде свободная, но поражение в правах невиданное.
Прикол в том, что золотарь – мужик в возрасте сс своими прибабахами. Он завзятый любитель посидеть в шинке и опрокинуть чарку, другую местного пойла. Домой каждый божий день возвертался на бровях. Вроде своим ходом, но в том самом состоянии, когда хочется всех домочадцев построить правильным образом с внушением кулаками.
Из последних у него была только жена. Несчастная не выдержала такой жизни и повесилась. И сейчас
После разговора с золотарём по душам мне удалось убедить его взять молодую жинку в дом. Жил тот на выселках, соседи не потерпели бы вони от его «бизнеса». Домик небольшой и неухоженный. А, при мысли о дебелой молодухе тот прямо воспрял, я явственно представил, как боярску доченьку пьяный и вонючий золотарь сначала принуждает к исполнению семейных обязанностей, а потом учит в соответствующем философском состоянии уму разуму.
Представил и мне прямо так захорошело, пусть молодой будет тихое семейное счастье. Золотарь даже согласился на мизерное приданное, мутные глазки затуманились вожделением – золотой души человек.
Глафиру через три дня силком запихали в возок и свезли в церкву, где батюшка освятил сей брак. И не важно, что молодая дико орала, увидев своего мужа. Счастья своего не понимает, молодая и глупенькая ещё. Батюшка удовлетворился денежным подношением, а молодые проследовали в свои хоромы на окраине города.
Наверное, Глаша ни разу не заходила в такой срачельник. Ну, всё бывает в первый раз. А нечего другому яму рыть, сам попадёшь.
А вот, что касается остальных. Все, кто был в курсе дела, переходят из разряда дворни в чёрные работницы. То есть вместо шуршания по барскому дому и хозяйству, бабы переходят на чёрные работы. Все, без исключения. Бывшая хозяйка тоже определена на уборку территории. Её я пожалел, она не участвовала в разработке и исполнении плана.
Теперь до нашего села от моего имения конным ходом неполный световой день. Я уже второй раз наведываюсь в село.
Встаём вольготно, завтракаем, запрягаем и выезжаем. Часам к трём уже подъезжаем к селу. Я решил не оставлять своего участка, здесь у меня часть инструмента и металла припрятаны. Не хочу светить своими чудесами работников имения. В первую ходку я забрал Митяя с его новой пассией, Малушей. Та уже с приличным пузом, теперь они в Микшате, Маня пока одна осталась на хозяйстве.
Конец ознакомительного фрагмента.