Выбери себе смерть

Абдуллаев Чингиз Акифович

– Это другое дело, – подсел ближе к Дронго Марк Абрамович, перенеся стул и благоразумно поставив его в пяти метрах.

– Нам нужны вы, – очень серьезно сказал Марк Абрамович, – ваш опыт, ваши знания, ваше умение. Скоро нам понадобятся все наши люди.

Дронго слушал спокойно. Он понимал: чем больше скажет Марк Абрамович, тем меньше шансов остаться в живых у него. Обладателя больших секретов просто не выпустят из этой комнаты.

– Опять переворот? – тихо спросил он. – Какой на этот раз?

– Не иронизируйте, – серьезно оборвал его Марк

Абрамович, – решается вопрос – МЫ или ОНИ. Подождите, не перебивайте меня, – поднял он руку, – я скажу вам, кто МЫ и кто ОНИ.

Он поднялся, поправил бородку и зашагал по комнате.

– МЫ – это настоящие патриоты Советского Союза, коммунисты, все честные люди. МЫ – это ФСК и Служба внешней разведки, МЫ – это большая часть офицерства в нашей армии, это миллионы рабочих, крестьян, интеллигентов. Все, кому этот режим уже смертельно надоел. Наша главная цель – восстановление бывшего СССР, восстановление Коммунистической партии, при наличии других партий, разумеется.

Дронго обратил внимание, что его собеседник не выговаривает букву «р», от чего вся его речь становится немного комичной.

– Общий бардак в стране, – продолжал Марк Абрамович, – больной, неуправляемый президент, коррумпированное правительство, временщик Коржаков. За последние четыре года нас четырежды реорганизовывали, а сколько раз меняли все руководство…

«Напрасно они это делали, – искренне подумал Дронго, – таких, как этот тип, из органов не выкуришь. Они вечные стражи порядка».

– Дважды мы пытались навести порядок в стране. Но первый раз это делал Янаев, который не мог даже унять свои руки, не говоря уже о стране. Во второй раз – Руцкой и Хасбулатов, которых назвать патриотами было бы трудно. И неправильно. Теперь к власти придут настоящие патриоты, любящие свою родину, – вдохновенно закончил Марк Абрамович.

– Как ваша фамилия? – вдруг спросил Дронго.

– Фогельсон, а что? – поднял брови его собеседник.

– Еврей, спасающий Россию. Действительно смешно, – громко сказал Дронго.

Марк Абрамович остановился.

– Как вам не стыдно! – с неожиданной резкостью сказал он. – Никак не мог предположить, что вы антисемит.

– При чем тут это? – разозлился Дронго. – Как раз некоторые русские патриоты считают, что во всем виноваты масоны и евреи. А вы лично помогаете им прийти к власти?

– Какие патриоты? – сел на стул Фогельсон. – Это мишура. Разве они понимают, что мы потеряли? Разве они могут так болеть за страну? Разве они знают, что такое быть евреем в КГБ?

Он обхватил голову руками.

– Второй раз за последние несколько дней я вспоминаю эпизоды своего детства, – глухо сказал он, – и уверяю вас, делаю это не ради вас. У меня погибла вся семья во львовском гетто. Я лежал под канализационным люком и слышал, как на нем насиловали мою мать. Вы понимаете, что я пережил? А потом пришла Красная Армия. И уцелевшие узники гетто стали выходить на улицу. Знаете, чем для нас была Красная Армия? Чем был для нас Советский Союз? Я еврей, – поднял он голову, – и горжусь своими предками,

своими корнями, своей древней религией. Но я вместе с тем был гражданином великой страны. Мне говорят: Марк, ты можешь уехать в Израиль. С твоим опытом работы в разведке, в контрразведке тебе не будет там цены. Но разве я могу забыть тот первый кусок черного хлеба, который мне дали советские солдаты? Разве я могу предать память о своей семье, о тысячах погибших во Львове? Разве я могу предать всю свою жизнь?

Дронго молчал. Он не ожидал такого откровения от своего собеседника. Видимо, он действительно задел больную тему.

– Простите меня, – пробормотал он, – я не хотел вас обидеть. Просто смерть моего товарища так на меня подействовала.

– Закрываем тему, – махнул рукой Фогельсон. – Но вы подумайте над моими словами. А теперь самое важное. Вы нужны нам для встречи с представителями банка «М». Они уже знают, что вы заинтересованное лицо. Знают, что вы бывший эксперт ООН. Президент банка видел вас лично, поэтому другого мы послать не можем. Но блеф полностью удался, и они считают, что все документы у вас.

– А погибший Юрков? – спросил Дронго. – Меня разорвут на куски.

– Не разорвут, – успокоил его Фогельсон, – они не знают пока, что Юрков погиб. Мы вывели его из игры, чтобы нанести упреждающий удар. Иначе удар нанесут ОНИ.

– Тогда внятно объясните мне, кто такие ОНИ? – Он уже устал. Все это было так далеко от него. Главное – Реваз был жив. И теперь нужно было его вырвать отсюда.

– ОНИ, – терпеливо объяснил Фогельсон, – это московские власти, ГРУ Министерства обороны, все структуры МВД, руководители правительства и парламента, за исключением разве что осторожного Рыбкина, пытающегося усидеть сразу на двух стульях. ОНИ также готовятся к устранению президента и замене его подходящей фигурой. Кандидатуры сразу три.

«Двоих я знаю, – подумал Дронго, – кто третий?»

– Правильно, – кивнул Фогельсон. – Один держит город, другой – исполнительную власть всей страны. А третий… третий как раз тот, кто ненавидит президента более всего. Человек, которого однажды президент публично отстранил от исполнения своих обязанностей за участие в махинациях. Тот самый, который сумел затем не дрогнуть и занять один из высших постов в государстве. Главная ударная сила этих людей – банк «М» и руководители города, которые смогут в нужный момент взять под контроль всю систему жизнеобеспечения в Москве.

– Что я должен делать? – Дронго было неприятно, что его втягивают в большую и грязную политику.

– Встретиться с членами правления банка и обговорить некоторые условия. Они считают, что за вами стоит мафия – типа Велосипедиста Гогия. Они даже не догадываются, что в решающий момент в игру вступим мы.

– А что будет после того, как вы победите? – вдруг спросил Дронго. – Опять ГУЛАГ, ссылки, аресты, преследования?

– Не говорите штампами, – махнул рукой Фогельсон. – Это выдумки наших демократов. Достаточно восстановить сильную и единую страну.