Выбор божества
Шрифт:
– Ох, молодые господа! – вся ее апатия исчезла без следа, она даже как будто помолодела от волнения. – Толпа, огромная толпа идет к Тэрасу!
Сильван схватил ее за плечо.
– Разбойники?!
– Нет-нет, простые люди, женщины, дети. Бегут откуда-то, просят убежища.
Питер и Фэлри переглянулись и поняли друг друга без слов.
– Отец, останься здесь, пожалуйста! – крикнул Питер, выбегая на улицу вслед за эр-ланом. – Мы выясним, что случилось и вернемся за тобой!
Они взмыли в небо почти одновременно – горожане ахнули
Небо сияло чистотой – даже на горизонте ни единого облачка. Восходящее солнце освещало мост через реку и Древнюю Дорогу, буквально почерневшие от плотной массы людей. Они спешили в город, точно муравьи, возвращающиеся в муравейник на закате дня – поодиночке и семьями, кто-то с вещами на тачках, кто-то без всякой поклажи, с детьми на руках, как будто они в чем были выскочили из горящего дома. Некоторые задирали головы, показывая пальцем на парящих в воздухе людей, но основная масса бегущих тупо стремилась вперед, ни на что не обращая внимания.
– Всемогущий, что же это? – не выдержал Питер – сердце его трепыхалось, словно животное, которое упало в озеро, не умея плавать.
Прекрасное лицо Фэлри исказилось гневом, глаза засверкали, точно стальные острия.
– То, чего мы боялись. Всеобщее уничтожение. Летим, надо понять, что происходит.
Они рванулись вперед, точно выпущенные из арбалета стрелы, ветер засвистел в ушах Питера, ударил по глазам, заставляя щуриться. Он давно собирался сделать защитные очки для полетов, но за линзами надо было идти в ближайший город, в стеклодувную мастерскую… теперь об этом можно забыть.
Больше не будет ни стеклодувных, ни каких-либо других мастерских, а может, и от самих городов следа не останется.
Полчаса они летели в ту сторону, откуда бежал народ, и Питер совсем окоченел, как вдруг Фэлри резко затормозил и протянул руку вперед.
– Смотри, вот они!
Солнце уже поднялось достаточно высоко, и видимость была превосходная. На горизонте, словно в дымке, смутно возвышалась громада Оморона, отделенная от Барьера огромным лесным массивом. Питер видел серые квадратики Наблюдательных Башен… и он видел сам Барьер.
А точнее, то место, где он когда-то был – уходящий вправо и влево ряд гигантских, идеально круглых ям. Их окружали пласты черной земли, поваленные деревья и камни, вывороченные какой-то чудовищной силой.
То, что было в этих ямах, образовало теперь новый Барьер – цепочка огромных серых чуть приплюснутых куполов, висящих в воздухе километрах в пяти друг от друга.
И этот новый Барьер двигался – очень медленно, почти незаметно. Сужался, как удавка, захлестнувшая шею приговоренного к смерти.
Питер хотел подлететь ближе, но Фэлри схватил его за руку. Лицо эр-лана так побелело, что глаза и губы казались неестественно яркими.
– Это
– Что это значит? – Питер все еще не мог понять.
Фэлри яростно потер пальцами лоб, словно никак не мог собраться с мыслями. Ветер трепал его связанные в хвост волосы, точно знамя.
– С такой скоростью Барьер, убивая все на своем пути, доберется до моря меньше, чем через неделю.
– А потом? – деревянно спросил Питер, не отрывая глаз от безобидных с виду серых куполов.
Фэлри с силой прикусил нижнюю губу.
– Выжившие, чтобы избежать прикосновения к Барьеру, будут вынуждены войти в море… и уже не смогут выйти.
Воцарилось молчание – лишь ветер посвистывал в ушах, да пролетавшая мимо птица ошалело шарахнулась, захлопала крыльями и поспешила снизиться.
– То есть ты хочешь сказать, – медленно произнес Питер, – что это вроде как… метла? Они нас сметут Барьером, точно мусор? А потом придут, разрушат наши дома и на их месте выстроят собственные? Вот так… так просто?!
Он закрыл лицо руками. Вдруг возникло ужасное чувство, что мир накренился, а он скользит к его краю и вот-вот сорвется в пустоту. Голова закружилась, дурнота словно стекала из черепной коробки по горлу прямо в грудную клетку, в глазах все туманилось, плыло. Фэлри осторожно обнял его за плечи, но Питер вырвался и крикнул:
– Не трогай меня! Это все ваших рук дело, придумали проклятый Барьер, а теперь хотите прикончить нас, как животных! Почему нельзя было просто оставить нас в покое?!
Он перевернулся головой вниз и помчался прямо к эмиттерам.
– Нет!
Звенящий крик Фэлри взмыл, точно птица, и растворился в небе. Питер упрямо несся вниз, ветер выбивал слезы из глаз, высушивал их. Земля приближалась с огромной скоростью, пространство леса расплескалось в стороны, превращаясь в отдельные деревья прямо на глазах.
И тут чьи-то пальцы сомкнулись на плечах, замедляя падение.
– Пусти! – заорал Питер. – Пусти меня!
Но Фэлри молча, неумолимо тянул его вверх, заставляя описать гигантскую дугу, выводящую из гибельного пике; они все еще находились в самом низу этой дуги, и могли зацепить верхнюю кромку Барьера. Руки Фэлри сжимали плечи, как тисками – не вывернешься – и тогда Питер, вне себя от ярости, схватил эр-лана за запястья и попытался швырнуть его вперед, через голову… но не учел отсутствие точки опоры.
Они закувыркались в воздухе, лес и небо несколько раз поменялись местами перед глазами Питера – в точности как в тот день, когда он сорвался с самодельного воздушного шара, а Фэлри подхватил его и спас.
Вот только сейчас спасти их некому.
Они врезались в гущу деревьев, слегка замедливших падение, удары посыпались, как град – по голове, спине, по лицу – пока последний, решающий удар о землю не закинул Питера прямиком в темноту, к которой он стремился.