Выбор – быть человеком!
Шрифт:
Кроме двух рабских посёлков — Песчанки и Хризопраза — в полную силу развернулся Диабаз. Как несложно было догадаться, стоял он на диабазной каменоломне. Туда перевели половину каторжан с Песчанки, часть которых заготавливала камень, а часть — этим же камнем мостила дороги. Ходу от Диабаза до Серого Камня было чуть не сорок километров (со всеми загибами если), так что, думаю, этого задания им хватит надолго.
Теперь вот из новостей ещё — намётку на будущую дорогу (где просеками, а где по редколесью — вешками) довели до самого Евфрата, ребята присмотрели (успели-таки) место под острожек, будем снова строиться.
Что
Причин такого торможения я лично видела несколько. После всплеска переселенческой активности в третьем-четвёртом году, многочисленные новости о бандах и бесчинствах, подогретые цыганской междоусобицей, почти перекрыли поток новичков со стороны Иркутского портала.
Кроме того, две тысячи двадцать третий год удивил Россию аж тремя активно развёртываемыми государственными программами. К переселению приглашались прежде всего ветераны различных силовых структур, но и список прочих вакансий тоже был не маленький. А были, между прочим, и негласные проекты. Это нам Мирон рассказал, приезжавший повидаться с внуками. Рассказал не в передачу, конечно, — ну так мы и не трепались, даже между своими не стали афишировать. Сколько было не очень явных и совсем неявных программ — бог его знает. Но бонусы переселенцам предлагались знатные (и деньгами, и матпомощью), так что многие предпочли пойти туда. Да и размахами эти проекты были куда как мощнее нашего. Вон, Миронов сослуживец вписался в один — так номер его дела был аж пятнадцать тысяч какой-то! Сразу — масштаб! А это значит что? Повышенная пассивная безопасность. Ну, по крайней мере, так казалось.
Кроме государства, выступил и частный капитал, я уже как-то писала про Приморское княжество. Получилось оно огромным (во всяком случае, по нашим нынешним новоземским меркам) и, похоже, располагалось на нашем же континенте. Во всяком случае, признаки были. Но довольно далеко — да и к лучшему.
Туда приглашали ещё активнее и куски сулили ещё жирнее. Судя по распечаткам новостей, которые собирали для нас Стольниковы, Приморское княжество набирало целую армию в буквальном смысле этого слова. И ещё одну армию, втрое большую — обслуживающего персонала.
Кто не хотел работать на большие кошельки — мог зайти сам, занять кусок земли и жить в своё удовольствие, отчисляя малую мзду за охрану. Климат там был мягкий, морской, почти Тайский или Средиземноморский. Многие намёрзшиеся на Старой Земле бросились туда. И я их не осуждаю, ни в коем случае! Человек же ищет, где ему по душе.
А потом явились гномы со своими рассказами о монстрах. И, как ни крути, случилось это, как бы сказать… в пешей доступности от нас — и от ручейка переселенцев остались вовсе единицы.
С другой стороны, от этих неприятных новостей случились несколько неожиданные подвижки: часть переселенцев, живущих до сих пор отдельными дворами, попросилась под крыло Белого Ворона, ибо невнятных угроз, как оказалось, люди боятся даже больше, чем банальных бандитов.
Зато
А ещё не боялись люди, включённые нами в так называемую «инвалидную программу». Нет, кое-кто, испугавшись страшных новостей, отсеялся (не сами, естественно — опекуны), но основная масса — нет. Каждые двадцать дней по Иркутскому времени (а по-нашему — раз в два месяца) — мы принимали очередную группу новичков из двадцати четырёх взрослых несамостоятельных инвалидов. Их печаль была в том, что исцеляясь от заболевания, они сохраняли жизненный опыт маленького ребёнка, и чем сложнее был у них диагноз на Старой Земле — тем менее самостоятельными и дееспособными они оказывались на Новой.
За три прошедших года мы уже обкатали методику ускоренной социализации. Нет, вы только не подумайте, что двух месяцев хватало на всё — про всё, и мы получали полноценного члена общества — далеко нет! До выхода на хотя бы относительную самостоятельность (сопоставимую со здоровыми подростками лет десяти-двенадцати) требовалось минимум полтора года, при самых лучших раскладах. Чаще два и больше. Это только то, что касалось хозяйственно-бытовых вопросов и участия в трудовой жизни баронства. А интеллектуальная компенсация, так же как полная социализация и военная подготовка должны были идти в обычном темпе и по нашим прикидкам занимать ещё лет шесть-восемь.
Что касается двух месяцев (восемьдесят дней, напоминаю) — это срок, за который человек «дорастал» до уровня шестилетки и не нуждался уже в непрерывном индивидуальном контроле (один пациент — один воспитатель). Таких «воспитанников» переводили в следующую «группу», где один воспитатель вёл уже восьмерых человек, а на их место заселяли новичков.
Пять дней назад пришёл уже четырнадцатый такой «поток» (школьно-институтская терминология покоя не даёт) — а очередь ожидающих переселения и не думала сокращаться.
Вот эти направления я не могла бросить ни по какой причине. Просто не могла, и всё тут.
ПАДАЗРИТИЛЬНА…
Новая Земля, 23.04 (августа).0008
Бывает у вас такое: вот как будто что-то не то, а что конкретно — хрен проссышь?
Вот. И у меня так было. Что-то начинало мутиться, а вот что?
Одно было ясно — крутится не здесь, не на острове, а где-то вовне.
Поделилась на совете командиров своими ощущениями. Ни разу меня пока интуиция не обманывала, и если происходят какие-то невнятные изменения, об этом должен знать кто-то ещё кроме меня, поскольку предупреждён — значит, вооружён, правильно?
Все, покидающие остров, получали инструкцию усиленно бдеть. Все, кто жил на выселках — тоже. Хотя — куда тут забдишь, когда ничё не понятно?
Поразмыслив, предупредили на всякий случай ментов (ой, извините, полицейских), дежурящих у портала и женщин-сотрудниц МФЦ. Операторши сразу испугались. Служивые мужики сделали значительные каменные лица, типа, звонок принят, наша служба и опасна, и трудна, всё такое.
И не подкачали ведь!
Новая Земля, Серый Камень, портал и цыганские посёлки, 33.04 (августа)-01.05(сентября).0008