Выбор дракона
Шрифт:
Остановилась у большого зеркала, придирчиво осмотрела фигурку. Животика и не видно, а уж под складками свадебного платья и подавно не будет заметно плавную выпуклость.
Элен отправилась в центральную гостиную, собираясь отыскать Алонсо и поприставать к нему с какой нибудь ерундой. Ей просто нужно было внимание, её с самого утра никто не обнимал.
Уже подойдя к самым дверям, распахнутым настежь, снова услышала разговор. Да что же это такое сегодня!
– Я говорил тебе, сын. Женись на рыжей. Она тупая, безвольная. Сидела бы мышкой где-то в деревне, родила и квохтала до поры над мальчишкой. И ни звука! А тут проблема на проблеме.
– Что снова не так? – Алонсо, по обыкновению уткнулся в газету, чтоб спрятаться от разговора с отцом.
– Зачем ты строишь военную академию в Северных землях?
– Я так решил.
– Но с чего вдруг?! Есть законы, принципы клана, нормы воспитания, наконец. Почему надо обязательно лезть поперёк?
Алонсо молчал, листая газету.
– Из-за белой столько народу уничтожено. Руфь, Армисия. Одну служанку повесили, другой отрубили руки. Шесть человек охраны казнены. Стелла.
– Это не из-за белой, папаша. А из-за твоей дочери. Вернее, из-за тебя.
– Что?!
– Неразборчивые связи в юности, приводят к разборкам в старости, так, кажется, говорят. Где мать Стеллы? Моя сводная сестра хоть раз видела свою мать? Если нет, кто же её вырастил таким чудовищем. Разве не ты?
Лорд Вашингтон вскочил, взмахнул руками, кинулся прочь. Увидел Элен, подлетел к ней, наклонился к самому лицу девушки, заглянул в глаза, прошипел страшным шёпотом:
– Я из-за тебя дочь потерял.
Внезапно возник Алонсо, оттеснил Элен плечом, закрыл собою:
– А ещё и сына не хочешь потерять, папаша, м-м-м…?
Лорд Ванишгтон резко дёрнулся, обошёл молодых людей, скрылся в коридорах. Элен испугалась.
Такой несправедливой, внезапной вспышки ярости она не ожидала:
– Алонсо…
Он не дал ей договорить:
– Уйди, Элен.
От обиды у неё слёзы сами катились по лицу. Почему так? Стоило ей обрадоваться, прибежать за обнимашками, как всё рухнуло из-за их разборок.
Алонсо стоял к ней спиной, засунув руки в карманы.
Элен не двигалась. Чувство справедливости лезло, пёрло из неё наружу, ей хотелось крикнуть, что Армисия сюда пришла её убивать, а не наоборот.
– Армисия…
– Армисию давно жрут черви! Зачем ты вспоминаешь о ней? – его слова прозвучали жестоко, зло, железными шарами прокатились по лаковому паркету.
–
– И я хочу положить конец этой говорильне. Виновные наказаны. Чего ты ещё хочешь?
– Почему вы обвиняете меня в этом?
– О, Элен, прекрати. Не мешай чушь с ересью. Причём здесь "обвиняете"?
– Алонсо, мне надоело воевать за право жить. Война это не моё. Я девочка!
Он молчал, не поворачиваясь к ней раскачивался с пятки на носок. В запале она брякнула:
– Почему было бы и вправду не послушаться папеньку.
– Наши с ним беседы не твоё дело.
Она не слушала его. Мозги подали в отставку, эмоции взяли верх, её понесло.
– Я думала, каждый сделал свой выбор. Там на утёсе.
– Мы каждый день делаем выбор.
– Я сделала свой. Я доверилась тебе.
Он повернулся к ней. Как будто только сейчас увидел, с кем разговаривает. Она стояла перед ним такая маленькая нежная, чистая.
– Каждый день я доказываю тебе, что ты не ошиблась.
Он обнял её, щекой вдавился в волосы. О, небеса. Он так давно не целовал её. С самого утра. Алонсо осушил её слёзы, гладил вздрагивающие плечики. Чувствовал, как колотится её сердце, как совсем рядом бьётся ещё одно. И нет никого, кого бы он обнял с такой любовью.
Элен отдыхала душой на его груди, ловя нежный жар его губ, думала, что на свете нет женщины счастливее её. А ещё о том - что послезавтра свадьба!
Глава 58
Наверное, на свете нет невест, что спят ночь перед свадьбой.
Конечно, самые продвинутые девчата отжигают ночь до утра на девичнике. Кто-то уезжает в свадебное путешествие.
Элен, скажем так, приехала в своё свадебное путешествие. Точнее прилетела. А ещё точнее впрыгнула с парашютом в свою брачную тусовку.
Ей тоже очень-очень хотелось девичника, созвать всех девчонок, воспеток из детдома. Повариху тётю Зину. Но…никто и никогда из прежней жизни не узнает о её свадьбе.
Под утро Элен вертелась, вздыхала, её распирало от избытка чувств.
Завтрак подали в её покои. Элен не могла сдвинуться с места, её со всех сторон осаждали служанки, мастерицы. Массаж, маникюр, причёска, макияж.
Вспоминая через много лет тот день, она плохо помнила детали. Впечатления смешались в сплошную феерию.
Охрана сопровождала её по коридорам замка. Она, роскошная, непередаваемо прекрасная, вышла к ступеням и солнечный блеск, обрушившийся на неё, вспыхнул сиянием. Платье сверкало, алмазы блистали, Элен светилась!