Выбор Флетча
Шрифт:
– То есть вы намекаете, что происшедшее может оказаться не более, чем совпадением.
– Да.
– Вы в это верите?
Фредди пожала плечами.
– Если б верила, то не сидела бы здесь. Мне пришлось отметить, как и Хэнрегану, что кандидат не пожелал отвечать на вопросы, касающиеся этих убийств.
– Это правда. Ему нечего сказать.
– Правда... – Фредди потянулась, откинула голову на спинку кресла. – Флетч, а что говорит Уилер по этому поводу?
– Убийства эти для него что мухи над тарелкой каши. Он только
– Действительно, в этом случае его шансы упадут до нуля.
– Он говорит о использовании технических достижений для сбора и распространения информации, производства продуктов, вообще об улучшении благосостояния народов всей планеты, а ему подбрасывают трупы.
– Кто?
– Может, вы мне и скажете?
– А нет ли другой причины, по которой, он избегает наших вопросов? И расследования убийств?
– Разве крах избирательной кампании недостаточно уважительная причина?
– Да нет, достаточно.
– Вы намекаете, что его останавливает нечистая совесть?
– Салли Шилдз нашли на тротуаре под его окнами на седьмом этаже. И Хэнреган, в отличие от меня, написал, что Дорис и Кэкстон Уилер занимали отдельные «люксы». Дорис – богатая сучка. Мне рассказывали, как она третирует людей. Так с чего ему ее любить?
– Вы думаете, что кандидат пользуется услугами других женщин?
– Кто знает?
– Мне кажется, он не стал бы выкидывать их из окна своего номера.
– Ситуация могла выйти из-под контроля, – промурлыкала Фредди.
– Есть одна идея... – Флетч помялся.
– Выложите ее мне. Полагаю, я смогу оценить, далека ли она от истины.
– Тот, кто это делает, подкладывает мину под избирательную кампанию Кэкстона Уилера. Уничтожает его, как кандидата в президенты.
– И чья это идея?
Вновь Флетч замялся.
– Кэкстона Уилера.
– Я так и думала. Даже в разговоре с вами он старается отвести от себя всякие подозрения. Был он в своем номере, когда Элис Элизабет Шилдз приземлилась на тротуар, или нет?
Флетч заерзал в кресле.
– С временным раскладом не все чисто. Он говорит, что, выйдя из машины, не заметил ни толпы на тротуаре, ни людей, спешащих на улицу из бара, а вот поднявшись в свой номер, услышал полицейские сирены и увидел мигание маячков.
– Такого быть не может.
Флетч промолчал.
– И кто, по мнению Уилера, мог убить этих женщин?
– Он упомянул Эндрю Эсти.
– Эсти? – Фредди рассмеялась. – Не думаю, что его религия разрешает убивать.
– Он сопровождал команду кандидата три недели. Вчера уехал, вечером вернулся, и тут же новое убийство. Я столкнулся с ним в лифте поздним вечером. Раздраженным, злым...
– Эсти не допустит, чтобы его изобличали как убийцу, – улыбнулась Фредди. – Верховный суд может запретить молитвы в тюрьме.
– Билл Дикманн, – назвал Флетч
– Как я понимаю, Билл серьезно болен.
– Вчера вечером я нашел его в коридоре на пятом этаже. Его прихватило в очередной раз. Когда я подошел к нему, он опирался о стену. Меня он не узнал. Вообще не соображал, где находится, что делает. А потом потерял сознание. Я отнес его в номер на девятый этаж. Когда он очнулся, то не мог понять, каким образом оказался на собственной кровати.
– А что он делал на пятом этаже?
– Кто знает? Но утром я вспомнил, что стоял между основным и служебным лифтами. Горничную нашли в служебном лифте, так?
Фредди погрустнела.
– Бедный Билл. У него пятеро детей, – и тут она рессмеялась. – Ты заметил, как изменилось лицо Филби, когда тот понял, что пропустил новую речь кандидата? Словно доктор сказал ему, что придется вырезать весь желудок.
– Такое трудно переварить.
– А Джо Холл невероятно вспыльчив, – добавила Фредди. – Я видела, как однажды он вышел из себя. На процессе в Нэшвилле. Судебный клерк отказался пропустить его в зал заседаний. Усомнился в подлинности его документов. Джо обезумел. Набросился на клерка с кулаками.
– И не говори мне, что Солов – типичный русский. Если он ночи напролет смотрит порнографические фильмы, можно представить себе, что у него творится в голове. Возможно, что для него забить женщину до смерти – достойное завершение телесеанса.
– Бедные русские, – вздохнула Фредди. – Где еще им посмотреть «клубничку».
– Я думаю, он достойный кандидат в убийцы. И вполне укладывается в рамки версии Уилера насчет того, что кто-то пытается сорвать его предвыборную кампанию.
– А чем занимается Уилер во время своих отлучек? – неожиданно спросила Фредди.
– Вы упорно переводите разговор на Уилера.
– А вы с тем же упорством уходите от Уилера. И его команды. Продолжаете напирать на журналистов. Неужели вы так легко забыли собственное прошлое?
– Я стараюсь говорить с вами откровенно. Я доверяю вам.
– Особенно теперь, когда вы знаете, что я – Фредди Эрбатнот.
– Да. Когда мы оба сошлись на том, что вы – Фредерика Эрбатнот.
– В команде губернатора тоже полно чокнутых. К примеру, доктор Том. Мне кажется, он получил свой диплом у самого Сатаны.
– У него есть недостатки, – признал Флетч.
– А Ли Оллен Парк не пропустит ни одной юбки. Я с такими сталкивалась. И шофер губернатора...
– Шустрик Грасселли.
– У него тело гориллы, а мозг – тритона. Барри Хайнс...
– Я вижу, что у нас не команда, а сумасшедший дом.
– Флетч, дорогой, вот вы кажетесь мне вполне нормальным.
Флетч взглянул на часы. Без двадцати двенадцать.
– Не опоздать бы к автобусу, – он подошел к кровати, защелкнул замки чемодана. – В час митинг в торговом центре. А вечером большой митинг в Мелвилле.