Выбор Геродота
Шрифт:
Карийские лучники начали шквальный обстрел киприотов с холмов. Отряд милетян закидывал их дротиками. В окутавшем лощину облаке пыли метались тени. Вставали, бросались в сторону, падали…
К вечеру все было кончено. Раненых добили. Уцелевших лошадей распрягли и согнали в табун. Один из выживших киприотов рассказал под пыткой, что Горг во главе ополчения ждет возвращения колесниц перед воротами крепости. Если атака пройдет успешно, он первым ударит по остаткам эпибатов.
Павсаний без промедления повел армию на Саламин. Коням обвязали морды, чтобы они ржаньем не выдали врагу приближение кавалерии. Фаланга укрылась
Подкрался оранжевый закат. Киприоты продолжали стоять у ворот города, построившись в каре. Горг ждал хороших вестей и не мог понять, почему колесницы не возвращаются.
Больше всего царь опасался, что Саламин повторит печальную участь Сол, когда такабары Ксеркса с помощью подкопов обрушили крепостную стену. Мало кто из горожан выжил в последовавшей бойне.
Откуда ему было знать, что лакедемоняне не умеют осаждать крепости. Павсаний уже однажды пытался взять штурмом деревянное укрепление в Беотии, где укрылись бежавшие из-под Платей персы, — увы, безрезультатно. Зато афиняне быстро проломили стену, после чего вырезали защитников. Так что теперь — передать руководство армией Аристиду?
Наварх выслал разъезд, чтобы выяснить численность вражеского ополчения. Когда ангелиофоры Гонгила вернулись с донесением, он мрачно усмехнулся — все идет по плану.
Стемнело, но киприоты не двигались с места. Запалив по периметру войска костры, они приготовились провести ночь перед воротами. Горг тревожно вслушивался в звуки леса, стоявшего перед ним стеной.
Наварх приказал готовить ударную группу к ночной вылазке. Со всех флотилий набралась сотня опытных кинжальщиков. Раздевшись до зомы [22] , головорезы обмазались разведенным в воде мелом. Стоило солнцу закатиться за Олимп, как они с громкими воплями выскочили из рощи.
22
Зома — состоящая из кожаных полосок "юбка" для защиты бедер.
Защитникам крепости белые фигуры казались призраками погибших воинов. Эллины хватались за амулеты и молили Гермеса Психопомпа увести души покойников обратно в Аид. Эфиопы взывали к Амону-Ра и Осирису. Финикийцы — к Баал-Хаддаду.
Эпибаты врезались в строй киприотов, размахивая кинжалами. Каждый удар вспарывал плоть, нанося глубокие раны. Напуганные защитники крепости даже не пытались угрожать нападавшим копьями, ведь оружием не убить бестелесную тень.
Лишь когда случайно удалось ранить одного из призраков, киприоты взяли себя в руки. Увидев кровь на белом теле, они начали отбиваться. Горг приказал уцелевшим в бойне ополченцам возвращаться в город.
Как только створки распахнулись, от платанов рванула тарентина ионян. Над опушкой леса разнесся боевой клич: "Ге-е-е-ера!" Началась давка — киприоты в панике лезли в ворота, чтобы спастись от вражеских всадников.
Отставшие ополченцы отбивались с яростью обреченных. Кинжальщики потеряли преимущество, зато напор кавалерии не ослабевал. Закрыть ворота киприотам не удалось из-за груды мертвых тел. Взбираясь по трупам, эпибаты ворвались в Саламин.
Всю ночь каратели рыскали по городу, отлавливая ополченцев. Павсаний приказал не трогать мирных жителей,
К утру беспорядки прекратились. Измученные неизвестностью горожане искали спасения на теменосе храма Артемиды. Они закрывали собой раненых сограждан в надежде на милость победителей.
Горга казнили на агоре. Гонгил пинком подкатил голову царя к ногам Павсания. Наварх отвернулся — он устал от крови, но древнюю традицию нарушить не мог.
Оставив архонтом Саламина одного из триерархов, Павсаний вывел армию за крепостную стену. Раненых несли на сариссах, через которые были перекинуты скрепленные булавками хламиды.
Со створки ворот на победителей жутко скалилась голова Горга.
ГЛАВА 4
478 г. до н. э.
Афины
Наступил гамелеон [23] .
К алтарю перед храмом Геры, несмотря на частые дожди, потянулись родственники помолвленных пар. Афиняне шлепали по размокшей глине в хорошем настроении — наконец-то дочка выйдет замуж за отпрыска богатого купца или сын нашел себе невесту из хорошей семьи.
23
Гамелеон — январь — февраль.
Дети собирали разноцветные кленовые листья, перепрыгивали через мутные лужи, пускали по ручьям деревянные кораблики. Малышня бросала в воду мусор, радуясь, если брызги попадали на прохожих.
Приближался день свадьбы Кимона и Исодики. Эвриптолем в начале Гамелий принес в жертву Афине телку. Исодика долго о чем-то шепталась с идолом Артемиды в перистиле. Отрезав с головы прядь волос, подсунула ее под постамент статуэтки, чтобы не сдул ветер.
Вечера она вместе с Токсофилой проводила у сундука, перебирая и примеряя обновки: пеплос из милетской шерсти, тканые пояса, несколько длинных хитонов, свадебное покрывало…
Туфли на каблуке она просто не хотела выпускать из рук — хоть спать в них ложись. Примеряя, долго поворачивала ступню то туда, то сюда. Какая прелесть: тонкие ремешки, серебряная пряжка на лодыжке, носок открыт, чтобы было видно накрашенные ногти.
Все новые вещи были двух цветов: шафранового и оливково-зеленого — ее любимых. Обувь — белая или желтая. Исодика подвязывала пояс под грудью, как взрослая женщина. Заглядывая в бронзовое зеркало, которое держала перед ней служанка, довольно улыбалась.
А когда надела широкополую шляпу с остроконечной тульей, просто не смогла удержаться от смеха. К свадьбе головной убор не имеет никакого отношения. Ну ничего, пусть будет: пригодится вместо зонта от солнца на летнем пикнике.
Из прозрачного ей теперь можно носить только шарфы — тонкие, невесомые полоски льняной ткани с острова Аморгос. Да и то придется обмотать шарф несколько раз вокруг шеи, заколов булавкой на груди. Но так, чтобы было видно серьги.
Задача вроде бы невыполнимая, но если сделать вот так и вот так, то все получается. Скоро она станет замужней женщиной, а значит, прощай кокетство и легкомысленные девичьи наряды.