Выбор или предназначение
Шрифт:
– А чего ржёшь?!
– возмутилась подруга.
– Словно я парней не знаю. Только и думают об одном! Я вот Кленну сказала, сначала свадьба - потом всё остальное. Хотя, кому я говорю?! У вас у двуликих всё шиворот навыворот.
Пришлось Иллаю пообещать, что он будет ночевать у нас изредка, и только в животной форме. Но и это продлилось недолго, хоть меня всё и устраивало. Нашлась "добрая" душа, и сдала нас сначала коменданту женского общежития, а затем и вовсе ректору. Так что вскоре нас дружной компанией вызвали на ковёр. Ректор отчаянно старался хмуриться, но я видела, что он силится сдерживать
После ухода комендантши, бросил прищуренный взгляд на широко улыбающегося Иллая.
– Чего скалишься?! Думаешь, если такой талантливый, сумеешь моё плетение обойти?!
– Сумею, - самодовольно заявил игурр.
– Ну-ну! Я, конечно, не против ваших отношений, но вы уж, как-то притормозите. А то вся академия с ног на головуу встанет. Встречайтесь где-нибудь по-тихому. И вообще, когда ты отвезёшь девочку к родителям? Твоя мать замучила меня вестниками!
– Так я бы прямо сейчас, но Сиреми...
– Трусишь?
– обратил своё внимание на меня ан Арриан.
– В общем, так! Чтобы до конца этого месяца к родителям съездили! И без разговоров! А то сам за ручку сведу! Деда своего в это не впутывай, ему бы со своими "тараканами" разобраться.
Ну, да, дед тоже дал маху. Обхаживал-обхаживал свою ненаглядную, а потом раз, и отказался знакомиться с её родными. Видимо, это у нас семейное. Хотя, ну, вот чего ждёт?! Когда у его пары живот на лоб полезет?! Так уж почти вся академия в курсе, что мой дед не оплошал! Мне то радость, скоро ещё один родственник появится, а вот любимая деда обижается, говорит, что рогурр её мало любит. Эх, придётся подавать пример неразумному родственнику, хоть и боязно до жути. Неизвестно, как примут меня родители Иллая.
***
Дом Иллая поразил своей воздушностью, здесь никогда не почувствуешь себя в тесноте, каждая вещь на своём месте и не цепляет взгляд вычурностью. Уютно. Даже ветер, гуляющий свободно по открытым переходам, больше ласкался, чем кусал горным холодком. Сразу чувствуется рука королевского отпрыска.
– Это всё... твоя мама?
– обводя рукой пространство, спросила я.
– Не только она. Просто, мы очень любим простор. Может, от того, что в нашей семье основной стихией является воздух.
– Мама тоже воздушница?
– Ага. У полозинов это редкость.
– А...
– хотела задать очередной вопрос, но была прервана появившейся на пути парой двуликих. Мужчина был взрослой копией Иллая, разве что, кроме глаз, синева взгляда досталась Иллаю от матери, сейчас взирающей на меня пристально и как-то въедливо. Внутри итак всё сжималось от страха, теперь же и руки стало трусить.
Иллай чутко уловив моё состояние, прижал к себе, чмокнул в висок и весело заявил:
– А вот и мои родители. Мама, отец, знакомьтесь, это моя Сиреми.
И подтолкнул вперёд. Обернулась на него, гневно сверкнув глазами.
– Иллай не солгал, сказав, что его пара - красавица, - приветливо улыбнулся хозяин дома.
–
Родительница игурра несколько секунд безмолвствовала, продолжая разглядывать меня, словно пыталась что-то во мне найти. В какой-то момент я поймала её взгляд и ясно уловила момент, когда холод из синих глаз полозины ушёл, сменившись каким-то радостным осознанием.
– Ты совсем не такая, какой я себе тебя представляла, - начала женщина, мужчины настороженно застыли.
– Ты гораздо лучше!
– Уф!
– выдохнула вместе с мужчинами.
Хозяйка дома рассмеялась, укоризненно взглянула на мужа.
– Сколько раз говорила, больше веры. К тому же, девочка и в самом деле замечательная, чувствуется кровь Высших. И, вообще, не пора ли нам пройти в столовую и познакомить Сиреми с остальными членами семьи?
Я воочию убедилась, что у Иллая, действительно, дружная семья, где каждый друг за друга горой. Повеселила нянюшка Иллая, старая полукровка-двуликая. Она то утирала слёзы, с умилением глядя на нас, то рассказывала смешные истории про детские шалости игурра. Потом мы уединились с ани Эллирой и она выпытала у меня всё, что могла, и о родителях, и о детстве, и об учёбе в прошлой академии.
– Не обижайся на мою первоначальную холодность. Меня смутил рассказ сына о том, что ты выбрала форму тиррина, а к ним у меня несколько неоднозначное отношение. Почему-то считала, что они жуткие собственники и зазнайки, ну, да это присуще всем двуликим. А вот то, что у самочек тирринов сразу два супруга - настораживало. Иллай весь в отца, и ему сложно будет делить свою женщину ещё с кем-то.
– Погодите! В каком смысле, делить с кем-то?! Какие два супруга?! Это какая-то шутка?!
– Иллай тебе ничего так и не рассказал? Глупый мальчишка! Что за привычка, отодвигать решение сложных вопросов на потом!
Сидела, чувствуя себя не в своей тарелке, а в груди рождался гнев и обида.
– Интересно, когда он собирался мне это поведать?!
– процедила сквозь зубы, стараясь не смотреть на полозину.
– Не сердись на него, - женщина накрыла мои сжатые кулаки своей тёплой ладонью.
– Постарайся понять, что и для Иллая такие новости были шоком. Его сущности больно от того, что свою женщину ему придётся с кем-то делить.
– Да не нужен мне никто другой!
– Ты уверена?
– с улыбкой спросила полозина.
– Ты ведь не сможешь по иному. Да даже и не в этом дело. Когда-нибудь ты захочешь подарить Иллаю ребёнка и...
– Эммм...
– промямлила, покраснев.
– При чём здесь это?
– А при том, что только при наличии второго супруга ты сможешь зачать и выносить здорового малыша.
Вот тут-то меня и накрыло осознание. И зачем я выбрала своей сущностью тиррина?! Сама себя толкнула в пучину тревог и волнений.
– Вам ведь тоже это не нравится?
– испытующе взглянула на мать Иллая.
– Поначалу так и было. Каждая мать желает сыну счастья, а тут не пойми кто собирается причинить ему душевную боль, выжигая мальчика ревностью к другому мужчине. Представляла себе пару Иллая этакой самолюбивой вертихвосткой. Но познакомившись с тобой, поняла, что ты иная. Добрая, нежная... Чувствую, что с тобой сын будет счастлив, несмотря на тройственный союз.