Выбор, который делаем мы
Шрифт:
Ввергла меня в шок, хозяйка дома. Я пыталась задать тысячу вопросов, но они пролетали в голове с такой скоростью, а может просто, мои тараканы выкрикивали их все разом, что я даже рот открыть не могла, не, то, что сформировать один единственный.
— Ладно, — грациозно поднялась Аня, обходя аквариум по дуге, прошла к двери. — Тебя Дима ждёт. Удачи тебе с ним, и терпения побольше. Всё же характер у него не сахар, — и выскользнула за дверь.
Что она хотела этим сказать?
Может она ошибается?
Разум твердил кучу протестов,
— Я не буду этим пользоваться, — в очередной раз злобно выплюнул Дима, кивнув в сторону ходунков.
— Тебе нужно больше двигаться. Они помогут тебе восстановить двигательную активность ног. Просто физических упражнений не достаточно, — убеждал Джон упрямого пациента.
Я же сидела на одном из силовых тренажеров, и мимикрировала под находящеюся здесь мебель. Сейчас я не собиралась вмешиваться в спор двух мужчин, хоть и понимала, что для Димы лучше согласиться с физиотерапевтом.
— Я не какой-нибудь старик, и не маленький ребёнок, так что убери от меня эту хрень подальше.
Сейчас Дима уверенно стоял на ногах, но блеск пота на его лбу, говорил о том как же ему тяжело.
— Дим, мне кажется это лучше чем инвалидная коляска, — попыталась я настроить упрямца на другой лад.
— Я твоего мнения вообще не спрашивал, — прорычал на меня блондин.
— Тогда зачем я вообще здесь нахожусь? — не вытерпела я.
Дима стрельнул в меня не добрым взглядом и видимо на эмоциях сделал в шаг в мою сторону. Из-за чего ему пришлось найти точку опоры в тех самых ходунках, которые и были причиной спора.
— Когда ты перед глазами, за тобой легче присматривать, — недобро прищурился Дамизов.
— О! Отлично вообще, — уперла я руки в бока. — За моей сестрой так же присматривать будешь? И ночами?
Видимо я всё же перегнула палку. Загорелое лицо мужчины побледнело, и так же скулы отчетливее стали, и желваки на них заходили в зад вперёд.
— Если потребуется, — проскрежетал он сквозь зубы.
— Отлично, — как можно лучезарней улыбнулась я, что бы не выдать ураган, что царил у меня в душе. — Будет у нас любовь втроём.
— Ну, Рыжик, у тебя может быть и будет, — приторно ласково проговорил Дима. — Я вот о любви вообще речи не виду.
О нет, это не удар под дых. Это гораздо хуже. Можно сравнить с ножом в сердце, еще и провернутым несколько раз, что бы дыра была как можно больше. Удивительно, что я всё еще стояла, а не провалилась сквозь землю, или не умерла от разрыва этого самого сердце. Ведь пульс подскочил до такого предела, что способен был обогнать болид из формулы один.
Но секунды тикали, а ничего не происходило, и нужно было из этой ситуации выкручиваться. А кроме как, испариться и не чувствовать ничего, особенно ту обиду, что сейчас сжимала что-то глубоко внутри, не хотелось вообще.
— Спасибо, Кристина, — прозвучал голос Джона, демонстрируя,
Дима тоже отвлёкся от меня, и перевел свой взгляд на ходунки, которые плотно сжимал обеими руками.
— Чёрт, — выругался он. — Ладно, признаю, вы правы. С ними удобнее, чем на коляске. Но если кто-нибудь узнает об этой странице в моей жизни…
— Четыре года пресса не знала, что ты прикован к инвалидному креслу, а ты переживаешь за пару месяцев на ходунках, — усмехнулся Джон.
Я же старалась вслушиваться в разговор мужчин и думать о сулящих перспективах, что открываются для Димы с каждым днём. Это было лучше, чем анализировать его слова и тонуть каждый раз прокручивая их в голове, в бездне отчаяния.
Дима был абсолютно прав. Он ни разу не признался мне в любви. Да вовремя физического удовольствия, что мы испытывали в постели, он говорил мне «Мой Рыжик», но это всё. Да и ласков он был со мной только в постели. В остальное же время был холоден и предупредителен, но при этом демонстрировал всем, границы своей территории, и что я в этих границы вхожу.
Только вот я стала верить, что всё хорошо, и всё возможно. А зря. Ведь когда-нибудь моё время подойдет к концу, и от меня избавятся, как от ненужного хлама. Мне нужно настроить себя именно на этот момент, что бы уйти с высокоподнятой головой.
— Я пойду выпью чаю. — Голос был хриплым. — Никто не желает.
Мужчины переглянулись. Джон отрицательно помотал головой. А Дима спустя пару секунд всё же ответил.
— Мы ещё позанимаемся. Встретимся в моей спальне.
Очередное распоряжение, которое я, конечно выполню. Хотя может и зря…
Существуют ли такие же идиотки как я? Что-то мне подсказывает, что нет. И либо я — единственный экземпляр, либо нас очень мало. Следовательно, нас нужно занести в красную книгу…
— Вот где ты прячешься? — раздался голос Лены, который заставил меня вздрогнуть.
Да, я поменяла свои планы и вместо чая, решила провести время на майском солнышке, учитывая, что оно сегодня последнее. Завтра будет уже июньское.
Поэтому сидела на деревянной лавке в саду, что своими собственными усилиями взрастила Анна Дамизова. Подставила своё лицо тёплым солнечным лучам и наслаждалась трелью птиц и жужжанием насекомых, пока одна гадюка не разогнала весь этот рай.
— Я не прячусь, а дышу свежим воздухом, и наслаждаюсь одиночеством, — безразлично пожала я плечами.
— Ну, извини, что нарушила твоё уединение, — усмехнулась сводная сестра, усаживаясь рядом и делая судорожный вздох.
Видимо передвигаться ей ещё трудно. Хотя меня это мало волнует, ни я заставляла её сюда переться, так что пофиг.
Я отвела взгляд, от неё разглядывая зелень травы и блекло голубое небо. Нужно было наслаждаться уединением в комнате Димы. Туда она вряд ли бы имела наглость прийти.