Выбор, который делают за нас
Шрифт:
За язвительной улыбкой и колкими фразами эта сильная женщина прятала боль. Ей некого было винить, и больше не на что было надеется. Но Катя не была сломленной, и даже уже распланировала свою жизнь. Именно по этой причине она и пришла
— Да вот как раз и думали, приглашать ли тебя на свадьбу, — усмехнулся Порш.
— О, я никогда еще не была подружкой жениха. Это будет чудесный опыт.
— Зачем пожаловала? — не очень любезно осведомился её еще пока муж.
А ведь Александр действительно весь в отца. И, несмотря на седину, Сергей всё еще цеплял женские взгляды. И даже, несмотря на возраст, мог разбить ещё не одно женское сердце. Вот только она слишком поздно увидела в своём муже достойного мужчину.
— У меня и для тебя есть пара вопросов. Но первый я задам тому к кому пришла. Будешь ли ты усыновлять Дмитрия? — посмотрела прямо в глаза Кириллу.
— А что? Сергей разве от него отказался? — изумлённо посмотрел на неё Порш. — Не вижу смысла, что-то менять, — пожал он безразлично плечами.
— Я не собираюсь отказываться от него, — усмехнулся Дамизов. — И разводится с тобой, если тебя волнует этот вопрос. Но при этом я жить с тобой тоже не собираюсь. Какие планы у тебя?
— Я планирую вернуться в Вену и открыть там небольшой салон
В голосе женщины прозвучала надежда, хоть она и старалась её скрыть, что её муж всё же остановит её. Или захочет уехать с ней. Ведь он не намерен разводится. И может у них всё еще наладится…
— Тебе нужны деньги? — неправильно понял её посыл мужчина.
— Нет, — переведя свой взгляд на панорамное окно, ответила Катя. — У меня есть наследство моего отца. Ты же настоял, что бы оно осталось у меня…
— Видишь, какой я молодец, — в очередной раз усмехнулся Сергей. — Ну что ж, желаю тебе удачи в твоих начинаниях.
Разговор был исчерпан. И она понимала, что сейчас выйдя из этого кабинета и закрыв дверь, навсегда поставит точку в своей прежней жизни. Удивительно, но, оказывается, кардинально менять эту самую жизнь очень страшно. Ведь тебя ждёт совершенно новое будущее. Оно развеет монотонность похожих друг на друга череду дней. Но что самое более кошмарное, это не желание что-либо менять в своей жизни. И она бы лучше оставила, всё как было, вот только обстоятельства угрюмо толкают в спину. А въевшиеся с молоком матери гордость и упрямство, мешают попросить прощение, у человека, который последние тридцать лет был частью её жизни. Пусть и придуманной, но всё же…
Конец первой книги