Выбор по Тьюрингу
Шрифт:
– Железная метла? – спросила Шелли.
– Да, отчасти похоже, только намного сложнее. Это тело, которое вместит наш будущий искусственный интеллект. Впрочем, сейчас его физическая оболочка меня не особенно волнует. В производстве роботов широко используются модульные конструкции – почти все их можно взять готовыми. Даже компьютеры собирают из модулей.
– Значит, вы больше занимаетесь программами.
– Вот именно. И это не столько обычное программирование, сколько конструирование анатомии мозга: какие части коры и среднего мозга какими нервными пучками соединить. По правде
Шелли уловила в его словах боль и быстро перевела разговор на другую тему.
– Но я не вижу никаких проводов. Это значит, что вы передаете информацию непосредственно в каждый сустав?
– Угу. Все модули соединены сетью беспроволочной связи. Каналов хватает, скорость достаточная. Штука в том, что каждый сустав почти автономен. У него свои двигатели и свои датчики. Так что к каждому из них нужно подвести только энергопитание.
– Замечательно! Механика выглядит удивительно просто. Если какой-нибудь сустав выйдет из строя, его просто заменяют, и больше ничего трогать не надо. Но программы, наверно, ужасно сложные.
– И да и нет. Сам код – это что-то страшное, но почти весь его автоматически создает система «лама». Посмотрите – немалая ее часть уже работает.
Брайан подошел к терминалу, стоявшему на столе, запустил программу управления и нажал несколько клавишей. Телеробот на столе встрепенулся и зажужжал. Послышался шорох – суставы пришли в движение и распрямились. На металлических шарах вверху раскрылись диафрагмы, и за ними стали видны линзы объективов. Они повернулись из стороны в сторону и застыли. Шелли подошла и стала внимательно их разглядывать.
– А не лучше будет устроить три глаза, а не два?
– Почему?
– Стереовидение двумя глазами может допускать ошибки, а третий глаз способен их исправлять. Предметы станут лучше видны, легче будет определять их положение и опознавать. – Она обошла вокруг робота. – Похоже, что у него есть все, кроме мозга.
– Верно – и это то, чем я буду заниматься теперь.
– Здорово. С чего начнем?
– С самого начала. Я намерен следовать своим первоначальным наброскам. Прежде всего мы вводим в систему огромный запас заранее запрограммированных общеизвестных знаний. Потом добавляем все дополнительные программы, которые понадобятся ему для выполнения любой работы. И достаточное количество запасных, альтернативных блоков, в том числе и координационных, чтобы система продолжала работать даже при отказе некоторых из них. Конструирование искусственного сознания немного похоже на эволюцию животного организма, и я хочу воспользоваться принципами управления мозгом, которые возникли в ходе эволюции. Так в конце концов мы получим систему, которая не будет ни слишком централизованной, ни чересчур распределенной. В сущности, некоторые из этих идей уже использованы вот здесь, в Робине-1.
– А почему вы его так окрестили?
– Так он назван в моих заметках – очевидно, это сокращение от «робота, наделенного интеллектом».
– Вы сказали, что часть системы вашего сообщества координаторов уже подключена. Вы мне не покажете немного, как она работает?
– Наоборот, это даже легче, потому что каждый координатор работает в сотрудничестве с другими, альтернативными, так что если один откажет, другой займет его место. Вам станет понятнее, когда я приведу в порядок вот этот разъем. Передайте мне, пожалуйста, кусачки.
Шелли отошла к рабочему столу и принесла Брайану инструмент.
– Что вы только что сделали? – спросил Брайан.
– Принесла вам кусачки. А что?
– Потому что я сейчас объясню вам, как вы это сделали.
– Что вы хотите сказать? Я просто пошла к столу и принесла кусачки.
– Просто-то просто, но как вы узнали, далеко ли до них?
– Брайан, что за странные вопросы? Я посмотрела и увидела, что они на столе.
– Ничего странного нет, я только хочу, чтобы вы кое-что поняли. Почему вы приняли решение пойти за ними, а не просто протянуть руку?
– Потому что не дотянулась бы, вот почему.
– А как вы это узнали?
– А этот вопрос глупый. Я видела, на каком они расстоянии. Около двух метров. И дотянуться до них невозможно.
– Простите, я не собирался морочить вам голову. Я хотел, чтобы вы сформулировали, как вы это сделали. Другими словами, я спрашиваю, какой механизм в вашем мозгу вычислил расстояние от вашей руки до кусачек.
– Ну, не знаю. Это делается бессознательно. Наверное, расстояние оценили мои глаза.
– Да, но как они это сделали?
– Стереоскопически.
– Вы уверены, что оценили расстояние именно так?
– Не совсем. А может быть, по видимым размерам. И вообще я знаю, какое расстояние до стола.
– Вот именно. Так что на самом деле есть много способов определять расстояние. Мозг Робина должен работать, как ваш, а координаторы и субкоординаторы будут решать, какую систему в данном случае использовать.
– Все это было в ваших заметках?
– Да, и кое-что уже работает.
– И вы действительно добились, чтобы элементарные модули вашей системы могли самообучаться?
– Да. Пока большинство этих элементов – просто маленькие системки, которые руководствуются определенными правилами, – для определения расстояния, например, это десяток-другой правил. Элементы обучаются, добавляя к ним новые правила. А всякий раз, когда их мнения расходятся, система пытается найти другой путь, который не вызывает такого конфликта.
Послышалось жужжание телефона. Брайан приложил трубку к уху:
– Брайан слушает.
– Это говорит Беникоф, мистер Дилени. Если вы не очень заняты, не могли бы вы прийти к нам на совещание в административный корпус? И капитан Кан тоже. Дело довольно важное.
Голос Бена звучал холодно и безлично. Кто-то стоял рядом с ним – и что-то случилось.
– Сейчас будем. – Брайан положил трубку. – Это Бен, он говорит, что там идет какое-то важное совещание. И судя по его голосу, так оно и есть. Он приглашает нас обоих.