Выбор принцессы
Шрифт:
Дипломат покачал головой:
– Вы не перестаёте удивлять меня, Ваше Величество.
Эфа, довольно усмехнувшись, повернулась к человеку и непринуждённо уселась на подоконник. Разговор предстоял более чем серьёзный, причём ей требовалось безупречно сыграть свою роль матери, интересующейся потенциальным женихом для дочери. Лерс по своей излюбленной привычке громоздить интриги там, где можно и нельзя, умудрился не поставить в известность о своих планах даже близкого родича! Хотя и передал ей достаточно подробную информацию о нём… Наверняка затем, чтобы она знала, в какой мере ему можно доверять.
– А теперь ос-с-ставим официальный тон,
– Ваше Величество! – Джастер Керр беспомощно покачал головой. – Не сочтите за оскорбление, но о вас и вашей дочери идёт слава как о непревзойдённых бойцах и, скажем так, достаточно агрессивных людях. А Сейнал, при всех своих положительных качествах, не отличается воинственностью и склонностью к силовому разрешению конфликтов. Скажу вам откровенно, его отец, да и я сам, опасаемся, что в случае возможных споров или ссор мальчик может серьёзно пострадать, если ваша дочь не будет себя сдерживать в выражении своих чувств.
– Понимаю. – Эфа с уважением поглядела на сидящего перед ней человека. – Моя дочь придерживаетс-с-ся одного с-с-с вами мнения.
Императрица удовлетворённо понаблюдала за тщательно скрываемым смятением дипломата, уже в который раз оказывающегося в незавидном положении существа, ничего не знающего о противнике, и это при том, что противник осведомлён о нём прекрасно и не стесняется это наглядно демонстрировать. Наконец Керр справился с собой и вежливо откланялся. Судя по всему, в самое ближайшее время следовало ожидать приезда первого потенциального жениха… Эфа снова отвернулась к окну и принялась обдумывать очередную задачу для Хизы, рассеянно наблюдая за кружащим над парком джакором.
Внезапно рептилия сложила крылья и камнем рухнула куда-то в кусты. Императрица усмехнулась: ну вот, покончено ещё с одним шпионом, осмелившимся подслушивать закрытые переговоры. Идея оставить в дворцовом парке джакора, с помощью которого на неё покушались во время свадьбы почти семь лет назад, оказалась на редкость удачной. Рептилия обеспечивала великолепную защиту от прослушивания, просто-напросто рассматривая любого проникшего в пределы парка человека как свою законную добычу, так что диинам оставалось лишь раз в три дня обследовать окружающие заросли и собирать полусъеденные трупы и мини-аппаратуру.
Поскольку в самом дворце и на внешних стенах установить «жучки» не представлялось возможным из-за постоянного контроля всех работающих приборов компьютерами Службы безопасности, а также из-за генераторов помех, включавшихся через произвольные промежутки времени и выводивших из строя всю записывающую и передающую аппаратуру, которую не успел отключить тот же компьютер, то единственным способом подслушать секретные переговоры Императрицы оставался парк. Он был велик, и это затрудняло поиск и давало возможность наиболее сложным приспособлениям улавливать требуемую информацию. Однако, чтобы поместить в нужное место подслушивающую аппаратуру, был необходим человек, а тут уже в дело вступал обитающий в парке джакор. Правда, придворные на природе больше гулять не осмеливались, но это вполне можно было списать на мелкие издержки обеспечения государственной безопасности.
Эфа мрачно констатировала,
Глава 2
Рейт поднял глаза от очередного финансового отчёта и удивлённо посмотрел на Лотана Села, осторожно прикрывшего за собой дверь его кабинета. После памятного разговора шесть лет назад принц-консорт обнаружил, что как-то незаметно сдружился с отставным дипломатом и предпочитает проводить свободное время с ним и женой. Он даже советовался с Лотаном, с изумлением выяснив, что Сел разносторонне образованный и любознательный человек. И вот теперь бывший дипломат Объединения свободных планет ввалился к нему в кабинет в разгар рабочего дня, чего не позволял себе ни разу за все шесть лет их дружбы. Причём вид у него был такой, словно ему снова зачитали смертный приговор и собрались привести его в исполнение немедленно. Рейт торопливо отложил отчёт и встал из-за стола:
– Что случилось, Лотан?
Сел вздрогнул, словно только сейчас сообразил, где он находится, и попятился к двери:
– Простите, Ваше Высочество, я не хотел вам мешать…
Принц-консорт перехватил Лотана раньше, чем тот успел открыть створку, и укоризненно произнёс:
– Мы же договаривались, что официально величать ты меня будешь только на людях, у тебя беспрепятственный допуск в мой кабинет в любое время дня и ночи, неужели даже это не подсказывает тебе, что я считаю тебя своим другом?
Сел виновато улыбнулся и выдохнул:
– Извини, не хотел тебя отвлекать от работы, как-то само получилось…
– Что случилось? – Рейт был само терпение. Он окинул кабинет взглядом, прикидывая, куда можно посадить явно пребывающего в расстроенных чувствах бывшего дипломата, и с раздражением констатировал, что какой-то придворный блюститель этикета опять утащил из комнаты единственный стул, предназначенный для посетителей, стол завален бумагами и электронными папками, а подоконники в этой части дворца не предусматривались. Более поздняя постройка, чтоб её. Оставалось только кресло, но Лотану вбитые за годы работы в дипломатическом корпусе привычки не позволят занять место принца-консорта, даже если их отношения далеки от официальных. Вздохнув, Рейт пришёл к выводу, что его затея изначально была обречена на провал, и решил хотя бы выяснить, что так расстроило его друга. – На тебе лица нет. Ты что, умудрился заболеть? Или тебя кто-то шантажирует?
– Нет! – Сел устало покачал головой и тяжело вздохнул. – Всё гораздо прозаичней. Сегодня Хиза предложила мне заключить с ней брак…
– Этого следовало ожидать. Насколько я знаю, вы вместе уже почти три года…
– Я отказался! – Видя полное непонимание на лице друга, Сел добавил: – Сам подумай, к каким последствиям это приведёт? Каждая женщина хочет иметь детей, а мы с ней принадлежим к совершенно разным видам…
– Только в этом всё дело? – Рейт внимательно посмотрел на Лотана, стараясь разгадать, какие мысли и чувства прячутся за уже ставшей бесстрастной физиономией профессионального дипломата.