Выбор Проклятого
Шрифт:
Нет, запись исправно велась, ее можно было просмотреть или скопировать. Но она не несла никакой полезной информации. Никакие самые совершенные программы расшифровки, никакие анализаторы, не справились с набором линий и красок. А операторы в свою очередь не смогли объяснить, как они из этой вакханалии умудряются извлекать пользу. Филипп подозревал, что исследования ведутся до сих пор, в каком-нибудь захолустье, просто чтобы не закрывать некогда перспективное направление.
Настроив прибор, он снова осмотрелся, Вика с сопровождающими уже ушли далеко и скрылись из глаз, но он и
— Проверю, — сказал он Аманде, и двинулся в сторону желтовато-серых растений, высотой примерно полтора человеческих роста.
— Стой! — властный оклик буквально вморозил его в землю.
Аманда уже скользила вперед, а арбалет, еще несколько секунд назад прикрепленный за спиной, каким-то волшебным образом оказался в ее руках.
— Назад, — в ее голосе звенела сталь, и Филипп попятился, не рискуя спорить или ослушаться.
Стоило валькирии приблизиться к зарослям на расстояние десяти-пятнадцати шагов, как он увидел, что цветовая гамма перед глазами сменилась. С серо-белого и стального, она вдруг запестрела оттенками красного. Одновременно раздалось оглушающее шипение и над травой, на высоте около метра, выросла огромная змеиная голова на толстом туловище.
Щелкнул спусковой механизм, и толстая, но короткая арбалетная стрела пробила туловище чудовища, вылетев с другой стороны. Струя черной крови хлынула наружу, словно из пробитой артерии, а змеиное тело стало изгибаться во все стороны с жутким шипением и треском.
— Назад! Надеть шлемы!
Первый приказ Филипп выполнил еще до того, как он прозвучал. Ему очень не хотелось, чтобы дрянь, текущая в жилах этой твари, попала на него. Услышав про шлемы, он быстро сдернул очки, которые не были предназначены для ношения внутри шлема, и начал возиться с замками.
Огромная змея, дернувшись еще пару раз, застыла, а затем ее тело стало оседать в траву. Тварь то ли сдохла, то ли решила затаиться. Тем временем шипение в траве не ослабевало, наоборот, становилось громче.
— Гнездо! — это произнес один из бойцов, — проверьте на огонь.
— Можно, — произнесла успевшая вернуться Вика, — тут сухостой, а затем сразу водяники.
— Отлично, — а эти слова уже принадлежали Дворфу.
Филиппу оставалось только оценить сработанность и сплоченность команды. Полминуты назад казалось, что вокруг царит разброд и шатание, но вот опасность, и все снова вместе, собраны и готовы к бою.
Легкие искорки слетели с пальцев командира, но по дороге прямо в воздухе разрослись, словно налившись силой, и в густые заросли попали уже довольно крупные огненные капли. Именно сейчас до немца в полной мере дошло, что означает пиротизм. На Земле, он реально не встречал столь явных проявлений этой способности, во всяком случае без ущерба для жизни применившего.
Трава вспыхнула сразу. Казалось, огонь взлетел до небес, и пламя начало пожирать густые заросли. Шипение сменилось жутким воем. Стайка каких-то существ вспорхнула в небо, а на встречу группе из полыхающего ада поползли извивающиеся тела.
Еще раз щелкнул арбалет,
Бойцы посылали короткие импульсы, которые при попадании в змееподобных местных обитателей буквально разрывали их на куски. Каждый такой взрыв сопровождался жалобным воем и облаком ядовитого дыма. В том, что дым ядовит Филипп не сомневался, хотя и не смог бы объяснить причин своей уверенности.
Вскоре поток тварей иссяк также быстро, как и появился, и немец перевел взгляд на пламя. Вдали, за травянистым полем, темнели стволы деревьев. Он был уверен, что вскоре разгорится настоящий лесной пожар, но дойдя до кромки леса, огонь неожиданно начал затухать, и очень быстро погас, похоже не причинив деревьям никакого вреда. Вместо огня, в небо повалил густой дым, белый с желтоватым отливом. При взгляде на него Филиппа почему-то передернуло, ему показалось, что даже в шлеме с защитными фильтрами не стоит даже близко приближаться к нему.
— Это очень токсично, — подтвердила его мысли Вика, — но скоро все прекратится.
— А что это за деревья, которые вообще не горят?
— Водяники, — ответила девушка, — они словно поглощают огонь, втягивают его, и выделяют ядовитый дым. Но он очень быстро распадается или рассеивается и воздух снова становится чистым. Но, самое интересно то, что «пеелька» растущая на водяниках, совсем не страдает от огня. А ты чего вдруг туда полез? — неожиданно спросила она.
— В смысле? — Филипп почувствовал себя словно на экзамене.
— Что-то почувствовал?
— Я до конца не уверен, но вот к тем бы деревьям сходил.
— Пойдем, когда будет можно. Думаю, что минут через пятнадцать-двадцать.
Пока они разговаривали, подошли бойцы.
— Идти дальше пока нельзя — сказал Дворф. — Надо проверить, нет ли среди водяников второй группы встречающих. Он обращался к Филиппу, для остальных это было очевидно.
— Еще и сами водяники необходимо проверить, на предмет пеельки, — неожиданно, даже для самого себя, сказал Филипп.
— Проверим, — кивнул Дворф. Саш, что скажешь?
— Опасности я не чувствую, не больше чем обычно, — покачал головой старший симбионт.
Малыш же, а они, похоже, вообще не расставались с отцом в этом походе, совсем никак не отреагировал на вопрос командира, но почему-то немцу показалось, что и маленький Алексей, каким-то образом поучаствовал в обсуждении.
Теперь Филипп думал о том, что слишком увлекся этой схваткой, и совсем не обратил внимания на то, сражались ли симбионты вместе с остальными? Ему было интересно — участвуют ли они в боях, и если да, то каким образом? Впрочем, сожалел он не долго. Скорее всего, раз уж их так встретили, то им предстоит еще не одна стычка, и он еще успеет посмотреть, что и как тут обстоит.