Выбор пути
Шрифт:
Ещё одного кандидата в домашние животные мы встретили на полпути домой. Сначала я подумал, что вижу знакомых мне равнинных бизонов, что были обычными в Крыму и Приазовье. Но нет, эти быки были поменьше, с более длинными рогами и не такой густой шерстью. В будущем они остались только в зоопарках и нескольких заповедниках, таких как Беловежская Пуща. В сотне метров от меня, по другой стороне поляны проходило небольшое, около двадцати голов, стадо зубров. Вот этих гигантов пока нам не удержать никакими силами, любые загоны и ограждения из дерева они сломают. Понаблюдав за величественными животными, мы продолжили путь, и через день нагнали большой отряд рода Черных Белок, направлявшийся
Группа самых опытных охотников ушла в плавни, выслеживать кабанов и ловить поросят, новички обживались, ставя очередные юрты. Несколько мужчин занялись насыпью высокого земляного вала и частокола вокруг будущего загона, а я, отобрав пятерых помощников, занялся подготовкой к металлургии.
За это время запас сырого кирпича увеличился до четырнадцати тысяч штук, и можно было начинать его обжиг. Для этого мы выбрали ровную площадку в стороне от построек, засыпали ее слоем чистого песка, и ещё раз разровняли. Затем я стал выкладывать три длинных печных канала, их заполнили сухими дровами. Дальше уже все вместе продолжили чередовать продольные, поперечные и вертикальные каналы, пересыпая каждые два ряда углем, и так до самого верха, пока весь кирпич не был сложен в бурт. Дрова подожгли снизу, и они сутки прогревали штабель, досушивая его, за это время мы обмазали стены бурта песчано - глинистым раствором. Осталось подбросить топливо, уголь воспламенился, и начался непосредственно сам обжиг.
Бурт горел и затем остывал десять дней, и, когда мы его разобрали, больше двух тысяч кирпичей ушло в брак, растрескавшись. Но остальных мне хватило, и в середине июня моя строительная бригада завершила выкладывание батареи коксовальных камер - узких, около двадцати сантиметров, промежутков между кирпичными стенами. Каждая вторая была закрыта с боков, в нее засыпали уголь, и прикрывали сверху рядами кирпичей. С торцов и в более широких промежутках развели огонь, заполнив их дровами, и Ант поддерживал его сутки. Жаль, конечно, что много ценных веществ просто улетучилось и сгорело, та же каменноугольная смола, например, но пока было не до нее… Затем торцы камер разрушили и мы общими усилиями вытолкали брёвнами спекшуюся массу наружу, залили ее водой, чтобы не воспламенилась на воздухе, и занялись ее дроблением.
Поручив Анту ремонт камер и новую загрузку, я занялся новым, главным делом - выкладыванием самого штукофена. Это было дальнейшее развитие сыродутного горна, но высота печи достигала уже трёх - четырех метров, а температура горения превышала 1100°С, что позволяло выплавить не только губчатое железо, но и чугун.
Большой сужающийся кверху конус выкладывали два дня, затем столько же подводили к нему трубы мехов, и строили помост для загрузки сырья. Кладка будет сохнуть ещё неделю, и мы, наконец, смогли немного отдохнуть…
В Лантирске жизнь кипела, за строительными работами я многое упустил, и Эрика потащила меня на экскурсию.
Берег Аркаима немного благоустроили, расчистив два песчаных пляжа, и теперь туда ходили мыться после работ. Чуть выше по течению на берег натаскали камней, сделав насыпь - там набирали воду.
Стайка девчонок хвасталась немного подросшими котятами - они уже не шипели на людей, благосклонно принимали угощение - рыбку или кусочек мяса, но гладить, или тем более, брать себя на руки, не позволяли.
Возле загона мы нашли Рауга, с интересом наблюдающего за поросятами. Звероловы выследили семейство кабанов, и, сначала перебив все взрослое стадо, стали ловить разбежавшуюся
Идея кормить зверей, а потом, когда они вырастут, забить на мясо, Раугу очень понравилась. А когда он узнал, что имея большое стадо животных, можно будет не ловить их, а разводить, то был просто в восторге. Планы на развитие этого дела у него были огромные - строительство новых, обширных загонов, ловля коз, лошадей, туров, заготовка корма…
Но это все будет позже, сейчас, когда в природе дикие поросята подросли, приручить их будет практически невозможно. А пока все свободные от охоты и рыбалки таскали руду и уголь, впереди было самое значительное событие этого года - первая плавка железа.
Оставив Рауга со своими питомцами, мы прошли дальше. Полоса ловушек и капканов была разобрана, вал из ветвей давно пущен на топливо. Теперь здесь в полутени от редких оставшихся нетронутыми деревьев сохли ряды деревянных распорок с шкурами, преимущественно кабаньими. Впрочем, десяток рыжих шкур лисиц и столько же белых заячьих тоже были в наличии. Чуть дальше, у границы леса эти шкуры отмокали в дубильных растворах, ивы здесь не было, зато коры дуба - сколько угодно.
Преодолев эти заграждения, мы прошли в центр Лантирска, за двойное кольцо юрт. Два рода Белок уже переселились, но род Куниц пока переправил только половину состава. Один очаг не справлялся с потребностями едоков, и теперь рядом с памятным столбом основания города горели уже три костра, вокруг которых хлопотали женщины. Ручьев поблизости не было, и речную воду для питья я велел кипятить, опасаясь вспышек болезней или паразитов.
Посуды стало намного больше, работать с глиной научились многие, и активно лепили самые разные миски и горшки, заменяя разбившиеся и делая запас. Здешняя глина была качественнее крымской, и изделия из нее были и легче, и прочнее.
В обществе неандертальцев вполне закономерно началось разделение на более узких специалистов - появились первые скотоводы и гончары, рудокопы и шахтеры, скорняки и сапожники, корзинщики и плетельщики веревок. Конечно, люди в большинстве так и оставались универсалами, но начало разделению труда было положено.
Лантирск сейчас был палеолитических Вавилоном - здесь говорили на трёх языках, упрощённом русском и двух неандертальских наречиях. Зимой нужно будет снова проводить обучение, самостоятельно, через общение процесс шел медленно - слишком много людей было задействовано в моих проектах, и не всегда в их составе были старожилы племени Солнца.
Уже под вечер, когда мы с Эрикой, сидя у костра хлебали уху, ко мне подошёл Пратт.
– Дим, выбери для меня и Лессы дело. Важное дело.
– Разве вам мало ежедневной работы?
Странная просьба, до этого люди просто присоединялись к той группе, где не хватало рабочих рук
– Работы хватает… Дим, я говорю о настоящем деле, чтобы наша семья заслужила право основать новый род.
– Ты считаешь, твои родичи не захотят жить с нами?
– Захотят, обязательно захотят. Дим, наш род очень большой, и этой осенью, когда большинство мужчин приведет в свои дома женщин, он должен разделиться на два новых рода. Так поступил род Белок пять зим назад.