Выбор Ричарда Сеймура
Шрифт:
Что ж, пусть Ричард покажет ей, как это бывает.
Его руки сомкнулись на талии Ли, затем скользнули выше и стали расстегивать пуговицы жакета.
Она была без бюстгальтера, в шелковом боди, мягко поддерживающем ее груди. Когда же ладони Ричарда накрыли их, Ли ощутила, какими чувствительными они стали, как жаждали продолжения ласки.
Умелые пальцы скользнули под шелк. Они дразнили, ласкали, возбуждали… Затем его рот оторвался от ее рта, и она почувствовала, как ее возбужденный сосок попал в жаркий плен его губ. От неизведанных, но таких всепоглощающих ощущений
Никогда в своей жизни Ли не испытывала ничего подобного.
Она не осознавала, что ее юбка задрана высоко вверх, пока не почувствовала руку Ричарда, скользящую между ее ногами и поглаживающую полоски обнаженного тела там, где заканчивались ее чулки, выше, выше… Вот его пальцы коснулись влажного, горячего средоточия ее женственности, и большой палец нетерпеливо отодвинул досадную шелковую преграду.
Его губы ласкали ее сосок в едином ритме с пальцами, поглаживающими чувствительную плоть. Тело Ли сотрясала дрожь, и в то же время ей хотелось чего-то еще большего.
В поисках опоры она откинулась назад и уперлась затылком в закрытую дверь. В беседке было темно, жалюзи, защищающие от зимнего ветра, закрыты, что создавало уединенную, интимную обстановку. Никто не мог видеть, что происходит. Она и сама не хотела видеть, хотела лишь чувствовать.
Ли крепко зажмурила глаза, приветствуя темноту не только внешнюю, но и внутреннюю, в которой клубился хаос ее распутных желаний и чувственных ощущений. Настало, наконец, наше время, сказал Ричард. Нет, настало ее время, ее час… Может быть, первый и единственный. И она не упустит его.
Все ее тело пронзительно требовало завершения. Протестующий стон вырвался из ее горла, когда губы Ричарда оторвались от соска, но он тут же заглушил его, приникнув к ее губам. Его язык вторгся в глубины ее рта, исследуя и лаская их.
Но вот Ричард подхватил ее на руки и бережно опустил на стоящий рядом плетеный диван. Подсунув ладони ей под ягодицы, он слегка приподнял их. Ли судорожно обняла его за шею, чувствуя проникающие толчки, раздвигающие, растягивающие ее плоть там, где еще никто и никогда не касался ее. Почувствовав его колебание, она подалась вперед, хрипло скомандовав: «Ну же! Сделай это!»
И Ричард выполнил ее приказ. За мгновенной болью последовало ни на что не похожее чувство наполненности. От его ритмичных погружений в самую глубь ее естества Ли возносилась в заоблачную высь чувственного удовольствия, где она больше не была одна, отвергнутая всеми, ведь с ней, в ней был Ричард, и она чувствовала это каждой клеточкой своего тела.
Ричард не мог больше сдерживаться и излился в ее глубины. После кратких мгновений экстатического забытья он стал медленно и осторожно покидать ее лоно и вдруг понял, что Ли не отпускает его.
Томная и восхитительно открытая, она еще не вернулась оттуда, где он, Ричард, навсегда принадлежал ей, независимо от того, что готовит ей будущее.
Вот он и случился, ее самый первый раз… Ли никогда и
Сквозь опущенные ресницы Ли наблюдала за ним. В то время как она, обессиленная, продолжала лежать на одном из диванов, он уже был на ногах и приводил в порядок свою одежду. Ричард был собран и невозмутим, как будто ничего не произошло. Выдвинув ящик одного из столиков, он достал упаковку бумажных салфеток, подошел к Ли и стал осторожно стирать с ее бедер следы утраченной невинности.
– Я причинил тебе боль, Ли? – мягко спросил он.
– Нет, – ответила она, стараясь сдержать в голосе дрожь, вызванную тем, что он делал. Но Ричард делал это так безразлично, как незнакомый доктор, что Ли почувствовала, как стремительно падает с небес на землю. Видимо, тот эмоциональный накал, приведший ее к этому… этому безобразию, лишил ее не только разума, но и остатков достоинства.
На смену эйфории пришло раскаяние. Лучше бы это случилось не так и, уж во всяком случае, не с ним. А с кем же еще? Только Ричард мог довести ее до такого состояния, подарить безумное наслаждение, и чтобы при этом она чувствовала, что все происходящее правильно и естественно.
Но вот безумный миг прошел: Ричард полностью владеет собой, его губы искривлены в усмешке, а в словах слышна ирония.
– Конечно, не совсем так я предполагал впервые заняться любовью со своей невестой. Будь я уверен, что она моя невеста.
– Невеста? – Сердце Ли едва не выскочило из груди. То, что случилось между ними, то, что он стал первым мужчиной в ее жизни, еще не означает, что она должна навсегда связать с ним свою жизнь! – Я не говорила, что выйду за тебя, Ричард.
– Выйдешь, – резко сказал он, бросив на нее мрачный, напряженный взгляд.
Ричард привел в порядок ее одежду, но прежде, чем прикрыть каждый следующий участок ее обнаженного тела, он приникал к нему поцелуем. Живот, груди, плечи…
– Ты невероятно красивая женщина, Ли, – пробормотал он хрипло и поцеловал ее в губы. Это был странный поцелуй – напоминание о том, что случилось, и обещание, что все только начинается. – Готова идти?
– Нет. Ты иди, пожалуйста, один, – поспешно сказала она, чувствуя острую необходимость побыть в одиночестве и привести в порядок свои смятенные чувства. Она больше ни в чем не была уверена, кроме того, что это произошло, и произошло с ним. И ей необходимо было подумать о последствиях произошедшего.
– Только вместе, Ли, – быстро сказал он.
В его глазах светилась непоколебимая решимость.
– Если кого и хватились, то только тебя, – запротестовала Ли, не желая подчиняться.
– Я хочу, чтобы ты пошла со мной. – Тон был категоричный, не предполагающий дальнейшего обсуждения.
Ли отрицательно покачала головой.
– Я пока не готова предстать перед всеми рядом с тобой, Ричард.
Он нахмурился.
– Я не собираюсь делать никакого публичного объявления. Пока. Я просто хочу…