Выбор сделанный судьбой
Шрифт:
Сейчас моя жизнь наполнена противоречивыми эмоциями страха и ожидания либо чуда, либо конца. Но я буду жить, несмотря ни на что, ради Данила, ради нас всех…
Игорь
Я пытаюсь сосредоточиться, не понимая, что происходит вокруг. Какой-то отдаленный гул голосов, что-то просят, требуют, только что — я никак понять не могу. Медленно открываю глаза и понимаю, что стою напротив Маркова с поднятыми руками под прицелом. Рядом с ехидной улыбкой на Владлена смотри
— Я никогда не любила тебя, Лен, — смотря на него и скалясь в белоснежной улыбке, говорит она. — Даже в постели всегда представляла Игоря. Он — моя единственная большая любовь, а тебя я просто использовала, чтобы вызвать его ревность.
Что, чёрт возьми, она несёт?! Неужели не понимает, что Марков в любой момент может спустить курок? Видимо, всё же нет, раз продолжает нести этот бред.
— После того как ты уберешься из нашей жизни, — злобно смеется американка, не видя, как фанатично блестят глаза Маркова, — мы наконец-то будем счастливы с Игорем.
Попытался сглотнуть вязкую как смола слюну, вот только во рту была пустыня Сахара. Ощущение будто я не пил как минимум месяц. Да и сухие губы разлепить отчего-то нет сил, чтобы возразить, прервать весь этот бред, что вырывается изо рта американки.
Щелчок затвора и я закрываю глаза, чтобы не видеть, не растягивать того момента, как пуля войдёт в моё тело. Почему-то даже уклониться от неё не могу. Тело вообще не поддаётся никаким сигналам, даже мычать не получается, как в каком-то безумном кошмаре. Но — секунда, вторая — и ничего не происходит. Более того, вокруг — оглушающая тишина.
Я открываю глаза, чтобы понять, что лежу в постели. Вокруг меня привычная обстановка моей спальни. Повернув голову, заметил рядом затылок с чёрными длинными волосами. Мирно посапывающая женушка расположилась рядом, свернувшись калачиком, отдав мне всё одеяло. Подвижность в руках, ногах, как и во всём теле, имеется. Тяжело выдыхаю. Какое счастье, что это только кошмар. Укрываю одеялом манящее женское тело с нежными изгибами, а жена поворачивается ко мне и смотрит на меня своими голубыми глазами. Странно — как мог чёрный шелк так быстро смениться белокурыми локонами?
— Проснулся, милый? — улыбается мне Линн.
— Да, — я пожимаю плечами, пытаясь понять, какое сегодня число и день недели.
Вдруг мне пора на операцию, а я тут развалился в постели. Приподнимаюсь на постели. А Линн рядом уже с чашкой черного кофе, который так и манит своим запахом. Но больше хочется глотнуть чего-нибудь жидкого. Дикая жажда отдаётся сухостью во рту и в горле.
— Опять приснился кошмар, да? — усаживается рядом жена, облаченная в шортики и майку, что для Линн свершенное нехарактерно.
Вот только чей конкретно это образ вспомнить никак не могу, но точно знаю, что это ненормально. Мысли прерывает громкий детский плач из соседней комнаты. Вторя ему, Линн разминая грудь, делает страдальческое выражение лица.
— Она сведёт меня сума. Даже не думала, что грудные
Она поднимается и отправляется в соседнюю спальню, оставляя озадаченного меня. И вроде я знаю, что дочь у нас с Линн имеется, но опять, же чувствую какую-то неправильность событий.
— Линн, — зову я девушку, и она возвращается, заставляя меня замереть в ступоре.
— Кто такая Линн? — спрашивает Жанна, держа на руках свёрток с младенцем. — Одна из пациенток? — тут же отвечает на свой собственный вопрос. — Тебе нужно больше отдыхать. После катастрофы, ты совсем не бережешь себя.
— Катастрофы? — переспрашиваю я, ничего не припоминая на этот счёт.
— Ну да, — она озадаченно посмотрела на меня, а потом как-то делась. — Только не говори, что ты вновь ничего не помнишь.
— Не помню? — переспрашиваю я.
Туплю я знатно. Но что-то в моей жизни пошло не так. Может я рехнулся и сейчас на самом деле нахожусь в психушке, а всё, что происходит, плод моей больной фантазии?
— Мну нужно к Сане.
Точно! Человеку, который всегда остаётся в трезвом уме и твёрдой памяти, вот к кому мне нужно. Подрываюсь с постели и направляюсь к шкафу, чтобы услышать тяжелый стон.
— Я так долго не выдержу, — стонет страдальчески Жанна, куда-то дев ребёнка. Неужели уже отнесла в детскую? — Игорь, Саши нет. Он погиб при той катастрофе, вместе со своей женой и её сестрой. Вы разбились на прогулочной яхте, не помнишь? — закусив нижнюю губу, спрашивает Жанна.
В сознании всплывает отрывок памяти, где я делаю Саше искусственное дыхание, но всё тщетно — он не приходит в себя, а я… Я сползаю по створке шкафа, пытаясь всё понять и переварить, только разум отказывается это всё принять.
— Поспи, — проводит рядом по моим волосам Жанна и я послушно погружаюсь в темноту.
Слабость охватила все конечности. Какая-то инородность в теле мешала сделать хоть одно движение, отдавая болью. В глаза словно песка насыпали, но я все же смог их открыть, чтобы увидеть рядом с собой расплывчатый силуэт на фоне совершенно белого фона.
— Привет, — раздаётся рядом голос друга, которого я всё никак не могу разглядеть.
Я попытался сказать хоть слово, но из сухого горла не вылетело и звука.
— Мне жаль, что всё так случилось, — плечи размытого силуэта прискорбно опустились вниз. — Но я найму тебе сиделку, да и двадцать первый век на дворе и мы сможем приобрести электронные имплантаты.
О чём он говорит? Какие имплантаты? Для чего они мне?
Перед глазами стала фокусироваться картинка, приобретая определённую четкость. Вначале я смог рассмотреть белую больничную палату, а потом и самого Сашу, что сидел рядом, как всегда в идеальном классическом костюме. Хоть что-то всегда остаётся неизменным и хоть какая-то стабильность в этой жизни радует. Но его слова всё же напрягали, а немота в руках, напрягала ещё сильнее.