Выбор сердца
Шрифт:
Ирина сидела на траве в позе лотоса, недалеко от спящего ребенка, и пыталась срочно перенести свое сознание в зону радости, отвечающую за наш позитивный прошлый опыт и за позитивный опыт наших предков. Что советуют психологи в таких случаях? — Выбрать позитивную аффирмацию.
— Э… «Я счастлива, я спокойна». Нет, какое к черту спокойствие! — Иринка привычно глянула вверх в поисках подсказки. — «Я доверяю мудрости жизни. Все идет хорошо». Это какая же «мудрость» отправила меня черт знает куда?
Девушка задумалась:
— «Моя ситуация разрешается оптимальным образом». О! Подходит. — Повторив
— Привет, малышка, — приветливо улыбнулась она девочке. Та продолжала смотреть на Иринку широко раскрытыми глазами. Внезапно, нижняя губа ее задрожала, а из глаз градом потекли слезы. Девушка взяла ребенка на руки, обняла, и начала тихонько раскачиваться, поглаживая ее по вздрагивающей спине и головке. Через десять минут слезный поток иссяк, и они просто молча сидели, обнявшись. За это время Ирина успела рассмотреть своего найденыша: круглое личико с большими чуть раскосыми карими глазами, смуглая кожа, каштановые волосы, заплетенные в косички. На девочке было надето синее бархатное платье, по краям отделанное ярким орнаментом, поверх камзол, отороченный мехом неизвестного Ирине животного. На голове калфак — вот где, наконец-то, пригодились знания кроссвордиста с многолетним стажем — женский вариант татарского головного убора — тюбетейки, богато украшенный вышивкой золотыми нитями по синему фону. На ногах сапожки, заостренные к колену, вышитые тем же орнаментом, что и платье. Ирина в повседневных джинсах искусственно потертых и спортивной куртке почувствовала себя на фоне этой принцессы Золушкой до появления феи-крестной.
Единственное, что у них было общего — шеи обеих украшали тоненькие золотые цепочки. Ирина получила свою в подарок еще на шестнадцатилетие, да так и не снимала.
— Как тебя зовут, малышка? — спросила, наконец, Ирина.
Девочка подняла на нее глаза и тихо прошептала:
— Эль.
— Красивое имя. А меня — Ирина. Эль соскочила с колен:
— Ирина-ханум, — и полуприсела в реверансе.
Девушка, сдерживая улыбку на губах, повторила полуприсед.
— Ты можешь называть меня просто Ирина. Ты проголодалась? — Эль уже снова взобралась к ней на колени.
Девочка кивнула. Ирина, не снимая ребенка с колен, подтянула к себе рюкзак и начала вытряхивать из него вещи и продукты. Обнаружив батон и нарезку сыра, соорудила им по бутерброду. Бутылка с водой была полной только наполовину.
— Найти воду даже актуальней, чем человеческое жилье, — грустно подумала Ирина, в этот раз аккуратно и без спешки укладывая рюкзак. В кармашке наткнулась на связку ключей с брелоком в виде забавного плюшевого мишки с голубым носиком-пуговкой, вышитыми удивленными бровками домиком и заплаткой возле уха. Медвежонок держал в лапах цветок. Отстегнула от ключей и протянула игрушку Эль:
— Нравится? — девочка, заворожено разглядывая подарок, наконец, кивнула и с восторгом выдохнула:
— Да-а.
Хм, судя по одежде, ребенок из состоятельной семьи, а игрушке радуется, как будто и не видела никогда. Может, тут у них таких нет? — подумала Ирина и тут же одернула себя, — Где это тут? И у кого это «у них»?
— Ну, что, пойдем? — спросила
— Ты уже ездила по этой дороге? — осторожно спросила девушка.
— Да, — беззаботно ответила Эль, рассматривая вышитые глазки плюшевого медведя.
— А в какую сторону ты ехала? Туда или сюда? — продолжала расспрашивать Ирина, помахав свободной рукой по сторонам для наглядности.
Малышка, поджав губки, пожала плечиками.
— А на чем ехала? — настойчиво продолжала Ирина.
— Я ехала в карете с Зориной-ханум.
— Понятно, — что именно ей стало понятно, Ирина так для себя и не выяснила.
Скорость, с которой они сегодня передвигались, оставляла желать лучшего. Рассматривая окружающий их пейзаж, путница постоянно искала фактические подтверждения подозрений относительно своего местонахождения. И через некоторое время пришла к неутешительным выводам, что мир, в котором она оказалась, не является ее миром. Этот мир был ярче, чище и… совершеннее.
Несколько раз делали привалы. На одном из них Ирина попросила Эль разрешения посмотреть ее украшение. Цепочка, выполненная византийским плетением, состояла из звеньев разной формы и размера с повторяющимся рисунком из серебряных звезд и полумесяцев. Чуть ниже ложбинки на шее девочки на двух дополнительных цепочках висела голубая камея с изображением ангела. Очень смелый дизайн. Сочетание звеньев насыщенного, но не чрезмерно яркого золота с серебряными месяцами и звездами, нежного сияния жемчужин удивительно контрастны и гармоничны. Матовое сияние камеи по центру просто привораживало взор.
— Папа его называет «Спящий ангел», — тихо сказала Эля.
— Очень красиво.
— Он сам его сделал.
— Твой папа ювелир? — Эль опять забавно поджала губки и пожала плечиками. Ну, что ж, возможно в этом кроется разгадка нападения на карету: ограбление ювелира. Теперь Ирина смутно припоминала, как выглядели убитые мужчины. По крайней мере, на одном из них, о которого она чуть не запнулась, была кираса. Или это была кольчуга? Если это так, мужчина мог быть охранником.
— А кто такая эта Зорина-ханум?
— Моя няня.
Отдохнув с четверть часа, отправлялись дальше, чтобы преодолеть очередные пару километров. Ирина понимала, что трехлетнему ребенку много не пройти и не требовала от Эль многого. Пыталась развлечь ее играми и сказками. Ближе к обеду, когда солнце уже стояло над головой и стало жарко, они разучили одну из детских песенок, которую Ирина не забыла с детства, и распевали ее на два голоса, скрашивая свое путешествие.
Какой чудесный день,
Какой чудесный пень,
Какой чудесный я
И песенка моя.
Не скучно мне ничуть,
Пою, когда хочу,
Какой веселый я
И песенка моя.
Какой чудесный день,
Работать мне не лень,
Со мной мои друзья
И песенка моя.
Было уже далеко за полдень, когда женщина и ребенок выбрались из леса и оказались на невысоком пригорке. Внизу под ними простирались поля, засеянные какими-то злаковыми. Дорога вилась между полей, разделенных тропками и дорожками на причудливые геометрические фигуры, иногда огибая или пересекая небольшие березовые рощицы.