Выбор Великого Демона
Шрифт:
Обогнув корабль, я проверил все четырнадцать найденных тут черепов и стал богаче на пять серебряных монет с медяками, три куска шелка, пустую бутылку из-под вина и грязную чёрную бандану. Пираты? Возможно, но в средние века на земле такие, насколько мне известно, носили все моряки. Да не все ли, блин, равно, пираты они, торговцы или военные? Бандану я повязывать, разумеется, не стал, оставил её вместе с пустой бутылкой владельцу, затем скастовал фонарь и направился к темному проему, ведущему в нижнюю носовую часть судна.
Лестница сгнила, поэтому я просто Шагнул в центр помещения, куда она вела. Поморщившись от витающих тут застарелых запахов склепа, плесени и гнилых водорослей, я огляделся и ничего нового не увидел. Обломки мебели, кусок парусины и плесень.
Корабль я обходил часов пять, не меньше, и ничего интересного не нашёл. Редкая сабля на сто девяностый уровень, пятнадцать килограммовых слитков серебра и два таких же слитка золота не в счёт: для меня это, увы, бесполезный хлам. Нет, для пятерки сто пятидесятых приключенцев оно, наверное, в самый раз, только я – не они. Думаю, этот корабль просто подвернулся под руку Системе, и она швырнула меня сюда, предварительно изменив его маршрут на нужный. Довольно своеобразное такое такси. Что до корабля, то его экипаж умер от какой-то болезни или проклятия. Кости скелетов целы, в трюме солидный запас еды, воды и даже пара бочек отвратительного вина. Ещё золото это с серебром в запертом хранилище... Подозреваю, что ночью у меня будут гости – или команда восстанет, или капитан припрется и озадачит разгадкой каких-то секретов. Стандартная история для подобных мест.
Корабль оказался двухэтажным, если не считать отсека с балластом, кают матросов и офицеров в носовой и кормовой частях корабля, которые образовывали третий этаж. Вообще, корпус судна, от киля до верхней палубы, был высотой метров восемь – не больше. Пять часов впустую, блин!
Каюты капитана и офицеров я оставил на «сладкое», но, судя по всему, если и найду там что-то ценное, то совсем не на свой уровень. Какую-нибудь карту сокровищ... М-да.
Я выбил трубку о край иллюминатора, кинул взгляд на висящую над морем луну и вздохнул. Лунная дорожка на поверхности воды, мерно покачивающееся судно, тихий плеск волн и… скрип. Харт! Как он меня достал за эти часы! Скрипело тут все: стены, пол, потолок. Казалось, что даже обломки мебели и кости моряков издавали этот противный звук. Ни разу не круизный лайнер, и хрен я еще хоть раз поплыву на деревянной посудине. В задницу эту морскую романтику.
Луна выползла на небо час назад, но снаружи ещё довольно светло, часов десять, не больше. Ладно, пора заканчивать эту экскурсию.
Я убрал в сумку трубку, стряхнул с запястья плесень и направился к лестнице, ведущей к каютам офицеров.
Всего кают было восемь: по четыре с каждой стороны довольно широкого коридора. Начать я решил с конца, с тех, что были расположены у кормы. На резной двери левой каюты – изображение чёрного кота. Вот так, никаких тебе русалок и осьминогов. И да – тот, кто его вырезал, несомненно, был мастером. Животное сидело, обернув лапы хвостом, и вопросительно смотрело на каждого, входящего в капитанскую каюту. То, что командир корабля проживал именно здесь, можно было понять по богатому убранству и огромной, достаточно хорошо сохранившейся карте, что висела на противоположной стене. Кроме неё,сохранился только прибитый к полу массивный письменный стол и капитанский сундук, который, в отличие от сундуков матросов, был оббит широкими медными пластинами. Остальные предметы обстановки: кровать, стулья и шкаф – пришли в полную негодность из-за влаги, что проникала сюда сквозь выбитые окна.
Сам капитан тоже был здесь. Правда, не целиком, а только некоторые его части. Вот ведь странно. Большая часть экипажа рассталась с жизнью там, где отдыхала. Матросы в больших помещениях с сохранившимися обрывками гамаков, офицеры вот – в каютах. Смерть пришла к ним ночью, и она случилась внезапно? Скорее всего, так и есть. Блин, а ведь мне тоже не мешало бы сегодня поспать. Впрочем, если на этом корабле действительно что-то есть, то оно вряд ли выше трехсотого уровня. «Так что переживать особо не стоит», – подумал я, затем оттолкнул ногой массивный бронзовый подсвечник, наклонился и дотронулся до черепа. Харт! У меня все-таки ещё теплилась надежда, что я найду тут ответы на некоторые вопросы, но нет... Ещё одна редкая сабля, в этот раз уже на двухсотый уровень, редкий же кожаный ремень
Еще, конечно, можно предположить, что в той шкатулке, которую они забрали,хранилось что-то жуткое. Оно потом вылезло и отправило всех этих бравых ребят в Серые Пределы, да только вряд ли. Если бы она была запечатана, капитан бы об этом написал, если нет, то её открыли бы ещё на борту ограбленного торговца, и о содержимом тоже бы написали. К тому же такого количества кувшинов ни с маслом, ни без масла на корабле нет, и в момент гибели команды не было, портрета, о котором упоминалось в журнале, я тоже, к слову, пока не нашел. Они, конечно, могли находиться в оставшихся семи каютах, но это вряд ли. А значит, их куда-то успели реализовать. Может, и шкатулку тоже?
Я вздохнул, отошёл от стола и направился к сундуку, уже не особо веря в удачу. Примерно метр на полтора, мне до колена. Выглядит достаточно внушительно. Дубовые доски под действием влаги потемнели, но на них практически не появились трещины. Медные пластины, которыми он был окован, покрылись лазурно-голубой патиной. Я вытащил найденный на теле капитана ключ, сунул его в замочную скважину и медленно провернул. Замок согласно щелкнул, я на всякий случай убрал ключ в сумку, откинул крышку и заглянул внутрь. М-да...
Двадцать одна золотая монета в кожаном мешочке, медная подзорная труба, пустая шкатулка из истинного серебра и личные вещи капитана. Шкатулка, наверное, как раз та самая, о которой написано в журнале. Зато теперь хоть ясно, что на корабле ничего для себя интересного я не найду.
Я забрал золото, шкатулку и трубу, захлопнул сундук, разогнулся и огляделся. Удивительное дело, но на стенной карте ни клочка плесени. Видимо, какой-то заговоренный пергамент. Мгновение поколебавшись, я срезал ее со стены,сложил, убрал в сумку и только после этого направился к выходу. Такие вещи оставлять не стоит. Вот выберусь из всех задниц, в которые залез, и добавлю ее себе в меню. Кто знает, может быть, когда-нибудь и мне пригодится карта северо-западного побережья Карна?
Глава 10
В двух следующих каютах я ничего интересного не нашёл, а вот в третьей на стене, над прибитым к полу столом, висел портрет хмурого лысого мужика. Дагон, надо понимать? Знать бы ещё, кто это и какого хрена его портрет делал на ограбленном пиратами корабле? Какой-то раритет?
Я внимательно всмотрелся в изображение и в восхищении замер. Просто нет слов! Это же, блин... Как же классно, что я сюда попал! И плевать на все эти загадки, я бы и год плавал, слушая этот долбаный скрип, чтобы только заполучить себе такую картину!
На мужчине была надета чёрная атласная сорочка с расстегнутыми верхними пуговицами. Дом, в котором он находился, стоял на воде. Стены сплетены из тростника, небольшая тумба возле раскрытой двери, через которую заглядывает висящая над водной гладью луна. На тумбе лежат разноцветные раковины разных размеров и форм. Сам мужчина сидит, положив руки вместе с локтями на стол, и смотрит прямо перед собой так, что реально становится неловко. Словно я не картиной любуюсь, а без разрешения заглядываю в чьё-то жилище.