Выбор. Иное
Шрифт:
– Клайд, где вы там?
И улыбка сходит с его лица – все трое не сдвинулись с места, смотрят на лодки. И видно, что они не сделают к ним ни шагу. Кирилл смотрит на ладонь Роберты, сильно сжавшую руку мужа. На Ольгу, придвинувшуюся к ним. На лицо Клайда, сжавшиеся губы, его руку. Он прижал к себе Роберту и было ясно – не пустит.
– Вот оно что… Из-за этого сна?
– Да, Кир. И Берта тоже почувствовала, уверена. Спросить бы ее прямо…
– А Клайд? Он ведь тоже испугался… Странно это все.
– Очень странно, такое впечатление,
Ольга прошлась по остановке, резко повернулась. Кирилл усмехнулся, подошёл и заботливо поправил на Ольге шарф.
– Оль, но все же теперь не так, мы сами видели. И увиденное – не может быть ложно, они любят друг друга так, что…
– Да, все внезапно стало иначе. И я более не чувствую «взгляда ангела». И не вижу больше этот проклятый сон. И Берта так счастлива…
– Но это ведь хорошо, так? Опасность для Роберты миновала?
– Миновала. Так, как будто… Как будто тот Клайд, который собирался ее убить… Вдруг исчез.
Кирилл развел руками.
– Но ведь он тут…
– Вот это мне и непонятно, Кир.
– А сама Роберта, что-нибудь тебе сказала, объяснила?
– Нет. Но она – знает ответ. И, зная его, готова отдать за Клайда жизнь, как и он за нее. И только поэтому я принимаю это так, как есть. А ответ… Когда-нибудь…
Ольга посмотрела в сторону железнодорожных путей, оттуда донёсся перестук колес, очередной поезд направился в сторону Ликурга. Тихо сказала.
– Береги ее.
Помолчала, все еще глядя в сторону удаляющегося шума поезда.
– Клайд Грифитс…
Кирилл внимательно посмотрел на сестру, он услышал сомнение в ее голосе. Сомнение в произнесенном только что имени.
В полупустом вагоне полумрак, мы с Робертой заняли укромный уголок, она сидит, положив голову мне на плечо. Устала… Ее рука держит мою и иногда, когда вагон подпрыгивает на стыках рельс, пальцы сильнее смыкаются на моих, словно в страхе потерять. Через два часа мы прибудем в Ликург.
– Здравствуй, Гилберт.
На том конце провода повисло молчание. И когда пауза затянулась, я решил сам ее заполнить.
– Хочешь меня поздравить, брат?
И молчание прервалось сухим смешком.
– Поздравляю, Клайд. Церемония прошла отлично, я тебе даже завидую.
– Могу потом даже показать фотографии, если интересно.
Смешок повторяется.
– У меня завтра будут свои, думаю, не хуже.
– Зачем тебе это, Гил? Послал за нами в поезд топтуна, он к жене моей приставал… А если бы я разозлился?
– А хорошая была идея, согласен?
– Зачем, Гил? Я знаю, ты видел журнал, ты оставил мне знак, что все понял.
Гилберт рассмеялся.
– С тобой приятно работать, брат.
И раздались короткие гудки.
– Клайд, что происходит?
Мы быстро поднялись в вагон
– Клайд, не молчи…
Берта взяла мои ладони в свои и порывисто сжала, ее глаза широко раскрылись и влажно заблестели, наполняясь слезами.
– Любимая, успокойся, ну, иди сюда, ко мне.
И она кладет голову мне на плечо, целую ее глаза, чувствуя соленую влагу на губах. Слышу тихий шепот.
– Не отдам тебя. Никому не отдам. И ты меня не отдавай. Никогда.
– Не отдам. Ты – моя.
– Мой. Ты – мой.
Роберта вздохнула, пристроившись удобнее, оглядела вагон. Он полупустой, полумрак вечернего освещения погрузил его углы в густую тень. Мы уютно спрятались в этой тени, глаза Берты таинственно поблескивают из нее.
– Клайд, рассказывай все. И почему мы едем вместе?
– А что, дорогая, уже наскучило мужнино плечо? Позвать того приставалу, может?
Получаю маленьким, но очень решительным кулачком в грудь. И обстановка немного разряжается, мы тихо смеемся. Открываю нашу корзинку и достаю бутылочку лимонада.
– Бери, пей потихоньку.
– Я тебе оставлю половину.
– Есть будешь?
Берта мотнула головой, отпив несколько глотков. Протянула бутылку и улыбнулась.
– Давай пить по очереди. И рассказывай.
Поезд, чуть покачиваясь, несется через поля, леса, деревни и городки, мимо мелькают редкие фонари, будки обходчиков. Убаюкивающий стук колес. Лицо Берты в мягком полумраке вагона и наши тихие голоса. Она внимательно слушает.
– Гилберт все про нас знает, Берта.
– Я это поняла, когда он пришел в цех, тебя не было как раз.
Глаза Роберты, наполненные страхом…
– Чего ты так испугалась? Не сожрал бы он тебя, в самом-то деле… Что тогда произошло?
Клайд, ну где ты пропал, как долго тебя нет… Мне спокойно, когда ты сидишь там, за своим столом, что-то считаешь… Или делаешь свои таинственные рисунки. А я вот на тебя посмотрю миг, и снова работать. Ты сердишься, когда я на тебя часто смотрю. Знал бы ты, каким при этом становишься милым… Глаза и голос грозные, а все равно видно, как ты меня обожаешь. И иногда даже хочется тебя специально посердить. Где же ты… Вот, наконец-то… А что это за новый костюм? О, Боже, это же не Клайд, а мистер Гилберт. Как я так могла перепутать? Что это он делает у моего Клайда на столе? Это его место, не трогай там ничего. Что-то листает… Еще листает… Какие-то журналы с полок снимает… Боже, как они похожи! И мой Клайд так же делал недавно… Что-то искал, наверное. И мистер Гилберт ищет теперь то же самое? Странно это… И… Тревожно… Мне страшно. Клайд, любимый, мне страшно… Где же ты… Господи помилуй, какой взгляд… Он смотрит прямо на меня… Куда-то вниз, на стол… И снова… Как прицеливается… Клайд…