Выбор
Шрифт:
— Круто, только их нет. Тут только одна команда. Я не слышал, что кто-то из этой кучки в сборной этого года.
— Видимо, слава навечно, неважно, в команде ты или уже нет.
Алестер фыркает и несколько секунд внимательно смотрит на меня.
— Он думает членом, Эм.
— Ты даже не знаешь его.
— В том то и дело, что ты тоже, — парирует друг. — Ты защищаешь, и при этом даже не знаешь его. Из-за того, что он один раз помог тебе, не означает то, что у него нимб над головой.
Свожу брови и смотрю на Алестера
— Ты же сам говорил, чтобы я развлекалась и отрывалась. Ни в чём себе не отказывала.
— Говорил, но я не хочу, чтобы ты была одной из тех, кто крутится вокруг них и не уважает себя, а они пускают тебя по кругу ради развлечения.
— То есть, если это будет какой-то неприметный парень, то я могу, ведь он не будет развлекаться? Это не равносильно?
— Черт, — буркает он. — Как это вообще могло произойти? У тебя Стокгольмский синдромом?
— Он не был моим мучителем.
Алестер коротко улыбается, но ради внешнего вида. Его ладонь берёт мою и поднимает со стула вслед за собой. Все три пары глаз устремляются в нашу сторону. Ему хватает лишь подмигнуть ребятам, чтобы утащить нас «по делам».
Парень шагает вперёд, и как только двери хлопают за спиной, он продолжает свою нотацию дальше.
— Уже им является. Он предлагает тебе гребаную дружбу.
— Конечно, ведь парень у меня есть.
Алестер резко тормозит. Его глаза встречаются с моими. Сразу понимаю, что сказала. Хочется заштопать собственный рот.
— Я говорил, что ты не обязана, к чему эти одолжения?
— Знаю. Я согласилась сама. Вырвалось…
— Мы можем порвать прямо сейчас.
— И всё покатится по наклонной.
— Эмма, ты не понимаешь? — вздохнув, Алестер стискивает на переносице большой и указательный палец, качая головой. Он отпускает моё запястье. — Я живу так, как хотел, а ты ограничиваешь себя. Я чувствую себя из-за этого дерьмово.
— В чём я себя ограничиваю?
— Ты не можешь быть с кем-то.
— Я и не хотела быть с кем-то.
Алестер издаёт смешок, наполненный грустью, он вновь качает головой, словно разочарован во мне и оскорблён.
— Хочешь сейчас, но не можешь, потому что чувствуешь себя обязанной мне.
— Какой в этом толк, если другой человек не хочет идти навстречу и принимать тебя? Будет другой. Возможно, он поймёт.
Слабая улыбка друга наполнена печалью. Беру его ладонь и переплетаю наши пальцы.
— Ты не понимаешь, Эм, — тихо выдыхает Алестер. — Не нужно жить тем, что будет, жить нужно тем, что есть. Завтра или через неделю будет конец света, а ты так и оставляла на будущее то, что можно сделать сегодня.
— Я не могу так. Я уже сделала несколько шагов, больше не хочу. Он сам сказал, что это он должен быть тем, кто добивается, а не тем, кого добиваются.
— Он полный идиот, если не понимает, что теряет. Я докажу.
Крепче сжав мою ладонь, Алестер поднимает уголки губ.
Происходит именно так.
В горле пересыхает в тот момент, когда он начинает заглядывать в аудитории. У меня есть догадки, кого он ищет, но я и не подозревала, насколько всё ужасно. Понимаю это только тогда, когда он затаскивает меня на порог аудитории, где профессор готов начать лекцию. Тошнота подступает к горлу, когда замечаю на одном из подъёмов Эйдена. Хочется провалиться сквозь землю, ведь сейчас разыграется самое настоящее представление.
Какого же моё удивление, когда Алестер обращается не к нему, к счастью, рядом нет ни Рэна, ни Картера. Эйден один. Друг смотрит в другую сторону от него. Кажется, он вовсе не замечает его, но я знаю, что это специально.
— Я задолбался тебя искать, Харпер, — сообщает Алестер, смотря на Брейди, который удивлён не меньше меня. Вероятно, он искал любого знакомого, который обитает в одной аудитории с Эйденом. К счастью или нет, он имеет слишком много знакомых.
Профессор откашливается, привлекая внимание Алестера к себе. У него отлично получается.
— Извиняюсь, я тут пытаюсь соединить сердца влюблённых, — заявляет Алестер, из-за чего я давлюсь воздухом.
Хочется кричать: «Какого черта ты творишь!?». Но я лишь сжимаю его ладонь, и пытаюсь хоть как-то повлиять, дёргая руку. Конечно, он сжимает мою в ответ, и силой удерживает в ровном положении, не позволяя делать движения маятника.
— Не смею мешать силе любви, — с улыбкой, вторит профессор, махнув в сторону студентов. — Кого решил пристрелить Амур?
— Она мне все уши про тебя прожужжала, Харпер, тебе лучше поднять свою задницу и тащить её сюда, — с довольным выражением лица, сообщает Алестер.
— Если это не свидание, то я отсижусь тут, — усмехается Брейди.
— Вы идёте на него прямо сейчас.
Серые глаза Алестера обращаются к профессору, который вскинул брови, и смотрит на парня в ответ.
— Вы ведь не против, профессор?
— Возьмёт конспекты у других, — отмахивается мужчина.
Улыбка расплывается на губах Брейди. Парень хватает рюкзак и закидывает его на плечо, буквально слетая со ступенек, пока притихли остальные. С его массивным весом, я шокирована, что ступеньки не ломаются пополам при наступлении. На лице Брейди озорство и веселье, словно он ждал этого момента всю жизнь. Актёрская игра претендует на должность лучшего.
Ладонь Алестера покидает мою, зато на плече появляется рука Брейди, который тянет меня в свою сторону. Какие они все тяжёлые, Боже мой.