Выбор

Минин Андрей

Все ингредиенты я упаковал в специальные герметичные контейнеры, выполненные из полированного цельного камня. Они продавались в любой лавке города. Спасибо за науку Мяснику и его книгам.

Чем глубже я заходил в пустыню, тем реже случались нападения скорпионов. Они мигрировали, и их место заняли новые, еще не виденные мной твари, знакомые мне только из книг.

Ласковая вздрогнула и прыгнула с места вперед, уходя из-под удара шестиглазого песочного паука, что прятался под верхним слоем песка, прежде чем напасть на нас.

Я перехватил его в полете, не

дав вцепиться мелкой, юркой твари в шею ящерицы.

— Не так быстро, дружок!

Сжав волосатую тварь в руке, я ее раздавил. В этом пауке ничего ценного нет. Даже яд — бесполезен в алхимии, так что я выкинул ошметки твари и вытер руку, а потом потрепал волнующуюся Ласковую по шее и мы пошли дальше.

Почему я так вцепился в алхимию? О! Все просто. Она, как и новые заклинания — влияет на дух, подготавливая его к прорыву на следующий ранг. Делает меня сильней. Средоточие снова начало расти и претерпевать изменения. Усложняться. С каждым новым освоенным рецептом алхимии — буря изменений, что поднялась внутри меня, лишь нарастает и это великолепно. Вот почему я рву жилы и недосыпаю, уворовывая пару часиков, чтобы поэкспериментировать с новыми составами.

Эти новые знания ставили все с ног наголову. Теперь я сомневался, что правило кудесников с Земли, согласно которому для того чтобы достигнуть следующего ранга нужно изучить от восьми до двенадцати новых заклинаний (форм) так уж важно. Уже сейчас, мой дух развит так, словно я освоил пять или шесть заклинаний третьего (желтого) ранга. И причина не только в алхимии. Сложилось много факторов.

Загадывать не буду, но возможно, я все же возьму зеленый ранг раньше, чем думал.

На своем пути я встретил уже два небольших каравана. Двадцать-тридцать телег в каждом, не больше. Мы разошлись стороной, хоть и косились друг на друга недоверчиво, и все же, по традиции пустыни — обменялись новостями и обсудили опасности, что нам встретились по дороге.

На следующий день я впервые увидел то — что называют дикой волшбой. Искаженный участок пространства. Словно тысячи зеркал разбили и раскидали по воздуху и каждый такой осколок — отражал поверхность и горизонт по-своему. Стоило мне приблизиться к этому месту и посмотреть в отражение одного из таких осколков, как у меня закружилась голова, а из носа пошла кровь и я вместе с Ласковой убрался оттуда, зарекшись впредь приближаться близко к местам, испоганенным дикой волшбой.

Лишь на восьмой день пути, я дошел до места, о котором секретничал Атари и его заместитель — Кас Хитрый. На первый взгляд, я успел. Зря я боялся, что опоздаю. Не зря торопился.

Из песка, как они и говорили, торчали крыши деревенских домов, сохранившиеся и по сей день.

Привязав Ласковую к одному из таких домиков, я обошел деревеньку по кругу, в паре мест даже откопал вход в наиболее сохранившиеся дома и заглянул внутрь. Не знаю, что я ожидал найти. Везде было пусто. Побитая посуда, сгнившие тряпки и ничего более. Плюнув на раскопки, я поднялся на самую высокую песчаную сопку в округе и огляделся. Никаких признаков человека. Пылевого облака, что поднимает за собой

караван — тоже нет. Горизонт чист и, слава Богу.

Пришло время спуститься в пещеру. Она располагалась сразу за деревней. Просто дыра в земле, что уходила под наклоном вниз и навевала своим видом дрожь. Я и не наделся, что все пройдет легко. Потому готовился к худшему.

Артефактный револьвер за поясом. Кинжал — «Кислотный поцелуй» в руку. Волей зажечь несколько огоньков над головой и вот я напоследок оглядываюсь на солнце, наклоняю голову, чтобы не задеть каменный свод пещеры и захожу под него.

Шуршание песка и камней под подошвой. Чем глубже я спускался под землю, тем неспокойнее мне становилось.

В воздухе пахло сыростью. А каменная кишка, по которой я шел, пригнувшись, чтобы не ударяться головой о неровный потолок и не думала заканчиваться. Я иду уже полчаса, свет солнца давно исчез где-то за очередным поворотом, а я все иду и иду. Воздуха стало не хватать, и я начал задыхаться. Плохо. Ветерок с поверхности сюда почти не доходит. Появилась дрожь в пальцах. Я стал дышать чаще, сердце начало биться быстрей. Уже думал возвращаться, как увидел свет в конце кишки. Замер на секунду, обдумывая, откуда тут свет и с еще большей осторожностью двинулся к нему.

Кишка начала расширяться, потолок уходил все выше, и меня вывело в пещеру, о которой говорил Атари. Свет исходил из цветов, что проросли сквозь камни рядом с небольшим прудом с кристально чистой водой.

О, да-а-а. Я нашел звенящий трилистник.

Улыбнувшись, я снял с плеч мешок и строго по инструкции начал срывать цветы, оставляя одно соцветие нетронутым. Пятнадцать минут и свет в пещере померк, а я, бегом возвращаюсь назад.

Все. Дышать больше нечем. Быстро-быстро на поверхность. Пока не поздно.

— Уф, — упер я руки в колени, наслаждаясь глотком воздуха. Выбрался. Думал уже все, задохнусь там.

Мне понадобилось несколько минут, чтобы отдышаться и прийти в себя.

За то время пока меня не было, Ласковая на скучала и затоптала с десяток обычных, маленьких скорпиончиков, что выползли из песка на запах моей ящерицы.

— Молодец, — похвалил я ее, подойдя ближе и навьючивая на нее мешок с невероятно ценным содержимым.

Та ласково провела языком по моему лицу, а потом подхватила им мертвых скорпионов и запихала их себе в рот.

Мои страхи были напрасны. Никакой серьезной опасности я не встретил. Жаль только что теперь, новый урожай духовных трав поспеет не раньше чем через десять лет. Надеюсь, я к тому времени уже буду не здесь, а дома.

Взобравшись в седло, я сделал глоток воды из фляги, дал выпить Ласковой и мы тронулись в обратный путь, сменив маршрут, так как по пути я хотел заглянуть в город, что располагался неподалеку.

К сожалению, спокойные дни кончились. Понял я это по вечернему небу, которое затянуло хмарью от горизонта до горизонта. Как я не старался, как не гнал, уйти от надвигающейся песчаной бури не получилось. Она шла точно на нас. Ветер уже чуть не сносил с ног. На этот случай у меня уже был готов план.